— Да. Вы просите меня стать вашей женой, но не говорите, когда свадьба.

— В тот самый миг, моя дорогая, когда вы согласитесь выйти за меня замуж. Мы пойдем в церковь сегодня, если пожелаете.

— В Санкт-Эвалдсе?

— Почему бы и нет?

Мисс Энн Стреттон присела, отстранившись от сэра Ганнибала, который, казалось, готов был задушить ее в объятиях.

— Пока вы говорили с госпожой Крент, я находилась в соседней комнате, — ничуть не смущаясь, объявила она. — Я не собиралась подслушивать, но случайно услышала несколько слов! — таким образом она намекнула, что ей стал известен весь разговор.

— О, я не против! — стремительно воскликнул баронет. — Между нами не будет никаких секретов. Выходит, вы знаете, в каких гадостях обвиняет меня эта женщина?

— Да, но я не верю в это.

— И не верьте! — повторил сэр Тревик, вновь приходя в ярость. — Нет, я, конечно, ничего такого не делал. И с этим убийством у меня нет ничего общего! Я все время был здесь, прогуливался по пляжу, после того как вы с Ральфом уехали. И думал о вас.

Художница хотела было упомянуть о рассказе Полуина про мопед, но по зрелом размышлении не стала этого делать. Разъяснить этот момент можно было бы и позже. А она собиралась еще сказать, что рабочие в городе и в самом деле сильно взволнованы.

А Ганнибал любовался лицом возлюбленной, ничуть не думая об опасности и не обращая внимания на доносящиеся издалека зловещие звуки.

— Конечно, я знаю, что вы невиновны, — быстро объявила девушка. — Только вот большинство местных жителей думает по-другому, и они готовы напасть на вас прямо в вашем доме и устроить самосуд.

— Чепуха, моя дорогая, — скептически заметил старый аристократ. — Англия — страна законности и порядка. Где-нибудь в глуши подобное, конечно, может случиться, но здесь… — он пожал плечами.

Энн распахнула окно, и в комнату ворвались рассерженные голоса толпы, собиравшейся у дома баронета.

— Послушайте, — сказала она. — Целая орава перед домом.

— Но полиция… Полиция!

— Полиция очень мало что может сделать против разъяренной толпы.

— Я приложу все силы, чтобы негодяи, устроившие все это, оказались за решеткой, — с ненавистью произнес сэр Тревик. В его голосе не было страха, лишь гнев. — Обвинять меня в смерти Боуринга попросту смешно! — добавил он. — Я должен сам поговорить с ними, — и старик направился к открытому окну, в то время как несколько человек, перебравшись через живую изгородь, заспешили к дому.

Энн быстро втянула его обратно и закрыла окно.

— Нет! — резко объявила она. — С нетрезвыми мужланами спорить бесполезно. Ганнибал, послушайте! Вот что я придумала. Господин Пенриф одолжил мне свою коляску, я оставила ее у черного входа. Вы спрячетесь в ней, и я отвезу вас на станцию Гвинн. А там вы спокойно сядете на экспресс до Лондона.

— Но тем самым я признаю себя виновным! — в смятении воскликнул баронет.

— Но это лучше, чем погибнуть от рук разъяренной толпы, — возразила художница, — все это отребье не станет слушать ваших оправданий.

— Однако тогда меня арестует полиция.

— Тем лучше: в тюрьме вы будете в безопасности! Ну, сэр Ганнибал, — нетерпеливо добавила она. — Лондон или суд Линча? Вы едете?

Аристократ задумался на несколько секунд, однако решение ему помог принять камень, который влетел в дом, разбив одно из окон.

— Я выйду, — поспешно сказал он. — Подгоняйте коляску к тому месту, где мы познакомились.

— На проселочной дороге через пять минут, — быстро объявила девушка. — И не задерживайтесь, чтобы написать записку дочери. Я потом вернусь к ней и все объясню. Идите к черному входу, а я поговорю с этими людьми.

В этот миг сэр Тревик и в самом деле подумал, что лучше всего сделать так, как говорит его гостья. Позорное бегство уязвляло его гордость, но давало шанс, оказавшись под защитой закона, доказать свою невиновность. Баронет поспешно поцеловал Энн и, надев пальто и шляпу, направился в заднюю часть дома, где собрались испуганные слуги. Несколько успокаивающих слов, и он выскочил на проселочную дорогу, где уже стояла коляска. В любое мгновение аристократ ожидал услышать из дома звуки бьющегося стекла или увидеть, как разъяренная толпа выворачивает из-за угла, чтобы убить его. Он ждал, наверное, минут пятнадцать.

Однако Энн Стреттон оказалась на высоте. Она смело шагнула на террасу через разбитое окно и посмотрела на толпу рассерженных рабочих. Те уставились на нее в удивлении. Многие закричали, что к ним должен выйти сам сэр Ганнибал.

— Сэра Ганнибала здесь нет, — совершенно равнодушным голосом объявила девушка, уверенная, что находится в полной безопасности. — Он уехал в Грандж.

— Мы как раз пришли с той стороны, мисс, — заметил один из рабочих. — И его не встретили.

— Он отправился по другой дороге, так как хотел повидаться с Морганом Боурингом.