– Шесть штучек осталось. Будешь все.

– Да... нет. Дай три штучки и все.

"Чуть все не испортил. Идиот, идиот, надо быть осмотрительнее. Если бы я все их съел, она могла выкинуть баночку и тогда плану конец. Тогда жди до следующего дня рождения".

– Хочешь лечь на бок?
– спросила девушка. Она предпочитала оставлять меньше забот Руслану, помня его забывчивость и молчаливую терпимость Алика.

Вопрос девушки остался без ответа, Алик задумчиво смотрел куда-то далеко в потолок.

– Давай ляжем на бок, - повторила она твердым голосом.
– А то ты же знаешь, пролежни будут.

– А, хорошо, - Алик словно очнулся от долго сна.

Закончив с братом, девушка вышла и через минуту вернулась, застегивая замок толстовки.

– Ну, я пошла. Что-то нужно еще?

– Нет. Иди, не волнуйся.

– Я пришлю этого балбеса. Пусть лучше посидит с тобой, чем болтает в интернете, с кем попало. Не скучайте. Пока, пока, - она помахала ему рукой по детски и вышла.

Через минуту вошел Руслан.

– Ну как, че будем делать?
– сказал он, опираясь на спинку кровати.
– Одеваемся и перебираемся в коляску? Телевизор или фильм, какой по инету посмотрим. Тут мне недавно посоветовали хороший фильм...

– Не сейчас, потом, - перебил Алик и улыбнулся, словно извиняясь.

– Может порнушку посмотрим, пока Лены нет.

Алик отрицательно качнул головой. Он не знал что ему сейчас нужно.

"Может просто полежать, ничего не делая? Тогда полезут в голову ненужные мысли, и.. хреново будет. Не пойдет".

– Может, у окна хочешь посидеть? Деревья, улица...

– Что я там не видел. Ты скачал, то, что я вчера просил?

– Набоков, рассказы. Да.

– Тогда принеси, пожалуйста, плеер и наушники.

– Один момент, - Руслан развернулся и вышел.

Скоро он вернулся, читая с дисплея телефона:

– "Гроза", "Катастрофа", "Ужас". Набоков что, ужастики пишет?

Алик улыбнулся:

– Почитай и узнаешь.

– Тогда для меня это останется загадкой навсегда.

Руслан надел наушники брату и прежде чем включить спросил:

– Будешь лежать на боку, или?

– Оставим как есть.
– Алик лежал спиной к двери, а лицом к окну.
– "Если что, легче будет скрыть слезы. И взгляду просторно в синеве неба".

– Ну как? Все нормально?

Алик кивнул.

– Ну, я пошел?

Алик еще раз кивнул.

– Наслаждайся своим Набоковым. Если что, я тут в комнате за компом, двери открыты.

Руслан вышел.

"Конечно, открыты. Десять лет как открыты".

Первая же ночь после возвращения из больницы, навсегда запечатлелась в памяти Алика. Тогда на него напал страшный приступ удушья. Он со слезами на глазах попросил мать открыть все двери и окна, чтобы надышаться воздухом вдоволь. Но это ему мало помогло. Легким хватало воздуха, не хватало свободы, тело мучилось, привыкая к вечному затворничеству.

Мать, прижав его голову к своей груди плакала. Сестра, еще маленькая, и братья, испуганные криком больного сбежались в его комнату. Они стояли в ряд, прижавшись друг с другом и, не понимая происходящего тоже плакали. Плакал даже его почти взрослый старший брат - Марат. Тогда Алик подумал, если взрослый мужчина плачет, то дела действительно плохи.

Как только Алику стало лучше, окна пришлось закрыть. А двери с тех пор открыты, и никто не пытался закрывать их.

Картину из прошлого слишком живо изобразила его память, и слезы не заставили себя ждать.

Еще лежа в больнице Алику врач говорил, что его скоро выписывают. И тогда казалось, он уже почти здоров, осталось совсем немного и это "немного" уже пройдет дома.

Только после возвращения домой, он спросил себя, - "Если врачи не помогли мне там, что ждет меня здесь?" Ответ пришел спустя время. Тебя здесь ждут только мучения, терзания и страдания под названием жизнь. И с ними ты будешь бороться единственным оружием, который у тебя есть - любовью родных. Бороться - не побеждать. Помочь победить никто и ничто уже не в силах, только смерть избавит.

С течением времени он убеждался в этом еще больше. Пройдет шесть лет, прежде чем он поймет, что эта пропасть, в которую он летит, на самом деле бездонна. И если есть в жизни то, за что ему стоит цепляться, то только за смерть.

А пока первые годы болезни, времена счастливых заблуждений. С самого начала, не веря врачам, Алика возили лечить к другим врачам соседних городов, районов, областей. И не веря этим же врачам, лечились у разных целителей. До сих пор, даже сейчас, когда все устали и знали что ничего не изменить, они боролись, хватались за любую возможность, будь то именитый врач, приехавший в город или новообразовавшийся целитель, любое чудо, будь то научное или магическое. Легче изображать видимую борьбу тратя на это все физические и душевные силы, чем произнести в лицо своему больному ребенку одно единственное слово "Конец".