— Мы поэты, о путник, а несем амфору, которую нам преподнес самый терпеливый, самый верный любитель поэзии. Идем мы, братец, в одно тихое местечко, чтобы насладиться старым и благородным, как сама поэзия, вином!

— Пусть же это вино, коснувшись ваших губ, превратится в божественный нектар! — взволнованный торжественностью момента, от души желал встречный полуночник.

— Спасибо, так и будет.

Через добрый час процессия достигла морского берега. Вскоре была найдена и отвязана лодка, на дно ее уложили ношу. За весла и руль сели трое: по одному представителю от старшего, младшего и среднего поколения (последнее представляла поэтесса с чибисиным перышком на груди). Лопасти весел вонзились в темную воду, лодка отошла от берега и вскоре растаяла в густом влажном мраке. Чем дальше уходила она в море, тем сильнее швыряли волны утлую скорлупку, и поэты заботливо придерживали живой (надо полагать!) груз, чтобы он не бился о скамьи. Наконец лодка остановилась. Тогда символическая троица дружно ухватилась за сверток и начала переваливать его через борт. Вдруг поэтесса воскликнула:

— Стойте!.. Что вы делаете!

Дрожащими от волнения пальчиками она сняла жука, лохматыми лапками уцепившегося за холстину.

— Навозничек… — ласково зашептала она. — Ведь живая тварь…

— Есть в этом нечто языческое… — бормотнул младший.

А старший выдал импровизацию:

— О жук овальный, орбит оптический оригинал, ориентированный Орионом, Олимпу ораторию органь! — и подбросил жучка вверх.

Жук со звоном взвился ввысь, в то время как сверток с живым грузом быстро опускался вниз: поэт-летун предусмотрительно успел сунуть в него камень. Так поглотили морские волны Икара Второго — ибо он, как и его предшественник, необдуманно вторгся в неизведанные и одним поэтам подвластные сферы. Разве не захватил он в это рискованное путешествие пары скрепленных воском крыл? Разве не утратил во время полета здравый смысл и чувство самосохранения? Разве не ослепила его жажда победить стихию? И разве тело его не приютила та же морская пучина?

Уже светало, когда наша троица возвратилась на берег. Их и тех, кто ждал на берегу, охватило трогательно-светлое чувство: ну не само ли небо послало им Икара Второго, чтобы они вновь ощутили духовное единство, пережили катарсис, как бы превратившись в жрецов и весталок у священного жертвенника Аполлона, на который только что возложили самую великую и осмысленную жертву? Наконец-то и они подкрепили свои слова делами, свершили нечто конкретное! Ибо кто сочтет, скольких поэтов поглотило море рационализма и меркантилизма, но ныне пробил час мести! Пройдут десятилетия, столетия, может, тысячелетия — пусть и памяти о них самих уже не сохранится! — но в один прекрасный день морские волны вынесут на берег человеческие кости с прикрепленными к ним крыльями и оплавленным воском на перьях… О поэзия, матерь Икара, ты была и будешь права!.. Охваченные экстазом, поэты тут же, кольнув острым стилом, с которым никто из них никогда не расставался, безымянный палец левой руки, обмакивали, за неимением чернил, кончик стила в собственную кровь и на собственных же ладонях писали стихи об Икаре, только об Икаре и его расплавленных солнцем гордых крыльях…

В связи с утверждением к постановке сценария фильма-спектакля «Взятие Трои» просим подготовить проект деревянного коня по прилагаемому эскизу.

Высылаем проект деревянного коня, предназначенного для «Взятия Трои». Просим составить смету в соответствии с этим проектом.

Направляем утвержденную смету и проект деревянного коня, в котором следует оборудовать тайник на 20 (двадцать) вооруженных персон мужского пола.

Железные гвозди, вколоченные в троянского коня, предлагаем изъять и заменить согласно проекту деревянными шпильками, которые применялись задолго до нашей эры, в период Троянской войны.

Просим выяснить, по какой причине три заложенных в проекте 11-метровых доски не поставлены на свои места. Из-за отсутствия вышеозначенных досок конь получается тоньше, а тайник в его брюхе — меньших размеров: там не смогут разместиться 20 (двадцать) вооруженных персон.

Объявить строгий выговор столяру, который, появившись на работе, вскоре бесследно исчез и лишь после длительных поисков был обнаружен в брюхе коня совместно с двумя неизвестными лицами и шестью единицами пустой стеклотары, согласно сохранившимся этикеткам — из-под портвейна. Напоминаю всем участникам съемок, что брюхо коня — не придорожная корчма, а тайник, предназначенный для 20 (двадцати) вооруженных персон.

Настоящим доводим до вашего сведения, что вверенная вам мастерская до сих пор не поставила киногруппе «Взятие Трои» заказанных вам 4 (четырех) нестандартных засовов, предназначенных для запирания брюха. Убытки, могущие возникнуть в результате невыполнения вами договорных обязательств, будем взыскивать в административном порядке.

Категорически отказываемся принять полученный от вас канат, т. к. он изготовлен не из указанного в проекте конопляного волокна, а из бумажного шпагата. Такой канат недостаточно прочен, чтобы выдержать вес деревянного коня с 20 (двадцатью) вооруженными персонами мужского пола внутри. Кроме того, поставленный канат имеет сечение 30 (тридцать) миллиметров в диаметре, вместо указанных в проекте 60 (шестидесяти). Требуем немедленно отгрузить в наш адрес канат в соответствии с заключенным договором.

После неоднократных промеров помещения в брюхе коня установлено, что там действительно могут поместиться 20 (двадцать) персон мужского пола, однако без необходимого для «Взятия Трои» оборудования: копий, шлемов, щитов, колчанов и стрел. С полным же снаряжением в указанном тайнике помещается лишь 13 (тринадцать) персон.

Требуем наказать виновных и увеличить пространство в брюхе коня до проектных размеров.

Зоська, вручи подателю сего 18 (восемнадцать) рублей. На меня наложили штраф за нарушение правил противопожарной безопасности: комиссия обнаружила в брюхе коня кучу окурков.