Впервые я видела, чтоб наш двадцатисемилетний препод по английскому так смущался. Обычно это он нас гонял, как чертей, заставляя краснеть от своей тупости, а тут сам стоит, уткнувшись в доску и что-то бормоча.

— Простите, профессор, а можно погромче? — вздрогнул, передернул плечами и, встряхнув головой, резко ответил:

— Московская, если что-то не нравится, сядь поближе!

— Так точно, мой господин, — с удовольствием ответила я, действительно пересаживаясь за первую парту. Кажется, с томными нотками перестаралась, ибо у бедного Романа Николаевича аж уши покраснели.

— Московская, ты чего творишь? — грозно шипит староста, дергая меня за голубой кончик волос. — Ты зачем Николаича доводишь, а? — теперь эта фурия, перегнувшись через свою вторую парту, ухватила меня за ухо, заставляя выгнуть позвоночник и нагнуться к ней.

— Да че б нет! — воскликнула я и заработала еще один грозный взгляд со стороны препода. — Да прекрати ты дербанить мое ухо! — гневно прорычала я, когда девушка сжала хрящик особенно сильно.

— Московская, если не заткнешься, я тебя точно прилюдно изнасилую на этом столе! — и он грозно шлепнул ладонью по дубовой, покрытой лаком и такой большой и удобной столешнице. — Судя по твоему взгляду, ты очень даже не против.  — задумчиво проговорил он, поглядывая в вырез рубашки.

— Мои глаза чуть выше, мой господин.

— Московская, либо заткнись, либо вали нахер с моей пары! — грозно сказал Рома и отвернулся к доске, продолжая что-то писать.

— Нда, мать, довела ты его конкретно. — Присвистнула староста, таки отпуская мое ухо и возвращаясь к себе. — Но на паре веди себя прилично!

— Московская, сколько можно? — грозно рычит профессор, открывая дверь и в упор смотря на меня.

— Вообще-то, уже два года как Авдеева! — И демонстративно показала ему палец. Средний.

— Не суть! — крикнул Рома, пытаясь перекричать смех своих друзей. — Прекрати каждый раз рассказывать эту историю и позорить меня.

— Угу, как студенткам непотребное на паре предлагать, так он первый, а как рассказать об этом друзьям своим, так сразу позорю! — возмутилась я, подавая Андрею, бывшему однокурснику мужа, тарелку с крекерами.

— Ну откуда я мог знать, что в группе с профильным направлением английского есть алкашка со знанием немецкого? — воскликнул уже два года как муж, присаживаясь рядом со мной на диван. — А знал бы, вообще молчал. Всегда.

— Что? — Возмущенно протянула я, пылая праведным гневом. — Нет, ну вы это слышали! Всё, ухожу от тебя.

— Не, слыш, а че дальше было? — Спросил один из парней, когда я уже вышла за двери гостиной.

— А дальше эта милая дама дождалась конца пары и грязно изнасиловала меня!

— Еще кто, блин, кого!

— Авдеева, ты вообще там молчи!

— Авдеев, иди нахер!

— Сейчас по жопе получишь!

— Ладно-ладно, я поняла! — пробурчала я, садясь под бок улыбающегося мужа.

— Все-таки вы друг друга стоите!

— Это я вам еще не рассказала, как он мне предложение сделал!.. — с энтузиазмом начала я, но была прервана грозным:

— Только попробуй и спать сегодня будешь одна.

— Тиран.

— Фюрерша.

— Да-да, я тебя тоже люблю.

— Идиоты!

И наш дружный смех наполнил гостиную небольшой двухкомнатной квартиры, разнося флюиды радости во все стороны.