Незадолго до того, как я продался, наша прабабушка впала в вечную спячку. Сначала я подумал, что она просто разоспалась, со стариками такое бывает. Но потом, когда я увидел толстого продавца, подошедшего к нашей клетке, я понял, в чем дело. Я и пикнуть не успел, как он открыл дверцу и забрал прабабушку.

Я очень переживал. Остальные обитатели клетки не обратили на это ни малейшего внимания. Золотые хомяки, говорила прабабушка, по природе своей одиночки, у них не бывает привязанностей.

Мне ее очень не хватало. Только с ней я мог обсудить глобальные вопросы хомячества. Остальных моих соплеменников это нисколько не волновало. Моя попытка вовлечь в беседу кого-нибудь из них завершилась полным провалом.

— Делать нам, что ли, больше нечего? Лучше спортом пойти позаниматься! — вот что я услышал в ответ на мое предложение собрать дискуссионный клуб на тему «Хомяк: его прошлое и будущее».

Спортом они, видите ли, хотят заниматься! Еще и мне советы дают:

— Ты бы тоже подзанялся собой! Погонялся бы на колесе, толку больше было бы!

Представляете?! Это чтобы я вертелся, как последний дурак, в этом колесе, пока все мозги не растрясу? Нет уж, любезные. Это без меня. Тем более что колесо в клетке всего одно и перед ним всегда толпа народу. Вон как лезут без очереди, кусаются, ругаются…

На ученом языке это называется «отвоевывание территории». У нас наступил период боев за «свои участки», как сказал бы учитель биологии. Все это, конечно, замечательно, только у нас не было никаких «участков», у нас была одна-единственная клетка, в которой особо не разгуляешься. Слишком маленькая. Не для Рэмбо. Что, впрочем, и хорошо, иначе бы у нас тут было море трупов.

Жить в тесной клетке было несладко. Нас развелось так много, что уже невозможно было шагу шагнуть, не отдавив кому-нибудь хвост или нос. Оставалось только одно: сидеть на месте и не двигаться.

Настроение в обществе резко ухудшилось.

У меня, надо сказать, тоже.

Я напряженно думал о том, как выйти из создавшегося положения, и ничего толкового придумать не мог. Так жизнь мне преподнесла первый серьезный урок. Я понял, что такое тупик. «Что делать, что делать, что делать?» — стучало у меня в голове. Мысли ходили по кругу. И вот в один прекрасный день в центре этого круга образовалась одна отчетливая мысль — я больше так не могу. Уже через секунду я твердо решил: нужно бежать. Но как?

Надо продаться!

Вот оно! И как я раньше об этом не подумал? Наверное, это потому, что быть проданным в моем сознании связывалось с вечной спячкой. Если кого-нибудь продавали, он исчезал из клетки в неизвестном направлении точно так же, как если он впадал в вечную спячку и его уносил наш толстый продавец.

Итак, решение принято. Следующим хомяком, который пойдет на продажу, буду я. Но это легко сказать. А как это сделать? Тут нужно хорошенько подготовиться. Потому что мне было ясно — как только появится покупатель, мои милейшие коллеги поднимут страшную суету. До них уже тоже дошло, что, чем жить в такой тоске, лучше продаться. Все развлечение. Они будут пищать как резаные: «Меня! Возьми меня! Меня!» Начнут кувыркаться, гонять колесо, и все это только для того, чтобы обратить на себя внимание. И вот тут-то должен появиться хомяк, который будет отличаться от всех, потому что он… Потому что он — что? Вот в этом-то и загвоздка! Нужно четко продумать программу действий.

Помог мне телевизор, который был установлен у нас в магазине. Прежде я никогда не смотрел телевизор, он мне был ни к чему. Теперь же я вполне оценил то, как удобно хозяин расположил этот ящик. Из моей клетки мне все было прекрасно видно. Собственно, это был не телевизор, а видик, по которому целый день гоняли один и тот же дурацкий фильм «В мире животных». В основном сплошная дрянь: какие-то заторможенные рыбины с сонными физиономиями, расфуфыренные пестрые птицы, галдящие, как на базаре, горные козлы, тупо бодающие друг друга своими рогами, будто им делать больше нечего. Правда, там было и несколько сцен в зоопарке. Обезьяны в клетке. Очень любопытный материал, показывающий, как недалеко ушел человек от животных. А еще медведи. Настоящие артисты. Вон как они умудряются выклянчивать себе еду и не терять при этом собственного достоинства! Этот фрагмент фильма я посмотрел раз сто, внимательно изучая схему движений. Теперь я был готов. Я не сомневался — первый покупатель будет мой.

Но покупатель не шел. Прямо беда. Похоже, на рынке хомяков обозначился полный застой. Спрос на хомяков резко упал. Морские свинки уходили косяками, попугаи шли нарасхват, и даже черепахи и те уплывали в неизвестные дали, хотя совершенно непонятно, для чего людям эти странные существа. А когда я увидел, как уносят из магазина сиамскую кошку, о которой всем было известно, что хуже твари нет на свете, меня вообще чуть не хватил удар.

Несмотря на отчаянное положение, я не терял надежды. «Главное, терпение», — говорил я себе. После застоя всегда бывает взлет. Вероятность того, что вот-вот появится любитель хомяков, росла с каждым часом.

И представляете, я чуть не упустил своего счастья.

Дело было после обеда. В такое время мы, хомяки, не склонны ни к каким героическим подвигам. Я как раз притулился в уголке и закемарил. Очнулся я оттого, что в клетке началась возня. Все чего-то суетились, сновали туда-сюда, пищали, прыгали, вертели, как сумасшедшие, наше колесо. Едва открыв глаза, я понял. Вот оно. Свершилось! Неужели я все проспал?!

Толстый продавец стоял возле нашей клетки. Рядом с ним какой-то усатый дядька. Первым делом я как следует пукнул. Пространство вокруг меня сразу очистилось. Так, все идет строго по плану. Кажется, покупатель еще не сделал выбора. Пора приступать к основной программе. В этот момент продавец спросил покупателя: