Русский царь тоже не сильно расстраивался по поводу того, что офицеры в его новых полках почти сплошь иностранцы. Он понимал, что поначалу своих взять будет негде. Следующие шесть лет в русском войске формировались полки «нового строя»: рейтарские, солдатские, драгунские, гусарский – усиливались лучшие «старые» воинские части. В архивах сохранилось штатное расписание рейтарского полка, составленное Государем в 1651 году, и его же записи о тактике действия рейтар в бою. Известны чертежи пушки, разработанной лично Алексеем Михайловичем.

Военная реформа продолжалась и в ходе боев с западными соседями, Польшей и Литвой, которые входили в состав Речи Посполитой. Схватки вспыхнули в 1654 году. Формировались новые полки, довооружались уже созданные. Царские посланцы продолжали отыскивать в Европе толковых офицеров, артиллеристов, инженеров, фортификаторов…

В молодости царь увлекался охотой и часто приезжал в Коломенский дворец (грав. Ф. Гильфердинга, 1780)

Здесь позволю себе небольшое, но важное отступление. Как слово «немец» долгое время означало иноземца вообще, так и под «Польшей» или «Литвой» в России разумели едва ли не все земли на запад за Смоленском, не видя между двумя названиями особой разницы.

Между тем она была, причем немалая. Польское королевство и Великое княжество Литовское, пребывая в формальной унии, имели своих собственных правителей – короля и великого князя – собственные деньги, армии и государственные языки. В Литве таковым являлся русский, ныне для удобства лингвистов именуемый старобелорусским. Само государство именовалось так: Великое княжество Литовское, Русское Жемойтское и иных. Иначе говоря, слово «Литва» обозначало территорию, а определение «русское» не случайно стояло впереди «жемойтского», отражая реальное соотношение численности и значимости народов, населяющих это государство. При этом поляки не имели права занимать в Литве государственные должности и владеть имениями.

Жители княжества вне зависимости от национальности называли себя литвинами. Предки нынешних литовцев тогда даже одним народом не являлись, делились на жемойтов и аукштайтов. Большинство населения этой страны исповедовало униатство, то есть формально подчинялось папе римскому, но исполняло православные обряды. Католичество в чистом виде еще долго проигрывало по степени распространения православию и протестантским течениям.

Если короче, между собой дрались два «русских» государства. Надо думать, бояре, активно подогревавшие в молодом Государе воинственные настроения, хорошо об этом знали. Но возможность погреть руки на войне брала верх.

Еще одним важным моментом начала царствования Алексея Михайловича стало принятие Соборного уложения 1649 года, иначе говоря, свода законов. Поводом для его создания стал уже упоминавшийся Соляной бунт, среди требований участников которого значилось как раз это и созыв Земского собора.

Однако необходимость появления такого документа назрела давно. За столетие, прошедшее с момента утверждения Судебника 1550 года, было принято более четырехсот указов, многие из которых успели устареть. Они зачастую противоречили друг другу.

Этому законодательному хаосу способствовало отсутствие координации в законотворчестве. Указы принимались обычно по инициативе того или иного приказа. Зачастую только его чиновники знали о существовании нового закона. Никакого согласования с иными актами и документами, могущими затрагивать ту же сферу, не проводилось.

Алексей Михайлович распорядился созвать Земский собор, которому и предстояло выработать новый свод законов. Некоторые историки полагают этот шаг простой уступкой бунтовщикам, но молодой Государь понимал, что привести законодательство в порядок действительно крайне необходимо. Подготовкой этого проекта должны заниматься специалисты-законники. Одному человеку не под силу все это охватить, даже если он царь.

Была создана комиссия по выработке проекта Уложения во главе с князем Никитой Одоевским. 1 сентября 1648 года начал работу Земский собор, которому предстояло рассмотреть эти документы. Помимо самого Государя, в обсуждении приняли участие бояре, представители церкви, посланцы поместного дворянства и посадских общин. Это позволило изменить в лучшую сторону многие положения будущего свода законов. По крайней мере, власть смогла обратить внимание на то, чего из столицы не разглядишь.

29 января 1649 года составленное и отредактированное Уложение было подписано всеми участниками собора и дьяками, осуществлявшими его оформление. С рукописного свитка, который сейчас хранится в Оружейной палате Кремля, была изготовлена копия в виде книги. В течение года с нее в два приема отпечатали огромный по тем временам тираж – 2400 экземпляров.

Новгородский митрополит Никон сумел овладеть доверием царя и взял с него слово не вмешиваться в дела церкви (худ. А. Д. Литовченко, 1886)

А. Д. Литовченко «Итальянский посланник Кальвуччи зарисовывает любимых соколов царя Алексея Михайловича», 1889

В Соборном уложении 1649 года впервые в русской истории просматривается осознанное стремление превратить свод законов в непротиворечивую систему юридических норм. Любопытно, что равновесное отношение царя к отечественному и зарубежному опыту нашло свое отражение и здесь. При работе над Уложением комиссия Одоевского использовала не только существующее российское законодательство – Судебники 1497 и 1550 годов, указные книги приказов, но и челобитные российских подданных с указаниями на какие-то пробелы или несуразицы в действующих актах. Учитывался также церковный и зарубежный опыт.