Костя работает в зоопарке с десяти лет, был «кюбзовцем», то есть членом кружка юных биологов зоопарка, а теперь он младший научный сотрудник отдела хищников. Всех хищников в зоопарке, от уссурийского тигра Мурки до леопарда, пумы и африканского льва Макарыча, он знает ещё с той поры, когда они мирно играли на площадке молодняка. Теперь характер у них испортился, но с Костей Макарыч держится так же предупредительно, как в молодые годы, а тигр Мурка свиреп не более, чем домашняя кошка. Мурка вытягивается и подаёт голос, лишь только Костя показывается в самом начале аллеи, ведущей к хищникам. Низкое, красивое рыканье Мурки разносится далеко, и, слыша его. Костя чувствует, как гордое и тёплое чувство переполняет сердце.

Лицо у Кости круглое, весёлое, характер ровный, хмуриться ему с непривычки трудно, но сейчас он делает всё, что в его силах, чтобы придать лицу твёрдое выражение.

Перед дверью комсомольского комитета Костя останавливается.

Вся с таким трудом накопленная решимость исчезает в одно мгновение. Если бы это был кто-либо другой, тогда ещё можно было бы поспорить, но Таня Беликова всегда настоит на своём. Костя это отлично знает. Он делает глубокий вдох, будто собирается нырять, и открывает дверь.

Таня сидит за столом, наклонив голову.

— Надумал? — спрашивает она, поднимая на Костю серые непреклонные глаза.

— Я, Таня, не пойду!.. Не буду, и весь разговор!

Речь идёт о том, что Костю решено направить на работу к рептилиям. Это самый трудный отдел в зоопарке. Рептилии — змеи, ящерицы, черепахи, крокодилы — не выживают в зоопарке. Кобры при виде посетителей яростно раздувают шею, поднимают туловище и с размаху бьют головой по полу или по стенкам террариума; головы у них всегда в крови, просто жалко смотреть. Крокодилы болеют, лежат неподвижно, безразличные ко всему на свете. Греческая черепаха не высовывает головы из-под своего щитка даже при виде капусты, а капусту она очень любит.

— Поговорим по-комсомольски, — говорит Таня твёрдым и одновременно ласковым, трогающим сердце голосом. — Отдел отстаёт? Ты скажи: отстаёт отдел?

Костя не отвечает.

— Ты скажи: отдел отстаёт? — настойчиво повторяет Таня.

Что можно ответить на это? Положение в отделе рептилий действительно из рук вон плохое. Николай Иванович Горбунов, заведующий отделом, — человек добросовестный, но совершенно ненаблюдательный. До сих пор он не знает своих черепах «в лицо» и, если во время кормления его окликнуть, может второй раз накормить уже сытую черепаху и оставить голодной её соседку, не получившую корма. Теперь и Николай Иванович ушёл в отпуск, а тут как раз в зоопарк привезли новую большую партию черепах и змей.

Всё это так. Но какое дело до всего этого Косте? В состоянии ли человек любить всё на свете? Безусловно, нет! Костя относится ласково к птицам, особенно к хищным птицам; сам человек медлительный, в животных он любит быстроту и смелость.

Он с интересом наблюдал за рыбами, но любит по-настоящему только хищных животных — львов, тигров, леопардов. Что же касается рептилий, он их просто презирает; даже змеи, несмотря на свою стремительность, не находят отклика в его душе.

— Я, Татьяна, к рептилиям не пойду… Не могу я, — угрюмо говорит Костя, не поднимая глаз.

— Но это ведь временно, пока Горбунов вернётся.

— И временно не пойду!

— Ах так!.. — Танин голос становится суровым. — Пригрелся у хищников, на тёплом месте, а когда хотят перебросить на трудный участок, отказываешься!

Костя первый раз поднимает глаза:

— А ты? Почему ты не пойдёшь?

— Меня не пошлют, потому что я не справлюсь, а ты не идёшь, потому что трусишь! Да, трусишь! Легко заработал добрую славу и боишься потерять её. Как же… отличник, фотографы снимают: «Костя и уссурийский тигр», «Костя и леопард», «Филиппов и лев». А того не знают, что твой Мурка мышей боится! Да, боится! И Макарыч тоже!

Насчёт мышей возражать нечего. Действительно, у Мурки и Макарыча, животных, в общем, мужественных, есть эта слабость: они робеют перед мышами.

— Равнодушие!.. Вот какую непростительную для комсомольца черту вы проявили в трудную минуту, товарищ Филиппов! Равнодушие и зазнайство!

Костя отлично знает, что Таню не остановишь и в конце концов она всё равно настоит на своём.

— Ладно, — вяло говорит он. — Только так и знай: хищники от меня отвыкнут!

— Никогда в жизни! — горячо восклицает Таня. — Как ты можешь говорить такое? Да Макарыч… Он за тебя жизнь отдаст, твой Макарыч!

В глубине души Костя понимает, что Таня права. Не такая это любовь, чтобы она прошла за месяц.

— Ладно… — хмуро повторяет Костя.

Вечером Костя последний раз кормит хищников и уходит в отдел рептилий. Две недели он днюет и ночует в отделе. Он часами простаивает у стеклянных стенок террариума и наблюдает, наблюдает, наблюдает… Он следит за кормлением, сном и бодрствованием медлительных черепах, неповоротливых крокодилов и стремительных ящериц. Он повышает и понижает температуру в террариуме. Но рептилии никак не отзываются на эти изменения режима. У кобр по-прежнему окровавленные головы. Крокодилы лежат, закрыв глаза. Только по тому, как влажная серо-зелёная кожа на боках поднимается и опускается, видно, что они живы. А в субботу, второго февраля, заболевает Наяда, огромная лучистая черепаха с острова Мадагаскар.