Получив редакционное задание написать заметку о танкистах, автор по дороге размышляет о том, что гораздо интереснее было бы написать о ракетчиках или вертолётчиках, так как время славы танков уже прошло. О том, как автор переменил свои взгляды, рассказывает данная книга.
Однажды пришлось мне работать в военной газете. Был я ещё новичком, как следует и осмотреться в редакции не успел, когда вызвал меня главный редактор и говорит:
— Вот вам первое задание. Поезжайте-ка к танкистам. Поглядите, что там есть интересного. Напишете заметку в следующий номер. Желаю успеха.
И я поехал к танкистам.
О ЧЕМ Я ДУМАЛ, ПОКА ЕХАЛ
Если говорить откровенно, ехать тогда к танкистам мне не очень хотелось. С большим бы удовольствием я поехал к ракетчикам или, например, вертолетчикам.
И вот почему.
Как прославились наши танкисты во время Великой Отечественной войны, это я хорошо знал. Как боялись наших могучих танков фашисты — это тоже ни для кого не секрет.
Но с тех пор уже прошло много лет.
Очень сильно с тех пор изменилась наша армия.
Вместо «ястребков» в небе появились реактивные истребители, которые летают быстрее звука.
Вместо зенитных пушек — ракеты.
Вместо обыкновенных автомобилей — бронетранспортёры и мощные вездеходы.
Нет, совсем не узнать стало нашу армию.
И только танк так и остался танком.
Вот о чём я думал, пока ехал к танкистам.
ПИСАРЬ ВЕРЕВКИН
Так уж складывались мои дела в этот день, что мне все время приходилось кого-то разыскивать.
И когда я приехал к танкистам, то оказалось, что мне прежде всего надо отыскать сержанта Пирожкова. Потому что это был именно тот человек, который мог рассказать мне великое множество разных историй и случаев, необходимых для газеты.
И я отправился на поиски Пирожкова. Вошёл в двухэтажный корпус, открыл первую дверь и остановился в удивлении.
Посредине большой комнаты на железной круглой табуретке сидел солдат. Солдат был очень худой и очень печальный.
Он не заметил меня, потому что внимательно смотрел прямо перед собой.
А прямо перед ним бегал игрушечный зелёный танк.
Игрушечный танк бежал по игрушечной дороге среди игрушечных деревьев. Вот он поднялся на игрушечный холм, съехал с него и оказался перед игрушечным мостом.
На секунду он замер, словно в нерешительности, потом дёрнулся и въехал на мост.
Мост был очень узким, и одна гусеница игрушечного танка повисла над пропастью. Ещё мгновение — танк на-кренился и упал с моста.
— Опять! — расстроенно сказал солдат и встал. Он подошёл к маленькому танку, бережно перевернул его и поставил на дорогу.
И тут он увидел меня. Я думал, что он смутится, но он даже не покраснел, как будто не было ничего странного в том, что взрослый солдат играет в игрушки.
— Простите, — сказал я. — Вы не Пирожков?
— Нет,- ответил солдат. — Я — Верёвкин. Писарь Веревкин.
Потом он спокойно вернулся на своё место, и только теперь я разглядел, что справа и слева от табуретки были рычаги -точно такие, какие бывают в кабине трактора или танка. Верёвкин положил руки на рычаги, а ногой нажал на педаль.
И маленький зелёный танк опять побежал по жёлтой дороге. Верёвкин тронул правый рычаг, и танк послушно повернул вправо. Верёвкин нажал левый рычаг, и танк сделал поворот влево.
И тут я начал догадываться, в чём дело.
Солдат учился водить танк!
Сейчас он как бы сидел в настоящем танке и передвигал настоящие рычаги и внимательно следил, как машина повинуется ему.
Вот игрушечный танк добежал до моста и снова — хлоп!
– рухнул вниз.
— Никак!
Верёвкин вздохнул, и я почувствовал, что ему хочется поговорить со мной.
Через несколько минут я знал его грустную историю.
С детства мама считала его болезненным ребёнком. Бабушка убирала за ним постель, а папа решал за него задачи. Учителя говорили, что он способный, но ленивый мальчик. И жизнь Верёвкина шла легко и беззаботно. Учился он на тройки, и если чем-нибудь мог похвалиться, так это красивым, чётким почерком. И поэтому, когда он прибыл в армию, его назначили штабным писарем.
Сначала Верёвкин очень обрадовался такой удаче, потому что быть писарем — это гораздо легче, чем управлять танком, мыть его и чистить. И переписывать бумажки намного приятнее, чем ходить на морозе в строю или ползать по-пластунски.
Но чем дольше сидел Верёвкин в штабе, тем печальнее ему становилось.
Каждый день сюда доносился грохот танков. Товарищи Верёвкина водили танки и стреляли из пушек, а он по-прежнему всё переписывал бумажки.
И особенно грустно становилось ему, когда получал он письма от своего младшего брата, третьеклассника Пети Верёвкина, потому что Петя каждый раз просил старшего Верёвкина рассказать, как идёт служба.