Шрифт:
– Ух!- восхитились зрители.
Вальдорн скептически усмехнулся и поспешил изобразить на лице восторг ошарашенного провинциала.
"Хм, интересно: рассказ с иллюзиями",- подумал он.
– В семье гончара,- начал Джей.- Бедный ремесленник сидит за пустым столом и задумчиво крутит в руках кусок черствого хлеба. Напротив, так же тяжко вздыхая, сидят его жена и дочь.
Рядом с рассказчиком развернулась картина. Посетители с любопытством уставились на нее.
– "Слышь, Иза,- обращается гончар к жене,- ты могла бы мне изменить с лордом?" "Ну что ты, Асан! Никогда! Я порядочная женщина!" Гончар хмыкает: "А за одну золотую монету?" "Ннет, Асан",- сомневаясь, отвечает жена. "А за одну серебряную?" - настаивает гончар. "Ну, Асан, мы так тяжело живем... Так трудно продать горшки, а дочке надо новое платье. Да и крыша протекает... Ведь ты бы меня простил..." "Ну а ты, Ильма,- обращается гончар к дочке,- ты бы смогла отдаться лорду за одну серебряную?" "Ну что ты, папа! Я же девушка!" - возмущается дочь. "Хм,- говорит гончар,- а за три серебряных?" Девушка краснеет: "Ну... Мне же нужно приданое... Да и вам с мамой полегче жилось бы..." Гончар с сожалением вздыхает и бьет кулаком по столу: "Две шлюхи в доме, а живем как нищие!"
Тихие смешки, возникающие в зале с начала рассказа, превратились в дружное ржание.
Джей поклонился публике, наслаждаясь всеобщим вниманием. Эверетт покраснел и уставился в столешницу. Наместник улыбнулся - грубоватая шутка пришлась ему по вкусу - и с удовольствием прислушался к началу следующей байки.
– Молодой сынок богатого торговца затащил горничную мамаши в свою комнату и завалил ее на диван. Неширокий, правда, но коекак устроились. Горничная для виду посопротивлялась и сдалась.
Публика с удовольствием уставилась на откровенную картинку.
– А тут входят мамаша и папаша молодца. Горничная увидела их и думает: "Ну теперьто он на мне точно женится, когда скажу, что жду маленького". Папаша рассуждает: "Совсем мальчик взрослый стал. Пора в дело вводить". А мамаша глядит на них и возмущается: "О Храм! Как лежит эта дрянь, мальчику же неудобно!"
Зал был в восторге. Менестрель покраснел еще сильнее, но потихоньку с интересом поглядывал на картинку.
Выдержав паузу, принц приступил к последней, заключительной байке, предваряющей одну из его любимых сказок:
– Королевский дворец в одной далекой стране. Утро. После теплой ванны и зарядки король, положив себе на серебряную тарелочку тертой морковки, подходит к окну, смотрит вниз сквозь украшенные морозными узорами стекла и видит на снегу надпись: "Король - м...к!"
Публика восторженно заржала. Вальдорн с легкостью представил себе в этой роли короля Альвиона и мечтательно заулыбался.
– Позеленев от гнева, его величество вызывает канцлера...
Наместник еле сдержался, чтобы не засмеяться вслух.
– ...и отдает приказ: выяснить, кто замешан в сем государственном преступлении. Через три дня, в течение которых король мучается поносом и несварением желудка, канцлер приходит с докладом. "Ваше величество,- говорит он,- вы только не волнуйтесь, но виновные найдены..."
Зал притих в ожидании развязки.
– "...Придворный чародей установил, что писали... мм... мочой первого министра, а почерк, простите, ваше величество, королевы..."
Люди захлебывались смехом. Вальдорн с удовольствием хохотал, откинувшись на спинку стула. Ему всегда нравились неприличные шутки с политическим ароматом. Наместник решил, что надо бы пригласить сказителей во дворец.
Джей сделал передышку, сграбастав со стойки кружку пива, услужливо предложенную госпожой трактирщицей. В это время у его ног закружился небольшой вихрик, над которым образовались иллюзия монетки и изображение руки, направленной указательным пальцем вниз. Несколько секунд постояв на месте, вихрик двинулся в обход столиков. Люди снова засмеялись и начали бросать в него монеты, которые исчезали, не долетая до пола, и возникали на столике Элии, выстраиваясь аккуратными столбиками. Посетители разразились аплодисментами. Когда вихрик закружился у ног наместника, тот запустил руку в кошелек и не глядя бросил пару серебряных монет. В награду за щедрость мужчина получил восхищенный взгляд девушки и воздушный поцелуй.