— В Париже, как это замечательно! — Люси давно мечтала побывать в этой мекке мировой моды. — А вы когда-нибудь ездили к ним в гости?

— Конечно. Много раз.

— И что, город такой же красивый, как в кино? Мне до смерти хочется там побывать.

— В Париже? — спросила Марта, явно озадаченная вопросом. — А вы разве там не были?

Идиотка. Люси похолодела от ужаса.

— Ой, конечно, я была в Париже, только это было в детстве, и я мало что помню.

Ответ как будто удовлетворил Марту, и она вернулась к разговору с Ларсом ван Севером. А гостям тем временем подали первое блюдо.

— Ой, это что, сырая рыба? — шепотом спросила Люси Макса, с отвращением глядя в свою тарелку. То, что там лежало, казалось, только что вырезали из живота какого-то неведомого существа и прямиком, минуя кухню с ее кастрюлями и сковородками, принесли в столовую. Оно поблескивало в свете свечей.

— Да, это тунец тартар, — Макс улыбнулся. — Вы не любите?

— Никогда не ела, — призналась Люси. — Я вообще не ем сырую рыбу. Моя подруга Дорин так отравилась в суши-баре неподалеку от дома, что похудела на тридцать фунтов.

— На тридцать фунтов? — недоверчиво переспросил Макс.

— На самом деле гораздо больше. Это она в первый раз на тридцать фунтов похудела.

— У нее было отравление несколько раз? И в том же самом заведении? Зачем же она продолжала там есть?

— Вы не знаете Дорин. Она хотела похудеть на девяносто фунтов к свадьбе своей сестры.

— Вы шутите, — Макс позволил себе улыбнуться. — Ничего такого не было.

— Вот именно что было!

Он растерялся, не зная, что сказать, но потом кивнул.

— Я понимаю ваши сомнения.

Что касается Марты, она подключилась к их разговору слишком поздно и теперь смотрела на свою тарелку совершенно новым взглядом, осмысливая связанные с сырой рыбой мрачные перспективы, которые открылись после рассказа Люси.

— Возьмите хлеба, — предложил Макс Люси. — Думаю, с хлебом вам ничего не грозит.

— Нужно хотя бы попробовать, правда? Не хочу обидеть хозяйку.

Люси храбро вонзила вилку в дрожащую башенку розовой плоти. Поднесла к губам, глубоко вдохнула и положила в рот скользкий кусочек… протолкнула его языком подальше… Рыба вдруг ожила у нее во рту! Люси пыталась ее проглотить, но горло сжалось и не хотело ее пропускать. Оно выталкивало рыбу обратно с громкими, утробными звуками.

— Вы подавились? — Макс вскочил со стула, рывком поднял Люси на ноги и обхватил ее грудную клетку руками, готовясь спасать по методу Хаймлиха. — Стойте спокойно! — закричал он. А Люси благодаря его спасательным действиям и в самом деле начала давиться и, после того как Макс два раза нажал ей на живот, рыба вырвалась у нее изо рта, перелетела через изысканно сервированный стол и упала прямиком в декольте Корнелии Рокмен.

Где, где дорожка подиума, сквозь который можно провалиться? В столовой воцарилась мертвая тишина, все взгляды обратились с Люси на Корнелию.

— Ну вот, вы спасены, — сказал Макс, не скрывая гордости.

— Спасена? — Она взглянула на Уайета, который отвел взгляд в сторону, показывая, что не имеет к ней никакого отношения, потом она с виноватым видом повернулась к сидящей во главе стола хозяйке. Дотти делала жалкие попытки скрыть свой ужас. — Простите меня, Дотти, ради бога простите, миссис Хейз… Дотти… И вы тоже, Корнелия! Позвольте, я сниму…

Люси бросилась к ней с салфеткой, но Корнелия выставила перед собой руки, не подпуская к себе.

— Какая мерзость, — прошипела она, и Люси, не зная, что еще можно сделать, поплелась к своему стулу.

Когда она села, Макс положил руку на ее плечо.

— Вы старались. Я свидетель: вы действительно старались съесть эту рыбу.

Люси со страхом посмотрела через стол, но Уайет не поднимал глаз от своего тунца тартар. Только Трип и Элоиза послали ей сочувственные улыбки.

— Скажи, Бинки, — спросила Дотти свою приятельницу, когда они перед подачей главного блюда удалились на минуту в ее спальню поправить прически и тайком выкурить по сигарете, — ты не знаешь, что такое сингапурский слинг?

Когда был съеден жареный фазан и убраны тарелки, Уайет послушал, как Люси поддерживает разговор с Морганом Уэйром. Она с выражением глубочайшего интереса кивала головой, а он объяснял ей, почему такая очаровательная молодая особа, как она, должна обязательно включить в свой инвестиционный портфель муниципальные или индексированные с учетом инфляции облигации. Убедившись, что с Уэйром ей не грозит попасть в большую беду, потому что тот никому и слова не дает вставить, Уайет тихонько проскользнул по длинному коридору в свою прежнюю спальню. В комнате, где по-прежнему хранились его мальчишеская коллекция чучел ядовитых жаб, чучело мартышки-резус с горящими красными глазами и настоящий жезл вождя индейского племени — отец привез жезл с Аляски, куда ездил арендовать у эскимосов участки для добычи нефти, — Уайет сел на королевскую кровать, на которой спал первые восемнадцать лет своей жизни, и закурил сигарету — первую за нынешний вечер. Он мог, нарушая закон, курить в общественных местах, но закурить в присутствии матери не осмеливался.