И не надейся, что я забуду твои слова. Никто не смеет угрожать моей семье!

В этот момент он был очень зол и очень раздражен. Сжимая и разжимая кулаки, оборотень сверлил меня взглядом. И почему меня потянуло помогать этому неблагодарному? Ну вот, получила. Давно ведь поняла, что добрые дела наказуемы.

– Я так понимаю, ванна с Глиняц-травой отменяется. Не говоря уже о Баллайской ярмарке или столице эльфов. М-да, пообещал и забыл. Настоящий мужчина!

Да, я опять нарывалась. Но было так неприятно. И уйти я просто так не могла. Эта проклятая магическая нить все еще нас соединяла. Я поняла это, еще когда соскочила с кровати, увидев ненависть в глазах оборотня. И что теперь делать!

– О чем ты, женщина? Оборотень никогда не нарушает данное слово. А слово Фарнсорра - закон. Я не помню, но если обещал, значит сделаю. Но сначала мы со всем разберемся. Что такого произошло, что я пообещал тебе все вышесказанное?

Ну и как ему объяснить, что его судил маг, ненавидящий оборотней и хотел усыпить навечно. И почему я, дура, спасла его. И как мы оказались связаны на ближайшие два месяца. Решила начать с последнего.

– Видишь ли, Эндирри, мы с тобой...

Договорить я не смогла. Просто с того момента, как я назвала оборотня по имени, он замер и не шевелился. И я испугалась, мало ли что с ним случилось, не просто так ведь ему дали два месяца на адаптацию. А тут стоит и не мигнет даже. И весь какой-то потрясенный, что ли. Быстро просканировала его магией, вроде все в порядке.

– Эндирри, Эндирри, что с тобой? Тебе плохо? Я могу как-то помочь? Может воды?

Помогло. Взгляд сфокусировался на мне и не отрывался, куда бы я не двинулась.

– Эндирри, ты в порядке?

Я очень беспокоилась, сама не понимая почему. То, как поприветствовал меня оборотень при пробуждении, не располагало к дальнейшим добрым отношениям и беспокойству.

– Все хорошо, Эллика.

Меня резко обняли и прижали к себе. Не поняла?

– Эллика?

– Эллика - это растение, очень красивое. Оно растет в черных лесах, куда даже нам тяжело пробраться. Однажды меня украли маги, когда мне было четыре года. И бросили возле такого леса. Я тогда в волчонка превратился, и естественно в лес подался. Для маленького там есть возможность пройти, а вот родные, учуяв мой след возле черного леса, не могли никак до меня добраться. Ночью я бежал к ним, услышав их вой. Они оплакивали мою потерю, а я был жив. Что очень удивительно, выжить в черном лесу маленькому оборотню почти нереально. Но меня спас цветок неописуемой красоты. Я уснул возле него, и ко мне никто не подходил. Когда бежал к своим, цветок взял с собой, маме подарить. Он светился в ночи и отбрасывал разноцветные всполохи на деревья. И опять меня никто не тронул. Позже дедушка мне сказал, что это был неприкасаемый цветок черного леса - эллика. Ты напомнила мне этот цветок своей красотой и недоступностью. Я уже взрослый и не смогу вновь увидеть Эллику, но я могу видеть тебя.

Не успела я переварить рассказ о похищении маленького мальчика и резкую смену поведения взрослого оборотня, как меня подняли на руки и понесли в ванную.

Эндирри посадил меня на кресло, да - кресло в ванной комнате, а сам занялся водой и Глиняц-травой. По воспоминаниям моей предшественницы это чистое наслаждение и полное магическое восстановление-обновление. Для меня это будет впервые, потому я замерла в предвкушении, отложив мысли о странных метаморфозах оборотня на потом. Все потом.

А сейчас была горячая вода, медленно скользящая по моему телу. Эндирри вышел, как только все было готово, и я погрузилась в ванну. Ванной здесь называли небольшой бассейн, не глубокий, как раз чтобы можно было лежать, но достаточно объемный, чтобы можно было поиграть в догонялки. Как только эта мысль пришла мне в голову, сразу же пришла вторая, как и почему мы это делаем. И стало так горячо. А потом я почувствовала, как вода пришла в движение. Розовый цвет благодаря Глиняц-траве, маленькие искорки из синего флакончика, золотистый туман из черного и я в нирване. Вода сама поднималась, омывала мое тело, очищала что то внутри. Это было похоже как бы из меня вымывался весь негатив, усталость. Я чувствовала, как мои магические потоки обновлялись, очищались, возрождались. Было так хорошо, никаких мыслей и тревог, чистое наслаждение.

Которое прервал резкий звук открываемой двери.

Вошла мать Эндирри. Я почувствовала ее злость, ненависть, раздражение. Она не хотела видеть меня в своем доме. Я очень остро это ощутила.

– Ужин через полчаса. У нас принято переодеваться к ужину.

И она ушла, хлопнув дверью. А я с головой погрузилась в волшебную водичку. А потом резко поднялась, закуталась в полотенце и пошла на поиски одежды. Эндирри оказался в другой комнате. Как и обещали высшие судьи, для моментов уединения магическая нить может растягиваться до десяти метров.

– Я попросил маму предупредить тебя об ужине. Соседние апартаменты я подготовил для тебя уже давно, там, в гардеробной ты найдешь все необходимое.

И он отвернулся. А на меня опять накатили чувства его матери. Злость. Ненависть. Раздражение.

– Я не хочу тут ужинать. И жить здесь не желаю.

Оборотень вздрогнул, напрягся и начал медленно поворачиваться ко мне. Так-так, знакомое выражение. Те же чувства, что и у матери плюс гнев. Он был таким же, когда я проснулась. Что происходит? Раздвоение личности? Все это как то связано с его зверем и сроком для восстановления. То есть два месяца он будет то воплощением мечты, то воплощением ужаса.