— Даррелл-сан? Тысяча извинений, что заставил вас столько ждать. Для американца вы необыкновенно терпеливы. Вы не ерзаете на стуле и не меряете комнату шагами. Вы воспринимаете время по-философски: как путь, который может быть долог или короток, но пройти который можно только по воле судьбы.

Выглядел майор Яматоя как типичный японец — невысокого роста, стройный и подтянутый, с тонкими черными усиками и седеющей, коротко подстриженной шевелюрой. Он совсем не походил на полицейского. Он был облачен в темно-красную якуту, слишком тонкую для прохладного помещения. Умные черные глаза буравили Даррелла насквозь, а уголки тонких губ загибались книзу, придавая майору загадочный вид. А вот руки подрагивали, выдавая нетерпение, которое делало особенно весомой похвалу, только что отпущенную Дарреллу по поводу терпеливости последнего.

Даррелл нахмурился.

— Я требую объяснений, — резко сказал он. — Почему ваши полицейские приволокли меня сюда столь бесцеремонным образом? Вам наверняка известно, что я временно подменяю Чарльза, а все необходимые бумаги и лицензии у меня имеются. Ничего противозаконного в моей деятельности нет. Мне никто ничего не объяснил и даже не разрешили позвонить в посольство, чтобы сообщить о моем аресте.

— Это вовсе не арест, — спокойно произнес Яматоя. — Просто я решил воспользоваться этой возможностью, чтобы побеседовать с вами с глазу на глаз в непринужденной обстановке. Не будем обманывать друг друга, Даррелл-сан. Мне все про вас известно. Я знаю — кто вы и чем занимаетесь, да и вам, я уверен, известен род моей деятельности. В бюро Никота-5 на вас имеется весьма пухлое досье.

— Что вам от меня нужно, майор?

— А, это другое дело! Буду с вами предельно откровенен. Вы получили какие-нибудь донесения от своих людей из Хатасимы?

— Не понимаю, о чем вы…

— Оставьте, прошу вас. Разве мы не договорились быть откровенными? Только так мы сможем хоть чего-то добиться. У нас с вами общая цель. Вы должны сотрудничать с нами. Вы разговаривали с Лэмсоном или Мокой?

— Нет, — сказал Даррелл.

— Ас Биллом Черчиллем?

— Нет.^

— Ас Йоко Камуру?

— Я ее не знаю.

Яматоя вздохнул. Уперевшись в край стола обеими ладонями, он бесстрастно смотрел на Даррелла.

— Дело принимает крайне серьезный оборот, Даррелл-сан. Или я могу называть вас Каджуном? Насколько мне известно, именно так обращаются к вам близкие люди. Я имею в виду тех, с которыми вы росли в Луизиане. И некоторых других. Каджун — так?

— Здесь вы диктуете правила игры.

— Я рад, что вы это сознаете. А теперь расскажите мне про Иоко Камуру.

— Никогда не слышал про нее.

— Она… как бы лучше выразиться… Она— интимный друг вашего мистера Черчилля. Кроме того, довольно известная художница.

— Ну и что?

— В течение последней недели она находилась в Ха-тасиме.

— И?

— Она исчезла!

— И что это может означать?

— Даррелл-сан, вам прекрасно известно, что творится в Хатасиме. Сейчас некогда играть в кендо. — Черные глаза Яматои скользнули по развешанным на стенах мечам. — Она была больна. Она умирала. А теперь ее нигде нет. Ваш друг и подчиненный, мистер Уильям Черчилль, состоял с ней в интимных отношениях. Они были любовниками. И он проживал в гостинице неподалеку от нее. Вы понимаете, что может произойти, если она где-то разгуливает?

Даррелл промолчал.

Яматоя развел руками.

— Мне нужна ваша помощь. На карту поставлены миллионы жизней. Министерство здравоохранения уже извещено — его сотрудники дежурят круглосуточно. Премьер-министр подготавливает ноту, которая сегодня в полночь будет вручена вашему послу. Положение не просто опасное. Оно — катастрофическое. Просто невероятно, как могло случиться подобное. Как могли американцы подбросить к нам этот варварский вирус? Ведь страшнее «Перл-Ку-27» в мире нет ничего.

— Да, — кивнул Даррелл. — Но вы слишком торопитесь с выводами, которые могут надолго рассорить наши правительства. В соответствии с президентским указом, все бактериологическое и вирусологическое оружие было снято с производства и уничтожено. В Японию это оружие никогда не завозилось. Вы обвиняете Соединенные Штаты, хотя никакими доказательствами их вины не располагаете.

— Возможно, я и впрямь поспешил, — согласился Яматоя. Его голос немного охрип. — Просто я слишком обеспокоен из-за чудовищной эпидемии, которая может вот-вот разразиться в моей стране. Атомная бомба была сброшена на нас во время войны. Это можно понять, но не простить. Мы никогда не забудем про трагедию Хиросимы и Нагасаки. Но вот подкинуть смертоносный вирус…

— Если вы будете упорствовать, майор, мы никогда ни о чем не договоримся, — спокойно произнес Даррелл.

Яматоя пристально посмотрел на него.

— Хорошо, — сказал он. — Начнем сначала.

— Я готов.

— Вы согласны, что мы должны помогать друг другу?

— Безусловно.

— Но вы по-прежнему отрицаете, что знакомы с Йоко Камуру?

— Да.

Яматоя вздохнул.

— Боюсь, что у меня для вас скверные новости. Оба ваших человека — Лоусон и Мока — умерли. Там, в Ха-тасиме. — Он, не отрываясь, следил за выражением Даррелла, но тот и глазом не моргнул. — Я мог бы показать вам то, что при них нашли, но это сопряжено с большим риском. За последние трое суток ни одна живая душа, даже муха, не пересекла заградительные барьеры, которыми обнесли Хатасиму. Вам это понятно?