Так и знала… Когда я закончила готовить третье блюдо, которое, кстати, предназначалось для Хэппи, в мою голову залезли неприятные мысли типа: «Почему это я должна переводить свои продукты на каких-то обормотов?» и «Что сейчас там делает Нацу?». Звуки, доносящиеся из гостиной (и по совместительству моей спальни) означали, что некто очень наглый сейчас развалился на моем диване и смотрит телевизор.

Поставив перед собакой чашку с едой, направляюсь в комнату, дабы надавить на совесть незваного гостя и все же насладиться остатком вечера в одиночестве.

— Итак, ты поел, отдохнул, теперь не пора ли…— парень лежал на диване, расслабленно раскинув руки и закрыв глаза.— Только не надо притворяться спящим…

Только этого мне не хватало! Медленно и осторожно подхожу к мирно спящему Нацу, не зная как поступить – разбудить и с криком выпнуть его за дверь или… Нет, Люси, никаких «или»!

Рядом к дивану подошел Хэппи. Ласково ткнув носом в мою ладошку, он устроился на полу поближе к хозяину. Его глаза укоряюще смотрели на меня, как бы говоря: «Ну что ты, дай ему немного поспать». И я сдалась. Нет, уступила под напором этого взгляда. Повезло тебе Нацу, что у тебя такой друг…

Утро началось с нелюбимого звона еще более нелюбимого будильника. Но вставать надо – через час, секунда в секунду приедет Леви и застанет картину маслом – парня в моей холостяцкой квартире. И прежде чем умыться и вообще привести себя в порядок, подбегаю к дивану, чтобы растормошить Нацу. Но диван был пуст. Как и кухня, и ванная. Подтверждением, что гости у меня все же были, осталась только дверь, плотно прикрытая, но не закрытая на ключ.

Леви была возбуждена до предела. Она то приникала к окну машины, то вдруг начинала тормошить меня со словами: «Это не сон! Мы теперь студентки самого престижного университета!» Ее радости я особо не разделяла, но чтобы не огорчать подругу, вынуждена была улыбаться.

Огромное по площади, белое здание вызывало ассоциации с дворцом. У входа останавливались машины известных марок, что означало – этот университет создан только для элиты. Скривившись, как от зубной боли, выбираюсь из машины. Меня тут же осматривают, прикидывая, чье я дитя и какую выгоду можно получить от дружбы со мной. Одним словом – элита.

Вот почему я не хотела сюда поступать. Общество здесь ничем не отличалось от общества, где я родилась и выросла. Здесь любое отступление от предписанного этикета встречается с враждебным недопониманием. Сотни глаз повсюду следят за всеми твоими действиями и, если найдется хоть какой-то изъян – сплетен и насмешек не оберешься. Каждый день жить под напряжением и стараться делать все безукоризненно. Расслабляться нельзя. Это общество похоже на первобытное племя – за любую слабость тебя съедят и даже не подавятся. Здесь ты не можешь быть собой, ты должен надеть маску безразличия и смотреть на всех с вершины своего личного пьедестала. Вот что представляло собой светское общество. И вот почему я так не хотела, чтобы Леви поступала сюда вместе со мной. Эта жизнерадостная, неугомонная непоседа просто не вписывалась в скучный и враждебный к таким личностям университетский мир.

— Вам чем-нибудь помочь?

Перед нами стоял высокий брюнет с темными, почти черными глазами, в которых плескалось столько высокомерия и презрения, что любой, кто ловил его взгляд на себе, невольно поеживался от холода. Мне был знаком такой тип людей. Похожих на моего отца.

Было заметно, что спросил он чисто из вежливости, гадая с кем он сейчас имеет дело и, опять же, какая выгода будет ему от такого знакомства.

— Не стоит себя утруждать,— бросаю холодно и резко, давая понять, что его внимание мне вовсе не в радость.

Леви тем временем непонимающе и удивленно озиралась вокруг, видно, ожидая увидеть совсем другую картину студенческой жизни.

— Люси, здесь что, кто-то умер?— во весь голос удивляется подруга, привлекая всеобщее внимание. И тут же обращается к брюнету.— Какие-то тут все притихшие и мрачные… Тут ничего такого не случилось?

Парень на несколько секунд теряет свою маску, показывая признаки удивления. Его замешательство длилось недолго, холодная улыбка скользнула по губам, которые явно хотели сказать какую-то колкость. Ну уж нет, подругу в обиду я не дам!

— Идем, Леви, я все объясню тебе по дороге,— тяну голубоглазую за собой, не оставляя брюнету шанса для ответа.

Объяснение вышло долгим. Леви никак не хотела признавать, что попала в самый скучный университет в мире.

— Скажи, что это не правда!— стонала МакГарден.— А я так надеялась весело провести время… Может заберем документы и…

— …меня оставят без квартиры и долгожданной свободы от присмотра отца,— заканчиваю мысль за подругу.

Леви тяжело и протяжно вздыхает, всем видом показывая свое недовольство. Незаметно улыбаюсь.

— Все не так плохо. К счастью, у тебя есть я.

— Это точно,— улыбается подруга, и мы спешим пройти внутрь здания.

Восемь часов нудных лекций тянулись настолько медленно, что, казалось, прошла вечность, прежде чем мы покинули здание университета. От машины отказались, изъявив желание прогуляться пешком.