Мировой катаклизм

(52,1) Если, следовательно, в катаклизме погибнет вся грешная плоть, и наказание осуществляется с целью исправления, то божья воля, будучи исправительной и действенной1389, спасает тех, кто обращается к ней. Но тонкий элемент, душа, не подвергнется воздействию плотных вод, ведь тонкая и простая природа ей не подвластна, не зря же она называется бестелесной. (2) Если же она отяжелеет под тяжестью грехов, то будет неизбежно унесена потоками вместе с телесным духом, вожделеющим плоти.

Фрагмент Валентина гностика

(3) Так ведь и Валентин, корифей и глава школы (tw­n thUn koinothta presbeuontwn o(korufai­oj), в своем сочинении О друзьях пишет буквально: «Многое из того, что написано в общих книгах, можно найти и в книгах божественной церкви. Ведь универсальны эти речения от сердца, а закон написан в сердцах. И это есть возлюбленный народ — любимый и сам любящий.» (53,1) Общими он называет или иудейские книги, или же книги философов, делающие истину общедоступной.

Из книг Толкований гностика Исидора

(2) Исидор же, сын и ученик Василида, в первой книге Толкований на пророка Пархора пишет так: «Аттические [философы] говорят, что знание Сократ получил от своего демона. И Аристотель1390 с ними согласен, говоря, что человеку на протяжении его жизни сопутствует некий демон. Они позаимствовали это пророческое суждение и поместили его в свои книги, не признаваясь, откуда они его взяли.» (4) И далее во второй книге своего сочинения он пишет: «Не следует думать, что по праву принадлежащее избранным, было ранее сказано философами. Ведь это не их открытие. Украв это у пророков, они приписали его наиболее мудрому среди них.» (5) И далее там же: «Как мне представляется, все считающие себя философами, пытались узнать, что означает крылатый дуб и вышитый плащ на нем. Но эти теологические аллегории Ферекид позаимствовал из пророчеств Хама.»

VII. Происхождение и природа истинной философии

(54,1) [] … как мы уже ранее это отмечали, знание, о котором мы говорим, не является мнением отдельных школ, но является истинной философией, — [] действительно упорядоченной (texnikh n) мудростью, опытом, открывающим предметы жизненные, мудростью, утверждающей божественный гносис, равно как и дела человеческие, познанием достоверным и неизменным, осознанием прошлого, настоящего и грядущего, того, что открыто нам Господом по его пришествии и через его пророков. (2) Слово это верное, сохраненное, как оно было передано и включающее в себя всю истину, как он [Бог] пожелал [ее открыть] через Сына. (3) В одном отношении она вечна, в другом — дана в срок, она едина и неизменна, различна и многообразна, лишена какого-либо чувственного движения, но и движет чувственное желание, совершенна и, одновременно, многообразна (e)ndehj).

Философия — это стремление к мудрости и любовь к ней

(55,1) Эта премудрость — правильность души и слова и чистота жизни — (…) есть предмет желания для философии. Она любовно и страстно стремится к мудрости и делает все, чтобы достичь ее. (2) Философами мы называем тех, кто возлюбил мудрость творца всего и наставника, то есть, гносис Сына божьего, а эллины так называют тех, кто рассуждает о добродетели.

Ограниченность греческой философии

(3) Философия каждой отдельной школы (именно это я называю философией) состоит из нераздельных догматов и жизненных правил, соединенных в целое. (4) Украв некоторые из наставлений божественной благодати, эллины собрали все это вместе, частично позаимствовав непосредственно, частично, откуда-то услышав об этом. В остальных случаях, сподвигнувшись рассуждать, они это сами развили, но не полностью, а скорее исходя из соображения и разумения человеческого, и поэтому впали в заблуждение. Сами же они полагают, что знают истину, хотя мы видим, что постигли они ее только частично.

(56,1) Они не постигли ничего, кроме этого мира. А это подобно геометрии, которая занимается расстояниями, величинами и формами на плоской поверхности, или картине, где на плоскости изображено подобие того, что воспринимается зрением. Но это оптический обман, который достигается нанесением знаков в соответствии с линиями зрения и благодаря техническим приемам (то есть, одни предметы располагаются выше, другие ниже или посредине, одни на переднем, другие на заднем плане, или каким-либо еще способом представлены на гладкой и ровной поверхности картины). Так и философы, наподобие живописца, копируют истину. (2) И во всех случаях их самолюбие является причиной всех погрешностей. Поскольку не ради стремления к людской славе, подогреваемому самолюбием, а через любовь к Богу следует стремиться к действительно святой мудрости. (57,1) Поэтому тот, кто считает частное всеобщим, а подчиненное почитает как господина и владыку, упускает истину, не поняв того, что сказал Давид: «И ел я землю и пепел как хлеб.» (Пс. 101:10.) Самолюбие и самомнение — это и есть земля и заблуждение.

Роль наставника

(2) И если это так, то гносис и знание даются через наставление, а значит, следует искать учителя, дающего наставление. (3) Таковым, например, Клеанф считает Зенона, Теофраст — Аристотеля, Метродор — Эпикура, Платон — Сократа. Перейдем к Пифагору, Ферекиду, Фалесу и первым мудрецам и спросим себя, кто же был их учитель? Если вы скажете, что это были египтяне, индусы и маги, я и на этом не остановлюсь, спрашивая, а кто же был их учитель? И таким путем мы дойдем до первого колена людей и спросим, кто же был их учитель? (4) Конечно не человек, поскольку он ничего не знал. И не ангелы, поскольку будучи ангелами, они не слышны человеку и не имеют как мы ушей или языка, чтобы говорить. Не следует приписывать ангелам органов речи, именно, губ, гортани, глотки, дыхательных путей или груди и диафрагмы, для того, чтобы приводить в движение воздух. Сам же Бог, невыразимый в своей недостижимой святости, отделен даже от архангелов. И мы уже знаем, что и ангелы научились истине, равно как и архонты над ними. Ведь все они возникли. (58,1) Продолжим, поэтому, наше восхождение в поисках наставника. Но поскольку только один Бог Вседержитель нерожден, и он один все породил, и через него «все возникло, и без него не возникло ничего» (Io. 1:3.) («Один есть воистину Бог, создавший начала всех вещей»1391, — пишет Петр, имея в виду перворожденного Сына, точно уловив значение высказывания «в начале Бог сотворил небо и землю» (Быт. 1:1.)), то именно он называется всеми пророками мудростью, он есть наставник для всего сотворенного, советник Бога, знающий все от начала. (2) Именно он свыше и от основания мира «многообразно и многократно» (Евр. 1:1.) наставляет и ведет к совершенству. Поэтому справедливо сказано: «Не зови никого учителем на земле.»1392 Видите, откуда взялась истинная философия?

(3) Закон же есть образ и тень истины. Закон — это [хотя бы] тень истины, эллинские же философы, в своем самолюбии, называют некоторых из людей наставниками.

(59,1) Как все возникшее стремится к Богу создателю, праведное наставление в благих вещах стремится, ведет и приводит к Господу. (2) Но если кто-либо, принадлежащий миру тварному, получив каким-либо путем зерна истины, не ухаживает за ними, но бросает их в бесплодную и сухую землю, он смешивает их с дикой травой, примешивая туда науку человеческую, подобно фарисеям, отпавшим от закона. Однако виноват в этом не учитель, но сами выбравшие заблуждение. (3) Убежденные пришествием Господа и ясностью Писания приходят к пониманию закона. Те же, кто идет от философии, через наставление Господа, достигают истинной философии: (4) «Речения Господа — речения чистые, серебро, очищенное в горниле, переплавленное семикратно». (Пс. 11:7.)