– М-м, землянин ничего не упоминал о подземном бассейне, - довольно заметил Енел.

У темных были с собой инструменты. Энжет и Нэита зажгли факелы, остальные разгребли снег и принялись долбить промерзшую землю. Скоро орудия наткнулись на силовое поле. Оно мягко, но настойчиво отталкивало все удары.

– Там еще одна лаборатория?
– с сомнением спросила преумножительница.
– Тогда к ней должен быть ход из наземной.

Воодушевленный скоростью, с которой начали разворачиваться события, Энжет хотел было отправить двоих на поиски хода, но преумножитель хитро прищурился:

– Вряд ли. Деревья, растущие тут, соприкасаются с субстанцией ничто. Это резервуар. Можно проверить.

Он извлек из своей сумки деревянные тростинки и стеклянный пузырек. Соединил тростинки в длинную трубку.

– Надеюсь, длины хватит, - оптимистически предположил он в напряженной тишине, присел и начал тихонечко проталкивать трубочку сквозь силовое поле. Оно легко пропускало тростинку.

– Коллега, приготовьте пузырек, - потребовал преумножитель и резко вдохнул и выдохнул, готовя себя к следующему действию.
– Ну, вперед!

Он взял трубочку в губы, втянул содержимое резервуара, но прежде чем оно достигло его рта, быстро извлек тростинку из почвы и выдул субстанцию в пузырек, поднесенный преумножительницей. Она закупорила его и подняла к свету факела Энжета. Ничто из подземного резервуара оказалось удивительно прозрачным, чистым, как родниковая вода. Энжет прежде не видел такого. Первый раз за время путешествия он с признательностью посмотрел на преумножителя.

– Какая чистая!
– восхитилась и преумножительница.
– Нам такую только на уроках показывали. Капельку. В маленькой пробирке. А тут огромная ванна!

– Знаете, чем достигается такая чистота субстанции ничто, коллега?
– лицо более старшего и опытного преумножителя перекосилось: знакомая Энжету маска отвращения и ненависти к чуждому.
– Добавлением в общий суп нас, сенториан. Это ничто образовали не только деревья, травы, звери и птицы, как обычно бывает на Границе. Здесь, - он осторожно топнул ногой, - растворено и несколько наших тел!

Пораженные, негодующие возгласы... Факел в напряженной руке Энжета качнулся, капля горящей смолы попала на лодыжку, но он не заметил этого. Его худшее подозрение оправдалось! Землянин убивал тут его сородичей и скрыл потом их гибель. А сейчас он там, на светлой стороне... Что еще он готовит Сенте?

– Этого пузырька более чем достаточно. Уходим, - вымолвил он. В это же время представил Шелтона и доверчиво внимающих его речи Лереми и Кейлу, и кровь зашумела в голове.
– Теперь нельзя сомневаться, останавливаться ни на лепесток юлсинты! Темные, вы к Осану, а нас самым коротким путем отправьте в Наао. Сента в великой опасности!

Аки

– Не может быть того, что ты говоришь. Землянин хочет уничтожить Сенту? Хм...
– Яно, всевидящий, дернул плечами, и от этого движения дрогнули прозрачные, будто слюдяные крылья за его спиной.
– А как же заселение Ламоса? Меня записали в число первых поселенцев, у меня и номер уже есть. Скажешь, это тоже ложь?

На это Аки не стал ничего говорить, он искренне рассмеялся. Шел уже десятый акат их стражи на Границе, а напарник все не уставал удивлять своей потрясающей наивностью.

– Ну, если у тебя уже есть номер в экспедиции, тогда, конечно, землянин не лжет!
– отсмеявшись, сказал он. Яно сарказма не заметил.

– Деала приняла его, и темные согласились в итоге, ушли, забыв угрозы, - продолжил всевидящий.
– Его приняли оба совета!

– Советы устранились, а Деала тоже, может быть, лжет, - Аки швырнул сухой холодный уголек на жаровню под маленькой курительницей и поднялся. Прохладный ветерок коснулся нагретых костром лица и живота, и он довольно закрыл глаза, решив немного подремать.

– А Акид, значит, поставил себя выше Деалы и советов?
– Яно хмыкнул и тоже поднялся. Он был ниже Аки ростом, еще более субтильного сложения с узкой спиной и бедрами. Этот сенторианин был бесполым - грустная доля, которую еще недавно прочили и Аки. Но Яно печальным не выглядел: для бесполого его высоко вознесла стела солнц.

– Я не ставлю себя выше среброликих, - тихо сказал Аки, не открывая глаз.
– Я не сомневаюсь, что мое несогласие с мнением большинства - часть их игр. Все мы - частички Сенты, и каждая стоит на строго отведенном месте. Только один между нами чуждый. И удивительно, что его давно никто так не зовет! Думаете, уничтожив слово, вы уничтожите содержание, которое стоит за ним?

– Ты о Шелтоне?

– О нем, чуждом, - Аки вздохнул, и все-таки согласился разлепить веки. Поглядел на железное блюдо курительницы, от которого в небо тянулась тонкая струйка дыма. Такие курительницы были расставлены вдоль всей Границы, их задачей было распознавание частиц чуждого в воздухе. Пока все было спокойно.

– Не понимаю, откуда ты такой взялся?
– вырвалось у Яно. Аки усмехнулся.

«Откуда он такой взялся?» - он и сам не знал. Стражи ненавидят чуждое, можно сказать, по определению, всезнающие прозревают будущее, которое оно несет. Откуда взялось недоверие к Шелтону у Энжета и Лереми, понятно, но как до собственного понимания чуждого дошел он? Может, все дело в Кейле? Конечно, у распознавателей свои, оригинальные взаимоотношения с чуждым, но сестра тут оказалась сверхоригинальной. Сначала его радовала ее известность, потом начала тревожить. Ведь Сента не любит гордецов, Сенте они не нужны, зачем же Деала продолжает кормить гордыню Кейлы, позволяя вести гипнотические ритуалы на площади? Уж не замыслила ли среброликая нечто недоброе для Сенты?