Прильнув к своим биноклям английские офицеры с нетерпением ждали когда на автобане ведущий на Дюссельдорф появятся русские танки, но их ожидания не оправдались. Вместо того, чтобы атаковать по удобной дороге в лоб, эти азиатские варвары избрали совсем иной маршрут.

По полям и проселочным дорогам, часть советских войск устремилась севернее Крефельда, нацелившись на тылы британских подразделений державших оборону в районе Мёрс. Другая же часть вообще отказалась от штурма Крефельда. Сбив английский заслон на дорогах у Тенисфорста, советские танки двинулись на Виллих, который был взят после жесткого боя у концу второй половины дня.

Все это вызвало у Шилдса сначала удивление, а затем озабоченность. Мост через Рейн в районе Крефельда был взорван немцами при отступлении. Вся связь англичан с правым берегом происходила при помощи понтонной переправы вблизи Мербуша, до которого из Виллих было рукой подать.

Свои опасения полковник немедленно доложил наверх, но вместо помощи получил жесткий приказ не паниковать и держаться. В штабе фельдмаршала Монтгомери расценили действия советских войск как попытку отвлечь внимания от боев у Гельзенкирхен.

— Рокоссовский явно хочет ослабить накал боев и заставить меня перебросить часть сил на левый берег, но этому не бывать. Передайте Шилдсу, чтобы держался. У русских мало сил на этом участке фронта и их наступление быстро выдохнется. Надо только уметь грамотно воевать и противник обязательно будет остановлен. Время стремительных прорывов прошло, пришло время позиционного противостояния — глубокомысленно изрек Монти после доклада начальника штаба и услужливые штабисты немедленно облекли эти слова в форму приказа.

В этих словах британского фельдмаршала, как нельзя лучше отражалась все военное искусство англичан времен Второй мировой войны. Все свои наступления они проводили только при многократном превосходстве над противником, что как правило приносило лишь тактический успех по типу итальянской и французской кампании 1943-44 годов. Молниеносных, глубоких прорывов в тыл врага на сотни километров подобно немецкому блицкригу сорокового — сорок первого года или русским наступлениям сорок четвертого — сорок пятого года и приносивших стратегический успех, у англичан и следовавших в фарватере их военной мысли американцев, не было и в помине. Всем чем они могли похвастаться, это семимесячным прогрызанием «линии Зигфрида». Медленным, длинною в месяц наступлением на Рур против ослабленного противника и чуть меньшим по времени преследованием немцев, не оказывавших никакого сопротивления.

Испробовав на своей шкуре силу и мощь советских войск во время наступления маршала Рокоссовского в северной Германии, англичан не попытались понять сущность советского военного искусства и попытаться противостоять ему. Посчитав примерное количество сил у Рокоссовского, а считать британцы умели, не получив разведданные о переброске войск противника, фельдмаршал Монтгомери приказал гарнизону Крефельда держать оборону. Позиционная война всегда была излюбленным коньком англичан, а в борьбе с немцами, они достигли самых вершин этого вида военного искусства.

— По моим расчетам сил у Шилдса вполне хватит, но если возникнет острая необходимость перебросим ему новозеландскую бригаду — пообещал фельдмаршал, но с его мнением в корне не был согласен майор Бородин, чьи «122 сушки» в ночь с 10 на 11 сентября атаковали переправу у Мербуша.

Под покровом темноты просочившись между Крольсхоф и Мербуш, десять самоходок с десантом автоматчиков на броне вышли к переправе. Встав за вытянутым причудливой дугой дубовым лесом, самоходчики открыли по ней огонь из своих орудий, ориентируясь исключительно по данным воздушной разведки. Их, вместе с боевым приказом Бородину передали сразу после взятия Виллиха. Его рота самоходок меньше других понесла потери от боев с англичанами.

Конечно, лучше всего было вести обстрел переправы утром, когда при свете зари можно было лучше сориентироваться и вести прицельный огонь, а не бить впотьмах по площадям. Однако на войне время часто не ждет благоприятного момента, вынуждая солдат действовать по обстоятельствам.

Так было и в случаи с отрядом Бородина. Враг в любой момент мог обнаружить присутствие самоходок и майор был вынужден действовать безотлагательно, не дожидаясь когда рассветёт. Единственное, что он мог сделать — это выслать на опушку леса корректировщиков, что по вспышкам разрывов должны были определять точность огня.

Ночной сумрак уже начал сереть, когда 122 миллиметровые снаряды обрушились на переправу. Самоходкам пришлось потратить более половины своего боекомплекта, прежде чем забравшийся на дерево наблюдатель не подтвердил уничтожение цели.

Отрапортовав по радио о выполнении задания, Бородин двинул свои машины к переправе. Предстояло уничтожить её зенитное прикрытие и взять под свой полный контроль.

«Сушки» уже стали покидать свою позицию, когда по ним ударили реактивные «Каллиопы» врага. Сто восемьдесят реактивных снаряда накрыли часть дубовой дуги, превратив её в один сплошной костер. К счастью для самоходчиков их месторасположение англичане определили неточно и главный удар прошел стороной, но неприятель все же нанес урон отряду Бородина. Одна машина была уничтожена прямым попаданием снаряда и ещё две были выведены из строя в результате повреждения ходовой части.