Служебное удостоверение на шее, кобура на крутом бедре, пылающие ненавистью зелено-серо-золотистые глаза, волосы цвета воронова крыла подстрижены очень коротко, говорит отрывисто и язвительно, как ее коллеги-мужчины, но ее грудной голос, длинные ноги и спортивная фигура так и излучают женственность… и он реагирует на нее. Черт побери!

Вот уже шесть лет он одержим желанием найти убийцу Дэни. И все шесть лет он враждует с Управлением полиции Канзас-Сити. Странное влечение к красивой сотруднице отдела нераскрытых убийств, которая его выследила, не сочеталось с давнишним презрением к полицейским, которым не удалось найти убийцу Дэни.

– Спускайтесь, – приказала она. – Сейчас же!

Он подошел к краю площадки, ближе к женщине, которая не давала ему вернуться в обнесенный лентой кабинет на десятом этаже.

– Детектив, я не верю в идеальные преступления. Просто некоторые оказываются не способны увидеть улики и истолковать их. Если вы не желаете искать связь между двумя убийствами, это за вас сделаю я.

Сухо кивнув, он развернулся и поднялся на один пролет. Он вполне обойдется без очередного бессмысленного разговора с сотрудницей полиции.

– Мистер Найт, не вынуждайте меня применять оружие.

Он остановился и перегнулся через перила.

– Может, вместо того, чтобы пытаться меня остановить, присоединитесь ко мне и поработаете как следует?

– Пытаться вас остановить?! – С ее губ слетело ругательство.

Гейб рассмеялся и зашагал по ступенькам. Детектив Уотсон рванула за ним следом. Похоже, он расшевелил хотя бы кого-то из УПКС.

Его улыбка увяла, когда мисс Уотсон с силой тряхнула Найта за плечо.

– Вы незаконно нарушили запрет проходить на место преступления! – Оливия наполовину сдернула с него куртку, выкрутила руки и защелкнула у него на запястьях наручники. Затем взяла его за локоть и развернула к себе лицом. – Кроме того, вы меня ужасно раздражаете. А теперь либо убирайтесь к другим репортерам, либо я с радостью отправлю вас за решетку!

– Я знаю, дело Дэни Риз у вас зачислено в «висяки».

– Вот и хорошо, что знаете. Обещаю, когда вернусь на работу, я извлеку дело из архива и еще раз просмотрю его. А сейчас вы отсюда уйдете.

Руки свело, а еще ему захотелось ответить на вызов, который он увидел в ее глазах.

– Детектив, я хочу ускорить дело. Дэни получила ценные сведения о силовых методах ведения бизнеса. Возможно, она узнала и о связи сенатора Маккоя с местной мафией… Это было шесть лет назад, когда Маккой стал сенатором. А сейчас он собирается баллотироваться на второй срок. Понимаете?

– Понимаю. Как понимаю и то, что все слишком серьезно и на простое совпадение не тянет. Говорите, Кобер сообщил вашей невесте ценные сведения об избирательной кампании сенатора? Откуда вам известно о том, что и от кого узнала ваша невеста? Вы что, вместе работали над статьей?

– Нет. Дэни готовила сенсацию. Она хотела сделать себе имя. Я не сразу узнал, над чем она работает, а потом… стало уже поздно. Однажды ночью я случайно увидел черновик статьи, который Дэни сохранила в своем ноутбуке. Увидел фамилии Кобера и сенатора Маккоя. Там упоминался и небезызвестный Лиланд Эшер…

– Предполагаемый глава местной мафии?

– Знаете, в его способах ведения дел нет ничего предполагаемого. У него больше возможностей для отмывания денег, чем у промышленной сети прачечных. Я намекнул Дэни на то, что она разворошила осиное гнездо, предупредив ее об опасности, но она разозлилась и убежала. Когда я выяснил, где она встречается со своим осведомителем, было уже поздно. – Гейб замолчал, отогнав ужасные картины из прошлого, потом тихо продолжил: – В следующий раз я увидел Дэни уже в морге. В нее стреляли три раза. Опознавать ее пришлось по татуировке в виде дракона на лодыжке и по сохранившимся зубам.

– Мне очень жаль. Понимаю, что вы сейчас чувствуете. Тяжело терять любимых.

– Поберегите вашу жалость для других. Делайте свое дело!

Она вскинула голову и посмотрела на него в упор.

– Дэни нашли два грузчика, которые ехали на работу в порт; она лежала возле своей машины рядом со старым складом. Убийца снял с нее обручальное кольцо и украл бумажник, имитируя ограбление. Именно эту версию приняли за основную. Но уверяю вас, все дело было в статье, которую она писала. Вот почему ваши тогда так и не раскрыли дело.

– «Мои»? – Оливия ощетинилась. Как он смеет критиковать полицейских? Она резко дернула его за руку и зашагала вперед. – Меньше слов, больше дела, ясно, Найт?

– Оливия, пошевелите мозгами! Если Рон Кобер еще шесть лет назад был в курсе о вкладе Лиланда Эшера в избирательную кампанию Маккоя, вряд ли он сейчас нужен сенатору Маккою или Эшеру. Маккой уже под следствием. А если Кобер кому-то рассказал о том, что ему известно? Что было известно Дэни? Вы ведь знаете, журналистов хлебом не корми, только намекни на скандал в ходе избирательной кампании!