– У Крыльникова были какие-то дела помимо ГУВД. И чем ближе к этому Новому году, тем дел тех было больше. Деньги к нему шли, как крысы на дудочку. Пару раз он встревал в разборки, и тогда мы с Гриневым делали свое дело. Стрельбы не было, но морды били. И людей для профилактики пару раз закрывали в райотделах. Нам он платил по тысяче в месяц – мне, во всяком случае. Ну, и по мелочам… Паспорта заграничные сделал, ксивы кое-какие выправил.

– Где у него были дела? Какие дела? С кем? – стрелял вопросами советник.

– В «Олимпе». За неделю до Нового года я стал догадываться, что он хочет быть президентом клуба. Но это все, что я знаю. С Гриневым Крыльников был на короткой ноге, и я подозреваю, что он платил ему гораздо больше. Вы тоже знаете, и не мне вам объяснять: когда по делу работает не один опер, а несколько, то среди них всегда есть старший. Так вот, среди нас старшим был Гринев. – Стоцкий раскрошил окурок о край пепельницы и обреченно обронил: – Можете мне не верить и искать Гринева. Но то, что я сказал, есть правда…»

– Приехали, Иван Дмитриевич, – прервал воспоминания советника Сидельников. – Это первый адрес из тех двух, что дала Эмма Петровна. Хорошая женщина…

Кряжин осмотрелся.

Дом, каких в Москве тысячи. За своими раздумьями он даже не заметил, на какой улице муровец остановил машину. Присмотревшись, советник различил в сумерках золотистые купола, кажущиеся в отсутствие солнечного света тяжелыми, словно литыми, и только по пейзажу вокруг них догадался, что они находятся на Большой Ордынке близ церкви Николы в Пыжах. Значит, Центральный округ. Не так уж долго они ехали, на самом-то деле…

– Вот этот дом, – сказал неутомимый Сидельников, указывая на стену стандартной девятиэтажки. – Вряд ли у управляющего здесь квартира. Не тот уровень. Скорее тут проживает либо кто-то из родственников, либо краля.

Второй этаж. Подъезд в отличие от того дома, где проживал Тузков, был чист и в нем пахло не пережаренной рыбой и нечистотами, а свежестью вымытого пола и только что сделанного ремонта. К стене при подъеме по лестнице так и хочется прикоснуться – высохла ли краска.

Полянского Кряжин отправил вниз, за дом. Окна квартиры на фасаде огнями не светились, но это еще не означало, что в квартире никого нет. Окна могли светиться с тыльной стороны здания. Впрочем, там они тоже могли не светиться, и все равно это ничего не значило. Человек, которого ищут, баловать себя излишней иллюминацией вряд ли станет. Был еще третий вариант – в квартире действительно никого нет.

Как и было условлено, Кряжин не стал звонить в дверь до тех пор, пока ему с улицы не позвонил опер из ГУВД.

– Света нет, но телевизор работает – на стене играет синяя иллюминация, – доложил, тяжело дыша на морозе, Полянский.

Кряжин сунул телефон в карман и нажал на кнопку звонка.

Удивительно, но именно такие действия хозяев разочаровывают лиц, прибывших с явными происками ревизии. Не успел в коридоре затихнуть звонок, как в коридоре послышались шаги и замок защелкал, словно затвор автомата.

На пороге стоял мужчина лет тридцати трех на вид, приблизительно ровесник Стоцкого и Полянского. Его влажные волосы только что освободились от назойливого полотенца, пахло шампунем. На мужчине были надеты одноцветная, кажется, синяя майка (в темноте подъезда и внутренностях интерьера было не разобрать наверняка) с пятнами воды на воротнике, спортивные брюки и тапочки на босу ногу.

Кряжин, видя такое пренебрежение к одежде, почувствовал жуткую зависть. Этот молодой человек может позволить себе в морозный вечер носить тапочки на босу ногу и майку. Логика сейчас не имела места. Пусть он дома, а Кряжину снова идти на улицу – но советник с удовольствием бы тоже скинул дома ботинки на меху, пуховик и развалился на диване.

– Я вас слушаю, – сказал между тем хозяин. Рассмотрев удостоверение, кивнул и посмотрел на Кряжина, правильно определив в нем старшего. Повторять он не стал, видимо, был человеком дела.

– Пройти можно?

– Пожалуйста.

Кряжина интересует человек по фамилии Гаенко. Кряжин точно знает: Гаенко здесь если не живет, то бывает. Поэтому советнику юстиции очень бы хотелось услышать от хозяина, когда тот был в последний раз и когда нагрянет в следующий. Кстати, нельзя ли посмотреть документы молодого человека?

– Никаких проблем, – просто сказал тот и направился к мебельной стенке в прихожей. Захватил по пути с ручки ванной комнаты полотенце, перекинул его через плечо и стал рыться в одном из ящиков. Нашел паспорт – свежий, сверкающий орлиными перьями, и протянул следователю. – Что же касается ваших точных знаний, то вы ошибаетесь. Фамилию «Гаенко» я слышу впервые, хотя проживаю в квартире уже девять лет.

Кряжин похрустел новенькими страницами и нашел ту, на которой витиеватой росписью стояла цифра «5». Все верно. Господин…