Она. Не знаю — мне надо было себя беречь — мы конкретно договорились — чтоб пюрешки — всякие там — чтобы сок морковный пить — а теперь никаких соков пить не надо и курить можно.

Сестра. И что? Ты же не курила.

Она. Ну не курила.

Сестра. А теперь куришь.

Она. А теперь курю.

Сестра. Только деньги переводишь.

Она. Потому что у меня не почки болели — мы собирались вам сказать — но не сказали — случая не было — а сейчас и тем более глупо — у меня должен был быть ребенок — но уже не будет.

Сестра. Ты ничего не говорила — ты вообще никогда об этом не говорила.

Она. Случая не было.

Сестра. Странно — он тоже не говорил.

Она. Да все случая не было — но мы собирались сказать.

Сестра. Он бы сказал.

Она. А когда ему было говорить — если мы только по праздникам видимся — виделись — мы хотели в деревне вам сказать — а сейчас не о чем уже говорить.

Сестра. Я тебе не верю.

Она. Ну так что мне делать?

Сестра. А мне что делать?

Она. Пошли со мной — сама увидишь.

Сестра. Что я увижу?

Она. Не знаю — но увидишь — ты же говоришь по-итальянски — может ты больше узнаешь — что делать с этими фотками — может ты сообразишь как спросить потому что я уже ничего не знаю — не знаю даже куда смотреть о чем спрашивать — я сама не смогу.

Уборщик. После того как я там убирал — я выходной взял.

Рабочий. Кто же тебе может запретить раз у тебя столько денег чтоб выходные брать?

Уборщик. Нет у меня денег — ни на что нет — мне просто необходим был выходной и я занял бабла.

Рабочий. Я тоже а сейчас боюсь.

Уборщик. А я не боюсь.

Рабочий. А я блин парюсь — отдавать нечем.

Уборщик. Но тогда я просто испугался — тогда я реально испугался — там такая дверка маленькая через которую надо было пройти — согнуться и пройти — а у меня сердце больное и я сразу его почувствовал как только наклоняться стал.

Рабочий. Так все же выключено было.

Уборщик. У меня руки затряслись — я старался не обращать внимания — а дверь эта — только что отштампованная дверь холодильника из серии Graffiti — на которой можно разные вещи записывать — вся была в крови — и в мозгах — и я подумал — как бы это в магазине выглядело — если бы кто-то не заметил и запаковал этот холодильник — а другой кто-нибудь взял бы да купил холодильник новейшей модели в кредит и повез домой — распаковал — снял пенопласт а на двери мозги и кровища — и я подумал — это же дверь на которой можно писать — и значит можно стирать — ну вот я и стал стирать сначала кровь эту а потом свою блевотину — и никак не мог остановиться — а он ухмыляется и спрашивает чего я такой бледный — привидение что ли увидел — ну тогда я пошел и занял у него денег.

Рабочий. Ты же говорил что у него нельзя занимать — мог бы мне раньше сказать.

Уборщик. А ты не спрашивал — короче я тут с пацанами из района договорился — и его же собственными деньгами им заплатил.

Рабочий. А как отдавать будешь? — мне интересно — лично я не знаю как.

Уборщик. А я не буду — когда его отмочат то он никаких денег назад не захочет — до смерти испугается и больше не будет смотреть на нас так как раньше — да вообще будет не на нас смотреть а на свои ботинки и первым кланяться будет.

Рабочий. Так не делают.

Уборщик. Это он так больше не будет делать.

Рабочий. Я ему должен.

Уборщик. Это он должен.

Рабочий. Я лично боюсь.

Уборщик. Я тоже немного.

Рабочий. Я не немного.

Уборщик. Да ладно — чего ты — он заслужил — ты знаешь почему он деньги взаймы дает?

Рабочий. Знаю.

На фоне этой надписи Польского управляющего бьют.

Рабочий. А моя жена — она и так вечно недовольна — когда я дома — а вот когда ухожу — у нее сразу настроение поднимается — и хрен ее знает что она там делает — говорит что больше меня зарабатывает — а я когда мы с ней по улице идем смотрю на мужиков — и думаю сколько ж они зарабатывают и сколько я — и чего бы ей с ними не пойти прогуляться — и с какой это радости она идет рядом со мной — что я на хрен могу — я блин старею — ну в кредит могу ей что-нибудь купить — и то если она сама будет его выплачивать — потому что у меня таких бабок нет — учиться уже поздно — я до конца жизни могу платить только за квартиру ну и еще за еду — «Польша наша ого-го — дает Европе баб и молоко — молоко пьют наши дети а бабы дают нам и нашим сыновьям».