Подобравшись к коряге, сципионикс повел носом и резко нырнул головой внутрь, с хрустом увеличивая крохотное отверстие, за которым скрывалась еда. Морда у него была бронебойная, дерево под ней податливо крошилась, а ящеру хоть бы хны. Неужто не больно?

Ион дернулся, но Кирилл поднял руку.

— Тс-с, это молодой сципионикс. Я уже его видел, он как-то гнался за нашим автобусом.

— И чего? — угрюмо спросил Ион, демонстративно отложив автомат и сняв с пояса тазер.

— Того, что он ничего плохо нам не сделает — его интересует вон тот трухлявый пень. Точнее, ящерица, что там прячется. Возьмет ее и убежит.

— Плевать я хотел, что его интересует, — отрезал Ион. — У меня инструкции есть.

Он направил белый луч фонаря на сципионикса. Тот уже держал в зубах ящерицу и, в общем-то, планировал ретироваться восвояси, но столь бесцеремонное обращение вывело его из себя. Динозавр выронил добычу, растопырил покрытые красивыми голубыми перьями передние лапы и дернулся головой вперед, сопровождая воинственный маневр пронзительным криком. Шея у динозавра тонкая, да крепкая… Тиджей на вышке негромко выругался.

Сципионикс выглядел не очень убедительно и страшно, но сама скорость поражала, заставляла отпрянуть. Движения этого красавца просто ускользали от глаз, и зрение фиксировало их уже постфактум.

Ион прошипел что-то злое на румынском и, не долго думая, пальнул в молодого хищника из тазера. Два зонда, подогретые разрядом электричества, устремились навстречу динозавру и ударили в грудь. Ночное безмолвие нарушилось второй раз, и теперь в вопле животного легко различалась боль. Динозавр не мог понять, что с ним происходит. Такое ощущение ему было не знакомо.

Сципионикс свалился на бок и принялся сучить ногами, инстинктивно пытаясь убежать, но при этом не чувствуя под собой земли. Лапы вспахивали мох, расшвыривали повсюду темные бесформенные комья.

Выпучив глаза от ярости, Кирилл повернулся к Иону и заорал, брызгая слюной:

— Отпусти кнопку, ублюдок!!!

Тот снял палец, и зонды покинули тазер, прекратив подачу электричества. Сципионикс мгновенно обмяк и стих, в воздухе закружил запах паленых перьев, а Ион сообразил, наконец, как его назвали.

— Ты че, козлопер, силу почувствовал? — из просто тупого лицо Иона сделалось тупым и очень злым — глаза превратились в карандашные точки, линия губ куда-то пропала, надбровные дуги хмуро поперли вперед.

— Пшел на, — бросил Кирилл, даже не глядя в сторону напарника. Он присел — сципионикс, беспорядочно дергаясь под током, подобрался совсем близко к ограждению. Кирилл мог ошибаться, но при свете спутников и висящего левее прожектора он, кажется, разглядел блеск в глазах динозавра. Да, так и есть, у животного выступили слезы. Хм, интересно… Могут ли птицы плакать? Кирилл был уверен, что нет. Значит это все же не птицы, это что-то особенное…

— Я доложу Расиму о твоей выходке, — пригрозил Кирилл.

— И узнаешь, что делают со стукачами.

Смачно харкнув зеленоватой сопливой лужей себе под ноги, Ион продолжил свое шествие вдоль ограды. Кирилл остался возле динозавра. Тот открыл слезящиеся, затаившие злобу глаза, и свирепо воззрился на человека. Голова животного находилась в считанных сантиметрах от ограждения. Кириллу было чертовски интересно прикоснуться к пернатой голове сципионикса, но трогать диких зверей без нужды было, по меньшей мере, глупо.

Тем более трогать этого реактивного ящера, не упускающего случая побегать за проезжающим туда-сюда транспортом

«Ты уж извини», — Кирилл чуть прикрыл глаза, настраиваясь.

Сципионикс мотнул головой, сбрасывая оковы краткого забвения, и упругим движением поднялся на ноги. Он смотрел на Кирилла, а тот устремил внутренний взор на динозавра.

«Не подходи так близко. И держись подальше от того ублюдка».

Динозавр совершенно склонил голову на бок, изучая Кирилла крупным круглым глазом. Нет, все-таки птицы… Кто же они? Даже ученые не знают. Не знает и головастый Вит, представляете? Исследовав пищеварительную, выделительную, кровеносную и дыхательную систему, он до сих пор не понимает, кто они такие. То ли рептилии, то ли птицы, есть кое-что и от млекопитающих…

Кажется, сципионикс сменил гнев на милость — во взгляде вместо боли читалось озорное любопытство. Зверь нырнул головой к земле, поднял ящерку и, бросив двуногому прощальный взгляд, припустил прочь, растаяв в ночной тьме, как призрак.

— Эй, чего там у вас? — донеслось со следующей башни, северо-западной. Кричал Элвин.

— Ничего! — ответил Ион. — Пугнули сципионикса.

— Я вам, блин, дам, пугнули. Стреляли, что ли?

— Пришлось угостить из тазера, он был опасен!

— Живой хоть? — поинтересовался Элвин, свесившись с верхотуры.