– Я не могу.

– Почему, Андрей?

– Потому что наркотики - это грязно и мерзко. Я уже тысячу раз пожалел о том, что встретил Игоря. Единственным положительным фактором в нашем знакомстве была ты. Но теперь меня рядом с ним уж точно ничего не держит.

– Я понимаю..

– Понимаешь? Нет, Маш. Ты же знаешь, что держишься в этой группировке тоже только благодаря Игорю. Разве ты бы осталась, если бы не он?

Маша внимательно смотрела на Андрея пару минут, а затем шумно выдохнула и откинулась на спинку дивана.

– Не согласен, значит?

– Нет.

– Ладно. Как я обещала, это просто разговор, насильно здесь тебя держать я не собираюсь.

Андрей потянулся, будто бы случайно высовывая руку из-за занавески, надеясь, что его знак будет расценен правильно. Затем встал и направился к выходу.

– Счастливо, Маш.

– Подожди.

– Что?
– он обернулся.

– Забирай ее и беги так быстро, как только можешь. Не попадись охранникам. Как только остальные узнают, что девчонка сбежала, охота сразу же возобновится. Я сделаю вид, что ничего не знала. Удачи.

Губы парня тронула улыбка.

– Именно за это я и любил тебя, - сказал он перед тем, как удалиться.

Девушка сложила руки на груди и задумчиво посмотрела вслед Ярославцеву.

– Любил..
– тихо произнесла она себе под нос.

26. Недоступность.

Несложно понять, как сильно выделяется из хаотично движущейся толпы неподвижно стоящий человек, глядящий вверх, коим в данный момент являлась я. Кто плечом толкнет, кто рукой заденет. Я бы и рада вырваться из этого плотно сжатого кокона людей, да вот только мне никак нельзя было терять из виду кабинку, в которой сейчас находился Андрей, и в которую не так давно зашла Маша. Я, конечно, не знаю, чем они там сейчас занимаются, но думать об этом почему то не хотелось. Дрожь от того нашего с ним поцелуя еще полностью не отпустила, и я никак не могла стоять на месте ровно, колени чуть подкашивались от все еще стоящей яркой картинки перед глазами. И если же сейчас Андрей.. там с ней.. и.. Все! Не думать, сказала! Нельзя, Мая! Тебе еще и выбраться отсюда каким-то образом не мешало бы.

Вскоре рука Андрея мимолетно и, будто бы, случайно высунулась из-за шторки, что означало незамедлительное действие с моей стороны. Надвинув капюшон сильнее на глаза, я стремительно стала пробираться к выходу. Делом это было не простым, так как проходу мне танцующие люди практически не давали, и душная толпа на меня откровенно давила, но, все-таки, не совсем скоро, но я все же оказалась у главного выхода, где стояли два охранника. Приняв совершенно отстраненный и непринужденный вид, я уже собиралась пройти через стеклянные двери, но один из охранников схватил меня за локоть.

– Девушка, не рано ли вы уходите?
– спросил он.

Подозрения, что я как бы являюсь членом персонала, вроде бы, на лице охранника я не заметила, и поэтому у меня сразу же возник вопрос, какое ему собственно дело, когда мне уходить отсюда.

– Завтра рано вставать на работу, - тихо ответила я, пытаясь чуть изменить голос, полагая, что, возможно, голос мой охраннику покажется знакомым, что было, конечно, глупо.

– Ладно, - чуть помявшись провозгласил он, - приходите еще.

Я выскользнула за дверь и в последний момент уловила тихий голос второго охранника, обращавшегося к первому.

– А это не та девчонка, которую привела вчера Маша?

– Да..?

Дальнейшего диалога я уже не слышала, так как со всей скорости рванула в противоположную сторону от клуба, надеясь, что успею скрыться из вида до того, как они последуют за мной. А они последуют, сейчас я уже была в этом уверена.

Бегать на каблуках, это, конечно, та еще прелесть, особенно когда и так их не часто носишь. И, думаю, своим неуклюжим бегом, я вызывала подозрения у немногочисленных прохожих. Перебежав через дорогу, я огляделась и наткнулась глазами на то самое полуразрушенное здание, о котором говорил Андрей. И черт меня дернул обернуться! На той стороне дороги у дверей клуба стояли те самые два охранника, которые что-то суматошно искали глазами, и, как я понимаю, этим чем-то была именно я! Скинув нахрен пятнадцати-сантиметровые шпильки и оставшись в одних чулках в сеточку, наплевав на то, что осень доживает последние деньки, я со всех ног ломанулась к зданию, надеясь, что меня заметить не успели.