Она. А теперь смотрю — у меня рукав порван.

Сестра. Я вообще не могу им этого сказать.

Она. Я могу.

Сестра. Ты лучше вообще молчи.

Она. Я не хотела чтобы так вышло.

Сестра. Я же ему говорила — а теперь должна сказать им — что не сказала ему — что он меня не послушал.

Она. Я не хотела чтоб так вышло чтобы ты подумала что я шучу.

Сестра. Мы все время думали что это шутка.

Она. Надо бы зашить — я пойду туда — не знаю только куда — когда же они приедут?

Сестра. Они же подумают что я шучу а я этого не хочу.

Уборщик. Это не швейная машинка

это агрегат для производства холодильников

вот это махина

очень впечатляет

даже издалека

она кажется огромной

а маленький кусочек металла хоть и маленький

но может ее остановить

разве что этот кусочек металла окажется

не на своем месте

а в чьем-нибудь кармане

потому что кто-то велел носить его в кармане

хотя карман не самое лучшее место

это плохое место

очень плохое

а некоторым кажется что так нормально.

Рабочий. Сегодня меня в первый раз выдернули в ночь на работу — я уже спать ложился — а тут звонок чтобы я пришел.

Уборщик. Всем сегодня звонили.

Рабочий. Я думал новеньким не звонят прямо сразу.

Уборщик. Здесь все новенькие.

Рабочий. Я вчера взял четыре позавчера четыре — всего получается восемь.

Уборщик. Восемь мало.

Рабочий. Мне хватит — я уже втянулся — я с этими сверхурочными уже все подсчитал.

Уборщик. Ты всему должен будешь научиться — а восьми часов на это не хватит — такая махина.

Рабочий. Как раз в машинах-то я разбираюсь.

Уборщик. Это не швейная машинка — это агрегат для производства холодильников.

Рабочий. Если перевести на деньги получается почти на 16 злотых в день больше а если четыре умножить на шесть — на 24 больше.

Уборщик. Больше лучше не брать.

Рабочий. Всю неделю по шесть это…

Уборщик. Не бери ты эти сверхурочные а то тебе из-за постоянных блокировок зарплату срежут.

Рабочий. Ничего мне не срежут.

Уборщик. А ты знаешь что иногда сверхурочные вообще не учитывают.

Рабочий. Говорят здесь все учитывают.

Уборщик. Просто не записывают.

Рабочий. А если у меня на 150 часов больше — как можно не записать?

Уборщик. Не знаю как.

Рабочий. У меня долги — их надо отдавать.

Уборщик. Не надо было занимать.

Рабочий. Ты можешь не занимать, а у меня жена — должны же мы как-то обустраиваться

Уборщик. Сколько до конца? Еще семь минут.

Рабочий. Как семь минут?

Уборщик. Семь потому что уже девятый час.

Рабочий. Мне по-любому долги надо отдать — я работал на заводе где давали специальные кредиты рабочим — и вдруг отменили сверхурочные — необходимость в них отпала — потому что делать было нечего — и вдруг оказалось что за кредиты нечем платить и люди стали продавать то что купили в кредит — а продавать нельзя потому что в кредит куплено — так вот несколько человек повесились — трое по-моему — а остальным еще хуже было — поэтому я никаких кредитов не беру.

Уборщик. Лучше вообще ничего не брать в долг — нет денег так нет — чего в кредиты влезать.

Рабочий. Точно — но тут начальник говорит что у него как в банке — если что — договоримся — и что ему пока деньги не нужны.

Уборщик. С ним договариваться?

Рабочий. А что?

Уборщик. А ты знаешь как он процент с тебя стребует — если ему вдруг загорится? — он же натурой захочет — причем не с тебя — жена у тебя есть?