Порсену настораживал один факт. Его чуткое ухо уловило, что Джим, выпаливая тоанские фразы, произносит «р» в слове «Орк» самым неанглийским образом. Звук напоминал японское «р», хотя и не в точности. А все «т», за которыми следовала гласная, Джим произносил без придыхания. Отсутствовал легкий выдох после согласной, хотя обычно Джим выговаривал «т» с ним.

Доктор не допускал мысли, что Джим выдумывает. Парень искренне верил в то, что рассказывал. Однако человеческий мозг способен на самые неожиданные и самые невероятные выверты. Кому и знать об этом, как не психиатру.

Если проводить какие-то тесты, то делать это надо в секрете. Хороша будет репутация психиатра, коллеги которого решат, что он принимает заявления Джима всерьез. Впрочем, если откроется, что такие тесты все же проводились, можно будет подобрать какое-нибудь удовлетворительное объяснение. Например, исследование психологической базы бредовых идей пациента, их истории и тому подобное. Это уже законно.

Но этот проект придется отложить на будущее. Сейчас следует сосредоточиться на том, чтобы добиться излечения пациента или хотя бы ремиссии.

Винни сказала по селектору:

— Мистер Гримсон пришел, доктор.

— Пожалуйста, пусть войдет.

Джим вошел, поздоровался и сел. Вид у него был достаточно здоровый и уверенный. Темные круги вокруг глаз исчезли. Он улыбался. Но Порсена знал умение Джима делать хорошую мину при плохой игре. С другой стороны, мальчишке как будто нечего бояться. Возможно, ему даже не терпится уйти к Вайзакам и зажить почти что нормальной жизнью. Во время сеанса выяснится, что он там испытывает на самом деле.

 — До сих пор опомниться не могу! — воскликнул Джим. — Кому бы в голову пришло, что мой папаша вдруг станет просить прощения за то, что он сделал со мной? Я вообразить себе не мог, что он расплачется, как ребенок, упадет на колени и будет умолять, чтобы я его простил! Никак мне не верится, что он это от души. В следующий раз он опять будет тем же старым сукиным сыном, что и всегда!

Но я и сам расчувствовался — и простил его, правда простил. Тогда. Но нельзя сказать, что я больше не держу на него зла.

— Я твоего отца не лечил, поэтому имею только поверхностное понятие о его характере и мотивах. Но из собственной практики и из историй болезни чужих пациентов мне известно, что подобные повороты в поведении случаются.

Доктор подумал о том, что раскаяние Эрика и его мольба о прощении имеют свою параллель в «Трудах» Блейка. Доктор Брицци сказала ему, что Лос и Энитармон раскаялись во всем зле, которое причинили сыну. И поспешили загладить свою вину, в точности как Эрик.

Брицци была заинтригована, когда Порсена стал спрашивать ее, действительно ли Рыжий Орк кастрировал своего отца и съел его яйца.

— У Блейка ничего подобного нет. У Фармера тоже. Откуда ты это взял?

— Из фантазий моего пациента.

— Вот как? Ну что ж, яйца Лоса все равно должны были регенерировать, отрасти заново, если верить тому, что пишет Фармер о биологических возможностях тоанов. Твой пациент занимается Блейком или Фармером?

— И тем, и другим. Это все, что я могу тебе сказать о нем.

Порсена решил, что кастрация и каннибализм проистекают целиком и полностью из желаний-фантазий Джима. Ни Блейк, ни Фармер ответственности за это не несут. И это, конечно, только совпадение, что и отец Джима в реальности, и родители Орка у Блейка просили прощения у своих сыновей.

— Извини, Джим, — сказал доктор. — Я задумался. Ты твердо решил жить у Вайзаков? Не привлекло тебя предложение родителей переехать к ним, как только они встанут на ноги?

— Нет уж. Я останусь тут, даже когда закончу терапию. Отец, может, и был откровенен в тот момент, но боюсь, что вскорости все вернется в то же гнусное старое русло. Как-нибудь съезжу их навестить. Только не сейчас и вообще не скоро.

В последующей беседе Порсена подчеркнул трудности и опасности, с которыми сталкивается амбулаторный пациент.

— Думаю, миссис Вайзак окажет на тебя стабилизирующее влияние. Ты говорил мне, что она сторонница строгой дисциплины — именно такой человек тебе и нужен. Но она может начать относиться к тебе как к приемному ребенку, как к замене покойному сыну. Начнет душить тебя любовью и будет с тобой не так строга, как была с Сэмом. Иначе говоря, сделает из тебя баловня, боясь потерять и тебя тоже. Есть также возможность, что ты станешь относиться к ней, как к матери. Поосторожнее с этим. Она не твоя мать, которую ты упрекал за то, что она не заступается за тебя перед отцом. Она просто миссис Вайзак, великодушная женщина, принявшая тебя в свой дом. Помни об этом и сообщай мне обо всем, что будет у вас происходить.