Добротолюбие (т.1, Вступление): «Путешественники (в духовном пути) пишут путевые заметки о всем, что встречают достойным внимания на пути своем. Писали свои заметки и избранники Божии, в разных направлениях проследившие все тропы духовной жизни, о всем, что встречали и испытывали в сем многотрудном шествовании своем. Но участь и назначение тех и других заметок неодинакова. Не имеющие способов путешествовать могут, и, не двигаясь с места, составить себе довольно приблизительные понятия и представления о чужих странах, посредством чтения путевых заметок других путешественников, потому что формы жизни всех тварей больше или меньше походят одни на другие, в каких бы странах они ни проявлялись. Не то бывает в отношении к опытам духовной жизни. Понимать их могут только шествующие путем сей жизни. Для не вступавших на него это совершенно неведомая наука, но и вступившие на него не все вдруг понимать могут. Их понятия и представления уясняются по мере шествия и углубления в страну духа. По мере умножения собственных опытов духовной жизни, становятся ясными и понятными указания опытов, замеченных святыми отцами в писаниях. При всем том, однако же, изображение разных проявлений духовной жизни, заключающееся в святоотеческих писаниях, не есть дар напрасный и для всех вообще христиан. Оно дает всякому понять, что если он не испытал еще того, о чем говорится в сем описании, то значит что установившийся для него образ жизни, несмотря на то, что с ним мирится его христианская совесть, не есть законченное совершенство, лучше которого нечего желать, и выше которого некуда идти. Давая же это понять, оно не может не возбудить ревности к преуспеянию, не может не манить вперед, указывая там нечто лучшее, нежели чем обладает он. Для тех, которые вступили на путь к лучшему и совершеннейшему, оно дает нужные указания в сомнительных и недоуменных случаях, когда нет наличного опытного руководства, и когда и это самое встречает неразрешимости, не позволяющие давать окончательные решения, которые устраняли бы всякое колебание в шествующем. Очень важно бывает знать, как и куда ступить ногой в известном случае, чтобы не сделать ошибки. И вот здесь какое-нибудь изречение отеческое разгоняет тьму, воссияв подобно лучу молнии среди ночи».

Нил Синайский (Слово подвижническое, гл.24): «Прежде должно побороться со страстями и со многим трезвением предать памяти, что было во время брани, и потом по испытанному на себе сообщать и другим правила борьбы и делать для них победу удобнейшею, сказывая наперед способы, как вести брань. Иные и одолели в себе страсти, может быть, долговременным строгим житием, но не знают способа победы, потому что, как в ночном сражении, не следили они за ходом всего дела, и ум их не познал вражеских злоумышлений».

Силуан Афонский (Поучения, гл. О прозорливости и видах ее): «В этой внутренней брани с помыслом, в этом прямом противостоянии ему, при котором душа новоначального нередко претерпевает частичное поражение, а иногда одерживает и победу, подвижник имеет возможность изучить характер помысла до изумительной тонкости, так что хотя он и не совершает делом предложенного ему греха, однако, знает действие (энергию) всякой страсти значительно глубже и тоньше, чем одержимый ею. Последний может в себе и в других, на себе и на других наблюдать выявление энергии той или иной страсти».

Феофан Затворник (Сборник слов «Внутренняя жизнь», 18): «Но пусть (опытный духовный подвижник) сам себя чувствует уничиженным (потому что у него появляются страстные помыслы и привычки, но он их уже не любит и отвергает — от сост.), как бы был весь в грехах и ранах, — так ему должно (т. е. именно так должен поистине чувствовать себя опытный в духовной жизни — от сост.). Мы же смотрим, что есть на деле. Ведь он все уже страсти одолел и исторг из сердца, значит, он на деле изведал, как какая страсть и какой страстный помысл действуют в нас и как их одолеть можно, изведал все хитрости греха и страстей и все меры против них, духовною мудростью предписываемые, и своим опытом все сие знает. Но такое лицо есть сокровище духовного врачевания: приходи к нему с какою хочешь немощью душевною — он все расскажет, как в каком случае поступить и как укрепиться и одолеть себя. Ибо все изведал и знает опытно целительность своих средств и их пригодность в разных случаях — сам искушен быв, может и искушаемым помощи, как говорит апостол, и даже так, что такой только и может быть настоящим врачом душ».

Да поможет нам, грешным и немощным, Господь наш Иисус Христос, через Которого и с Которым Отцу слава, держава и честь, со Святым и Животворящим Духом, ныне и присно, и во веки веков!

О целях духовной брани христианина

Прежде чем изложить условия брани с навязчивыми помыслами, необходимо кратко сказать о цели брани с разными помыслами (в том числе и с внутренними диалогами), которые почти всегда являются страстными.

Хотя мы уже не раз говорили о целях христианского трезвения и брани с помыслами, например, в первой главе этой темы, раздел 1.3. «Какова цель в христианстве относительно познания себя, трезвения и брани с помыслами», но вновь отметим, что в христианстве целью избавления от навязчивых мыслей является: стремление не согрешать в мыслях пред Господом, познать свою греховность, очищаться от греховных страстей и приобрести добродетели, не служить сатане, и чтобы в сердце христианина «возсиял Христос» (чтобы оно не было пристанищем бесов).

Макарий Великий (Духовные беседы, б.42): «Каждый должен произвести борьбу в помыслах, чтобы в сердце его возсиял Христос».

Феофан Затворник (Письма, п.489): «Погашение страстных помыслов и движений до совершенного их исчезновения, и есть цель подвижничества».

Феофан Затворник (Письма, п.492): «Кто мужественно борется со страстями, строго исполняя заповеди Господа, тот по мере успехов очищается сердцем, и по мере чистоты сердца сближается с Господом, Который обетовал таковым: „Мы придем к нему и обитель у него сотворим (Ин.14,23)“».

Эта брань со своими страстями и страстными помыслами позволит христианину прийти на Суд Божий с изглаженными покаянием и исповеданием своих внутренних нечистот, потому что:

Ефрем Сирин (О страхе Божием и о последнем Суде): «Ни один сердечный помысел не останется там неоткрытым, ни один взор очей не избежит Суда. И срамное слово, сказанное тайно и шепотом, будет в тот день обнаружено перед праведным Судией, Который сокровенное судит открыто».

Ефрем Сирин (Слово о всеобщем воскресении…): «Велик страх, братья, будет в час тот, когда откроются страшные книги, где написаны и дела наши, и слова наши, и что соделали мы в жизни этой, и что думали скрыть от Бога, испытующего сердца и утробы! Там записан всякий поступок и всякое помышление человеческое, все и доброе, и худое».