— Мертва, я полагаю, учитывая, как давно мы оба жили. На Небесах, я думаю.

Кети закатила глаза.

— Вау. Я не могу поверить, что ты сказал это с таким невозмутимым лицом. Ты знаешь, что население Небес это как один на миллион здесь. Что заставляет тебя думать, что эта женщина заработала крылья?

Была ли его бывшая Роксана действительно такой безупречной? Если да, тогда Кети с её бесчисленными грехами, никогда не сможет с ней сравниться.

Сомнение приподняло его бровь.

— Я не знаю, где она. Я просто всегда предполагал, что она попала на Небеса. Я дал клятву никогда не любить другую, пока мы с ней не воссоединимся. Конечно, если бы она попала в Ад, она нашла бы меня.

— Дей-стви-тель-но? — Кети растянула слово. — Эй, ты наивный демон, если веришь в это, не заинтересован ли ты в покупке волшебных бобов?

— Я не наивный.

— Говорит мужчина, который влюблён в картину.

— Я храню картину как напоминание.

Сердце Кати дрогнуло еще немного, поскольку он не отрицает свою любовь к другой женщине. Это сделало ее сердитой.

— Зачем тебе нужна картина? Она что, настолько легко забывается? Потому что теперь я сомневаюсь, детка, что ты когда-нибудь сможешь забыть меня, после того как мы потрахались.

— С тобой всегда всё сводится к сексу, да? — ответил он сердито. — Тебе не приходило в голову, что у Роксаны и меня было что-то большее, чем секс?

— Хочешь сказать, ты не задирал ей юбку и не трахал её?

Красные щёки были ей ответом, но он всё же выпалил:

— Конечно, мы выражали нашу привязанность в физической форме. Но там было больше любви, чем в этом.

— Да? Ладно, какой был её любимый цвет?

— Я не знаю, но она носила много голубого.

Раздраженная его длительной защитой этой другой женщины, мертвой женщины не более, Кети засыпала его вопросами.

— Любимая еда? Цветок? О чём она мечтала? Как планировала назвать своего первого ребёнка? Какой десерт заставлял её закрывать глаза и стонать?

Его рот захлопнулся.

— Ты не знаешь ничего из этого, и всё же утверждаешь, что любил её, эту мёртвую женщину, которая, вероятнее всего, была всё это время в Аду и даже не потрудилась найти тебя. Ты идиот.

— А ты больная.

— Да лучше быть больной, чем тупой. И думать, что я позволю тебе жить.

— Кети, — он вздохнул ее имя и потер своё лицо, — я не хочу бороться с тобой. Предполагалось, что ты никогда этого не увидишь.

— Почему? Потому что я не была достаточно хороша, чтобы принести меня домой и трахнуть? Не такая хорошенькая, как твоя Роксана? — выплюнула она, ненавидя слёзы в её глазах. — Я знала, что должна была убить тебя.

— Ты можешь остановиться и дать мне объяснить?

— Объяснить что? Что ты обманул меня, заставив думать, что для тебя что-то значу? Всё это время ты просто использовал меня, использовал моё тело, а сам думал о ком-то другом. Я ненавижу тебя. — Она прерывала свои слова метанием ножей и, когда он увернулся, она бросилась бежать.

Слёзы струились по щекам, она сбежала к единственному человеку, который когда-либо дарил ей комфорт. Единственный человек, которому она могла доверять. Люцифер.

Несясь через его вестибюль, она проигнорировала крик его секретарши: — Стоп! — И ворвались в его офис.

— Мне нужно разрешение убить его, — воскликнула Кети, прежде чем увидела, что происходит. Шлёпнув рукой по лицу, она завопила: — Мои глаза. Я ослепла. Помогите мне! Проклятье!

Ее вскрик встретило хихиканье, естественно Геи. Люцифер, чьи загорелые ягодицы приветствовали Кети, прорычал:

— Не смешно.

— Еще как смешно, — ответила Мать-природа, все еще хихикая. — Поэтому мне нравится Кети. Она не трепещет перед тобой и говорит напрямую.

Услышав шелест ткани и звук застегивающейся молнии, Кети раздвинула пальцы и посмотрела сквозь них.

— Все безопасно? Полушарий нет?

— Нахальный ребенок.

— О, замолчи, взрослый задира, — Гея хлопнула Люцифера по руке

— Я? Черт возьми, это мой офис. Неужели измерение разрушится, если парень трахнет свою девушку на столе и его никто не прервет? Почему не постучаться?

— О-о, можно я отвечу?! — Кети подняла руку, но не стала дожидаться разрешения и, понизив голос, произнесла. — Стучатся те, у кого есть манеры. А мы все знаем, что я не из таких.

Гея расхохоталась, и Кети присоединилась к ней, пока Люцифер брюзжал на них обеих.