– Ну что ты наговариваешь на ведьму?
– возмущенно проговорил Харник, пряча нервную улыбку.
– Я уверен, она смеется гораздо мелодичней.

– Заткнулись, - громыхнул Георг, в мгновение ока, прервав все разговоры.

Маленькая, серая птичка испугалась баса воина и что-то проверещав, полетела прочь из шахты.

– Обматерила, наверное, - прошептал Харник.

Георг так на него глянул, что имперец тут же закрыл рот.

Тишина, установившаяся после этого, больше не нарушалась. Мы в напряженном молчании шли дальше. Благо галереи шахты освещали масленые фонари, которые были расположены на довольно значительном расстоянии друг от друга, но света давали достаточно, чтобы неплохо было видно окружающее пространство.

Я не знаю, как ощущали себя мои спутники, но чем дальше мы спускались по следам вглубь шахты, тем туже взводилась пружина моих нервов. В причудливо извивающихся тенях на стенах, мне виделась довольно потирающая ладони ведьма. Я будто наяву слышал ее мерзкое хихиканье. Кстати, действительно очень похожее на мое.

Воображение разыгралось не на шутку. Я покрепче сжал лук. Отполированное сотней прикосновение дерево, ответило мне приятной ностальгией по временам, которые закончились буквально пару дней назад, когда я только в ночных рассказах у очага слышал о ведьмах. Тогда они казались такими далекими, нереальными персонажами из бабушкиных сказок. Я никогда не мог подумать, что сам буду охотиться на одну из них. И где? Да почти у себя дома.

Мои внутренние часы отсчитали примерно полчаса, когда я услышал легкий на что-то ужасно похожий звук.

– Тишина, не шагу дальше, - прошептал я спутникам. Они тут же замерли, не мешая мне прислушиваться.

– Что-то услышал?
– тихо спросил Харник, нервно облизав губы. Похоже, ситуация проняла даже его.

– Там кто-то плачет, вроде женщина, - ответил я.

– Ну, не мужик же, - еле слышно проговорил Георг.

Для сурового воина с гранитным сердцем и купированными слезными железами, коим являлся двухметровый имперец, вопрос действительно имел только один правильный ответ. Все естественно пропустили его шепот мимо ушей.

– Следы ведут туда же, - внимательно всматриваясь в землю, произнес Харник.

Леди Женевьева беззвучно подняла забрало, прошлась решительным взглядом по нашим лицам и кивнула головой в сторону звука. Никому не надо было разъяснять ее жест - вперед и не расслабляться.

Отряд двигался дальше, и уже все слышали нарастающий плачь, к которому присоединились и другие звуки: человеческие голоса, мычание и блеяние животных.

Вскоре мы дошли до того места где галереи шахты перпендикулярно пересекались и заглянули за угол. Всё население крошечной деревни было здесь. Домашние животные тоже присутствовали. Люди сгрудились вокруг костра и что-то бурно обсуждали. В общую какофонию добавлялись звуки издаваемые домашним скотом и собаками. Но все это перекрывал женский, надрывный плачь, который я услышал первым. Увидев причину рыданий, я чуть не повторил вместе с имперцами святой круг, но вовремя опомнился, успев изобразить, что-то вроде серпа.

Прямо на наших глазах, буквально в паре метров впереди, усыхал, засыхал - не знаю, что это был за процесс, но, в общем, превращался в мумию еще живой человек. В его глазах невыносимые муки боролись с животным ужасом, поглощающим все человеческое, что было в нем. От его тела исходила серебряная дымка, которая словно бычий пузырь закупоривала шахту от пола до потолка, от стены до стены. Даже изголодавшаяся мышь не проскочила бы там, не то, что человек. К этой дымке привалилась женщина средних лет, и с болью во взоре, рыдала, глядя на этого человека. Внезапно она увидела нас. Боль в ее глазах сменилась на страх, а затем на надежду.

– Помогите! Помогите!
– закричала женщина, выводя нас из ступора.

Я бросился к несчастному мужчине. Только прикоснулся к нему и тут же был отброшен невидимой силой к стене шахты. Удар был такой мощный, что я мгновенно потерял сознание.

Кто-то, когда теряет сознание таким экстравагантным способом, рассказывает, что видел иные миры, единорогов гарцующих по заливным лугам, фей блюющих радугой после попоек с гномами, но мне ничего подобного не привиделось, только темнота и безмолвие, казалось бы, продлившееся для меня всего мгновение, прерванное грубыми ударами шероховатых ладоней по щекам.

– Ааа, - простонал я.

– Ты как?
– спросил, с озабоченной рожей Харник, наклонившийся надо мной, и держа руку занесенной для очередной оплеухи.

– А ты как думаешь? Я только что своей башкой чуть не пробил шахту насквозь.

– Все в порядке значит, - проговорил воин, улыбнувшись, и разогнулся, приняв вертикальное положение.

Я посмотрел на то место где лежал мумифицировавшийся человек и не обнаружил ни тела, ни барьера, ни людей, ни животных.

– А где все?
– тупо произнес я.

– Ушли в деревню. Леди Женевьева развеяла колдовство, - ответствовал Харник.

– Как она сумела?

– С помощью молитвы. Только последствия для нее стали примерно такими же, как и для тебя. Вон она.

Благородная без сознания лежала возле противоположной стены шахты. Возле нее скакала Велена, то прикладывала смоченную водой тряпочку к лицу, то гладила по руке. Шевельнулось чувство ревности. Я значит, чуть не разбил себе башку, а она прыгает вокруг благородной, которая будто бы прилегла отдохнуть в знойный день на заливном лугу. Кряхтя встал на ноги, и тут же из-за поворота галереи вышел Георг.