На лугу, укрытом лесом от северных ветров, чудесной весной выросло много цветов. Но тщетно ждали они кого-нибудь, кто сорвал бы их, и, не дождавшись, иные из них роняли свои лепестки. Правда, неподалеку жужжала пчела, но она не собирала цветов, летала бабочка, но она не рвала их.
И цветы уже начинали терять надежду и с мольбой обратились к богу. И бог послал к ним мальчика, который любил цветы и охотно собирал их.
На лугу, укрытом лесом от северных ветров, чудесной весной выросло много цветов. Но тщетно ждали они кого-нибудь, кто сорвал бы их, и, не дождавшись, иные из них роняли свои лепестки. Правда, неподалеку жужжала пчела, но она не собирала цветов, летала бабочка, но она не рвала их.
И цветы уже начинали терять надежду и с мольбой обратились к богу. И бог послал к ним мальчика, который любил цветы и охотно собирал их.
Когда мальчик ступил на луг, огромная радость охватила цветы, и они в один голос воскликнули:
— Сорви меня! Сорви меня!..
И воздух наполнился их сладостным ароматом.
В упоении приблизился мальчик к первому цветку. И протянул руку, чтобы сорвать его, но тут с цветка вспорхнула бабочка: лоскуток шелка, лоскуток бархата, брызги драгоценных каменьев, призрачное мерцание снежинок — такой была эта бабочка, когда взмахивала она своими крылышками.
И, улетев совсем недалеко, она опять села на цветок и расправила крылья, подставив их солнцу.
— Позволь, я поймаю тебя, — попросил мальчик, забыв о цветах.
— Лови! — ответила бабочка.
— Я не сделаю тебе больно, полюбуюсь тобой и выпущу снова.
— Лови!
— Я даже не прикоснусь к тебе, лишь посмотрю вблизи, — умоляюще вымолвил мальчик.
— Поймай и делай все, что захочешь.
И мальчик кинулся ловить бабочку.
Сначала он попытался подкрасться к ней, но стоило ему сделать несколько шагов, как бабочка порхнула на другой цветок и, словно поддразнивая его, помахала своими прекрасными крылышками.
Мальчик терял терпение.
Началась беготня, настойчивое преследование: шаг сюда, другой — туда, прыжок — вправо, прыжок — влево, через кочки и мелкий кустарник, вслед за ускользающей бабочкой; она мелькала то с южной стороны, то с северной, то низко опускалась к цветам, то взлетала высоко к солнцу. Все дальше мчались мальчик и бабочка, один на своих упругих, проворных ногах, другая на крыльях, сверкающих шелком, бархатом, драгоценными каменьями. Неутомима была беглянка, не отставал и преследователь.
Но вот бабочка высоко вспорхнула и полетела над лесом, укрывавшим луг от северных ветров.
Только тогда мальчик остановился, тяжело переводя дыхание, с лихорадочным румянцем на щеках; возбужденно следил он за бабочкой, словно надеясь, что она вернется.
Но когда мальчик стоял и, не сводя глаз, смотрел на лес, порыв ветра донес до него опьяняющий аромат, и он вспомнил о забытых цветах, ожидающих, чтобы кто-нибудь сорвал их. Взволнованный их ароматом, мальчик нетерпеливо обернулся и хотел наклониться к ближайшему цветку, но вдруг испуганно замер, и пылающий румянец на его щеках погас: гоняясь за бабочкой, он растоптал все цветы.
Печально сел мальчик на землю и горько заплакал: он так любил цветы и так рад был бы сорвать их.