Пока все шло замечательно. Все ограждения были целы, никакой подозрительной активности на территории Гроссвилля замечено не было. Правда, в охрану скоро придется подключать добровольцев, ибо сутками напролет бойцы дежурить не смогут. Никто не сможет. А добровольцы найдутся — вот-вот самые активные товарищи заскучают и, чтобы они не начали хулиганить, бьющую ключом энергию стоит направить в нужное русло. Совместить приятное с полезным, так сказать.

В кабинете Фэнлоу было людно. Помимо таких частых в последнее время гостей, как Элвин и доктор Гудридж, сюда по срочному приглашению прибыли еще двое физиков и начальник оружейного склада.

— Сэр, все это очень интересно, — с неподдельным интересом вещал один из физиков, Ларсен. — Вообще-то и Министерство Обороны, и частные военизированные структуры вовсю работали и работают над костюмом-невидимкой. Но ведь и мы не лыком шиты. Если доклады от наших разработчиков верны — спасибо, что поделились, кстати, там много занятных вещей — то выходит, что настолько совершенного продукта просто быть не может. Понимаете ли, полностью невидимым быть не получится. Возможна невидимость с одного или нескольких ракурсов, но чтобы совсем… Да еще и, говорите, спутники «тепла» не видели, когда этот проходимец напал на наших… М-да, это интересно. И самое интересное, что и лучи датчиков, судя по всему, сквозь этот костюм проходят, коль скоро ни разу на наших радарах ничего похожего на постороннего человека зафиксировано не было.

— Не было, — уверенно отрапортовал Элвин.

Ларсен чуть обиженно пожевал губами. Этот плюгавый лысеющий сморчок на дух не переносил, когда его прерывали. Он сам вообще не любил и не умел никого слушать, в отличие от своего молчаливого коллеги, индуса с красивой фамилией Памбара. Даже когда Фэнлоу задавал Ларсену короткие вопросы, строго по делу, тот все равно начинал жевать свои бледные губы, снедаемый нетерпением и желанием открыть рот. Что ж, условный рефлекс. Ларсен когда-то работал преподавателем в Кембридже, где пользовался всеобщим уважением. Немудрено, ведь он был лучшим физиком в мире, и из-за этого ему везде прощалось абсолютно все.

— Отрицательное преломление света возможно, конечно. Первому метаматериалу почти сто лет, но он не совершенен. В общем, мы имеем дело с какой-то чрезвычайно коварной и секретной разработкой, стоимость которой по силам лишь крупным игрокам — таким, как Министерство Обороны, Санбим, Кэттл и, возможно, бразильцам.

— Чего? — Фэнлоу машинально издал нервный смешок и, видя, как Ларсен меняется в лице, поспешил примиряюще поднять руки. — Простите, профессор, просто я не знал, что бразильцы чем-то подобным занимаются.

— Бразилия — одна из самых динамично развивающихся стран. И ядерное оружие у них есть, при чем такое, что США достанут на раз-два. Скажите спасибо идиотам, через которых их шпионы вытянули у американцев технологию… Ну, не будем об этом.

— Не будем, — согласился Фэнлоу. — Что прикажете делать, профессор?

— Я не знаю, — честно признался Ларсен и откинулся на спинку дивана. Всем своим видом он говорил «я сделал, что мог, дальше как-нибудь сами».

Фэнлоу невозмутимо закурил сигарету, иначе поубивал бы их всех, и перевел взгляд на Памбару. Индуса светилом науки пока назвать было сложно, однако в отличие от забронзовевшего Ларсена Памбара оставался голодным, мотивированным, в его голове постоянно рождались свежие задумки. Может, и сейчас что получится? Нет, увы.

— И я не знаю, сэр, — развел руками тот, виновато поднимая смоляные брови. Да он, пожалуй, даст фору Элвину в надглазной волосатости. Да что там Элвину, Памбара мог бы посостязаться в густоте бровей с самим Брежневым! Как все культурные люди, Фэнлоу знал, кто это такой.

— Это превосходит наши знания и возможности, и любой совет может навредить… — неуверенно закончил Памбара.

— Но нам необходимо решить эту проблему, — вкрадчиво и нарочито медленно, как будто объясняя очевидное дебилам, промолвил Фэнлоу и улыбнулся так любезно, как только мог. — Как нам поймать этого паршивца?

Памбара как воды в рот набрал. Ларсен опять жевал губы. Гудридж, дожидаясь своей очереди, стеклянными глазами изучал что-то сквозь стену. Элвин держался по стойке смирно, как и стоящий рядом оружейник Сандерс.

— Что ж, ступайте, господа физики, — вздохнул Фэнлоу.

Глядя на сутулые спины, спешно выскользнувшие из кабинета, он поклялся себе, что когда-нибудь обязательно отомстит этим чучундрикам. Получают по нескольку миллионов в год, изучают интереснейшую планету, а как были мямлями — так и остались. Один обнаглел, а второй — трус. Никто не желает брать инициативу, никто не хочет рискнуть. Ларсен боится потерять репутацию, а Памбара — потерять шанс эту репутацию заработать. Современный научный мир, мать его. Где вы, романтики и энтузиасты прошлого?

— Сандерс, может, хоть ты нас обрадуешь?

— Постараюсь, сэр, — прогудел Сандерс. — Думаю, нам пригодятся наши «берсерки».

Берсерками начальник оружейного склада называл дорогущие бронированные роботизированные платформы. Гусеницы и короткая база позволяли им путешествовать по любой местности, от рыхлого песка до гадких болот, где любят шляться цератозавры. А уж как они оснащены… Несколько автоматических пушек разного калибра под разные патроны и миномет превращали берсерков в настоящий ураган. Что уж говорить о композитной броне. Такую не возьмешь ничем из того, что может оказаться в арсенале невидимого террориста.