Домой я вернулся угнетенный. И меня даже не радовало, что мне за лечение адептов и магесы заплатили триста пятьдесят золотых. По пятьдесят за человека, даже за умерших. В этот день я не был готов к дальнейшим экспериментам по освоению волевой магии, поэтому сразу лег спать.

Всю ночь меня мучили кошмары. Мне снилось, как я раз за разом лечу пострадавших адептов. И каждый раз я начинал с другого лица, но все равно в конце кто-то умирал. Двое, трое и даже четверо. Один раз даже приснилось, что умерла Элара. И тогда я проснулся в холодном поту. Но когда снова заснул, то опять стало сниться, то же самое.

Утром, не смотря на то, что я проспал часов пятнадцать, встал весь разбитый, не выспавшийся и злой. Умывшись и позавтракав, я сел и стал вспоминать вчерашний день. Снова и снова анализируя свои действия. Пытаясь понять, все ли я делал как надо. Настроение было паршивое, и когда под руку попался слиток меди, с которым я до этого экспериментировал, то я его просто откинул с пожеланием - "что б тебя приплюснуло". На пол упал плоский медный блин. Несколько минут я смотрел на этот медный блин, не понимая, что я вижу. А когда до меня дошло, что сейчас произошло, то все события вчерашнего дня вылетели с головы.

Я медленно встал и поднял медный блин. Осмотрел его со всех сторон. Он выглядел, как будто был отштампованный на прессе, а потом отполирован. Покрутив его в руках, я попытался изменить его форму, на этот раз сделать ее квадратной. Но ничего не получилось. Он как был блином, так и оставался. Несколько следующих попыток снова ничего не изменили. Тогда я расслабился и попытался вспомнить, как это произошло. Как я смог совершить изменение формы слитка. За этим занятием я промучился до полудня, а потом плюнул на все и решил сходить к ювелиру и продать ему два заготовленных камня-амулета.

На этот раз в лавке кроме хозяина никого не было. Он, увидев, что вошедший это я улыбнулся и произнес.

– А я уже начал сомневаться, что ты придешь.

– Я если что-то обещаю, то свои обещания выполняю. Ответил я.

– Принес? Полюбопытствовал он.

– Принес. Но прежде чем я вам их покажу, нам надо серьезно обговорить некоторые детали. Сказал я.

– Ты, прошлый раз просил, чтобы я никому не сообщал, откуда я взял тот камень. Я тебе пообещал. Могу еще раз дать слово, что от меня никто не узнает, откуда появились такие камни.

– То, что я вам принес на этот раз намного необычней тех камней. И надо продумать, что говорить, когда вас начнут расспрашивать, откуда вы это взяли.

Он озабоченно посмотрел на меня, а потом заинтересовано спросил.

– Что может быть необычнее таких камней. Я уже продал подвеску с твоим камнем. И выручил за нее, намного больше чем предполагал. Держи, мы договорились о двадцати процентах. Я выручил вместо пятидесяти золотых, сто. Пять за изготовление оправы и цепочки, ты уже сорок получил, так, что это остаток.

И он выложил передо мной на прилавок тридцать шесть золотых.

– Мы с вами так еще и не познакомились. Произнес я, смотря на выложенные деньги.

– Да. Давай познакомимся. Меня звать лар Грасон.

– А я лар Ботран.

Он застыл на минуту, рассматривая меня, и с непонятным сомнением спросил.

– Извини. Ты не тот лар Ботран, что вчера лечил группу пострадавших адептов в академии?

Я с удивлением уставился на него и задал вопрос в свою очередь.

– А вы откуда об этом знаете?

– Так, об этом судачит весь верхний город. Ведь все имеющиеся лекаря первой степени поставили неутешительный диагноз этим пострадавшим. Они все должны были умереть. По все оценкам, если бы даже в городе был лар Персак, наш знаменитый высший лекарь, то и тогда была надежда, что он сможет спасти одного, от силы двух адептов. А ты спас пятерых. Этой новости, наверное, не знает только глухой и ленивый. Я рад знакомству с тобой. Только не пойму одного. Как ты можешь быть высшим лекарем с такой аурой.

– Как видите, могу. Пожав плечами, ответил я.

– Не выкай мне, а то и мне придется обращаться к тебе на вы. Так, о чем ты хотел поговорить.

– Давай ты посмотришь, что я тебе предлагаю, и я думаю, ты догадаешься, о чем я хотел поговорить.

После этого я на прилавок перед ним выложил два камня-амулета. Изготовленных из топазов, таких камней у меня было много.

– Наарлик, не очень дорогой камень, но при такой обработке. Начал он говорить и замолчал, впившись глазами в нанесенные на грани камня руны. Повертев один камень, потом другой. Рассмотрев их со всех сторон. Он поднял на меня расширившиеся глаза и спросил.