Серый взвыл. Он терпеть не мог мажоров и маменькиных сынков. Ярость застилала ему глаза. Только бы добраться до этого блондинчика! Только бы от всей души вмазать ему в смазливую морду!

Но блондинчик каким-то невероятным образом схватил его за руку, и Серый, сам не понимая как, оказался на земле.

– Все очень просто, – раздался над ним ненавистный голос. – Я не бил тебя, я только перенаправил твою же силу…

Таня смотрела на все это с любопытством. Ну надо же! Миша и вправду не устает удивлять ее! Кто бы мог подумать, что такой ботан умеет драться!

– Та-да-да! – пела Таня, с удовольствиям поворачиваясь под тугими струями душа. В уже запотевшей зеркальной двери отражался лишь ее силуэт, и девочка нет-нет да бросала на него быстрые взгляды. Стройное, сильное тело, красивый изгиб спины – она казалась себе молодой дикой волчицей, резвящейся среди разбушевавшейся стихии.

Она танцевала свой победный танец.

Сегодняшний вечер казался ей прекрасным. Не зря она выбрала Михаила! Теперь и стая признает ее выбор. Возможно, даже кое-кому придется потесниться. Вожаком должен быть сильнейший. Таня с удовольствием представила себе обескураженное лицо Светки, которая была в их компании только потому, что умудрилась понравиться Серому. А вот когда Серый даст слабину и уступит свои позиции… Вот тогда Светочка узнает свое истинное место!..

Таня сняла с полки тюбик с гелем для душа и выдавила на ладонь немного прозрачно-золотой массы, сладко пахнущей медом, цветами и еще чем-то горьким, и принялась намазывать тело ароматной пеной. От запаха приятно кружилась голова. И еще вспоминалось…

Вспоминались сегодняшние поцелуи.

В первый раз Таня поцеловалась, когда училась в шестом классе. Она долго выбирала мальчика и остановилась на высоком и симпатичном Толике из седьмого «б». Сначала Толик не обращал на малолетку внимания, но Таня умела добиться своего, и вскоре он уже робко заглядывал ей в глаза и предлагал сходить вместе в «Макдоналдс». Первый поцелуй принес разочарование, к тому же при ближайшем знакомстве Толик оказался вовсе не таким взрослым, загадочным и интересным, каким представлялся издалека. Он напомнил Тане пирожное без крема, которое однажды испекла ее мама. С виду это было совершенно нормальное заварное пирожное, однако, когда Таня укусила его, начинки внутри не оказалась. Она до сих пор помнила то чувство недоумения и обиды. Так же получилось и с Толиком.

В общем, от Толика пришлось быстро избавляться. Дальше был Макс. В общем, неплохой мальчишка, но какой-то чужой и тоже не слишком интересный.

А вот Миша… Миша оказался как раз таким, как и мечталось Тане. Умный, сильный, независимый. И никакой он не зубрила: не виноват же он, что у него все-все получается?! И учиться, и драться, и целоваться! Все!

Таня выключила воду, завернулась в мягкое махровое полотенце и, выйдя из ванной, пошлепала на кухню. Пол приятно холодил ее согревшиеся ноги.

Таня остановилась у окна. Редкие огни домов казались отражением звезд. Подумав о тех, кто сейчас, как она, не спит, девочка улыбнулась.

Настроение у нее было чудесное, однако Таня достала из холодильника майонез и толстым слоем намазала обратную сторону ручки микроволновки. Пусть Геннадий Сергеевич не расслабляется и знает, что она презирает его по-прежнему. И чем дольше он будет молчаливо сносить ее выходки, тем сильнее.

Уже ложась в кровать, Таня подошла к столу, чтобы взглянуть на свою новую куклу. Работа была почти завершена, осталось только раскрасить лицо. Ей ужасно захотелось приступить к этому немедленно, но она знала, что слишком устала и переволновалась, а значит, за краски браться нельзя. Раскрашивать куклу – слишком тонкая и важная работа. Марина учила никогда не приступать к ней в смятенном состоянии.

На следующий день, когда Таня сидела на химии рядом с изнывающей от любопытства Ленкой, на мобильник пришла эсэмэска от Серого.

«На большой перемене за школой», – и никаких пояснений. Впрочем, Серый никогда не отличался многословием, а Таня примерно представляла себе, о чем пойдет речь.

Она с трудом дождалась большой перемены и, напутствуемая Ленкиным «Ну, ни пуха», отправилась на встречу.

Серый уже ждал ее, сидя на бордюре и держа в руках незажженную сигарету. Лицо его было мрачно. Присев рядом, Таня решила, что в этом случае может заговорить первой.

– У меня есть к тебе предложение, – сказала она, посмотрев на приятеля.

Серый, по-прежнему не говоря ни слова, кивнул.

Его бритая голова уже успела обрасти коротким «ежиком», сквозь который просвечивал старый шрам – память об одной из уличных драк, которые периодически случались в жизни Серого. И Таня не слышала, чтобы хоть одна из них закончилась его поражением… То есть не слышала о таком как раз до вчерашних событий.

– Ни я, ни Миша не посягаем на твой авторитет, – продолжила Таня, к тому времени решившая устраниться от передела власти. – Я, например, думаю, что о вчерашнем… недоразумении вовсе не обязательно болтать по всему району. Ведь ребята тоже не станут базарить об этом, ведь правда?

Серый засунул в рот сигарету, перекатил ее языком из одного угла рта в другой, снова вынул и только тогда заговорил.

– И что же ты хочешь? – хрипло спросил он, впервые за сегодняшнюю встречу взглянув Тане в глаза.

Она выдержала взгляд колючих серых глаз и, не отводя взгляда, ответила:

– Пустяки. Чтобы ты признал Мишу. Я понимаю, это было испытание. Негоже, чтобы волчица из стаи встречалась со слабаком? Так?

Серый задумчиво повертел в руках сигарету и, так и не закурив, бросил ее на землю.