Я взялся сортировать картофель на семена. Что тут мудреного? Отбирай самые большие клубни! Нет, оказывается, не так-то просто. Большие — еще не лучшие. Тут много всяких секретов. И, надо честно сказать, я их не знал.

Сильвия быстрее всех пришила пуговицу. В этом деле она оказалась попроворнее сельских девчат.

Гельмут первым связал веник, однако небрежно, тут же стали вываливаться ветки. Томинь по времени стал вторым среди ребят, чистивших картошку. К нашему огорчению, его результат жюри не засчитало: Томинь дочистил свои картофелины до размеров вишни.

Участников необычного конкурса тоже ждали призы. Из нас, рижан, первой вызвали Сильвию, и она гордо прошагала к столику жюри, где получила симпатичную корзиночку для рукоделия!

И нашу Кайю наградили. Как сказал председатель жюри, он же тренер, он же заведующий интернатом, — за высокую общественную активность и привлечение к работе рижских пионеров. Комарик едва удержала в руках толстенную «Историю театра» и огромный букет цветов.

А каждому из нас вручили по целлофановому мешку, полному румяных яблок.

Потом все мы уселись за длиннющий обеденный стол.

Сколько всего можно приготовить из овощей? Поварихи из школхоза уставили стол рассыпчатой вареной картошкой, картошкой в мундире, запеченной в горячей золе, зажаренной со свиными шкварками, салат из картошки, мелко нарезанной вместе с кусочками лука. А какие отличные получились оладьи из картошки с морковью!.. Словом, каждый мог выбрать блюдо на свой вкус.

А доярки школхоза приготовили собственное блюдо: взбитый творог, перемешанный с изюмом. Дундагский крем — так они назвали это чудо кулинарии. Честное слово, никакого сравнения даже с мороженым!

Мы быстренько съедали и протягивали тарелки за добавкой. Вряд ли наши девчонки могли приготовить что-либо подобное.

Затем началась самая веселая часть праздника — карнавал. Пока мы переодевались, комсомольцы из колхоза установили на сцене электромузыкальную аппаратуру дискотеки.

Не помню, чтобы когда-либо мы так веселились, как на этом карнавале. Томинь прыгал по залу — ну прямо козел! От резких движений у него то и дело сползал с головы васильковый шарф и падал в ноги танцующим.

Удис отплясывал с Иголочкой. У нее на голове красовался венок из полевых цветов. Сам Удис изображал старичка-сеновичка. С плеч, со спины, с локтей, даже с ушей у него свисали пучки сена.

Гвидо в своем дождевике, увешанном рябиной, не отходил от нашей Сармиты. Она была вся в цветах. Цветы в распущенных волосах, на платье.

Но всех наших девчонок, по-моему, затмила Сильвия. На голове у нее красовалась яркая шляпка-мухомор.

А Ивета из морковных долек сделала королевскую корону и оранжевый пояс. Жакет она покрыла ботвой, на ногах — зеленые туфельки… Я собрался с духом и пригласил ее на танец, хотя мой наряд явно проигрывал рядом с ней: на спине у меня болтался картонный щит с нарисованной на нем картофелиной.

Но всех победил, как я и предполагал, Дирт со своей луковицей. И награда досталась ему соответственная: кузовок, доверху наполненный… головками лука.

На следующее утро автобус повез нас в Ригу.

Прямо не верилось, что прошло каких-нибудь три дня.

Сколько всего произошло за это время!

Поработали как следует, помогли школхозу, приобрели новых друзей. И, главное, совершенно неожиданно нашли общий язык с Комариком.

Дорогой мы горячо обсуждали наиболее выдающиеся происшествия этих дней. И вдруг вспомнили: как же все-таки случилось, что Кайя, Иголочка, заведующий интернатом среди ночи явились к склепу? Откуда они узнали, что мы там? Неужели наши крики были слышны даже в интернате? Или они сами сообразили?

— Ну да — сами! — наша пионервожатая широко улыбалась. — Конечно, откуда вам знать, что своими воплями вы до смерти напугали одну бедную старушку. Она как раз сошла с автобуса и услышала голоса из-под земли. Прибежала к нам, тяжело дыша, попросила сердечных капель. Вот мы и отправились к церкви.

Мы расхохотались. Теперь уже ночное происшествие казалось не страшным, а смешным. Но Кайя почему-то не смеялась. Она задумчиво смотрела в окно.

Мы тоже притихли. Что это с ней? С чего вдруг?

— Что случилось, Кайя? Ты сердишься?

Она посмотрела в нашу сторону невидящими глазами, ничего не ответила.

— Не можешь простить, что мы забрались в склеп? — виновато спросил Мадис. — Но надо же было выручать Томиня с Этилом. А они тоже без особого умысла.

— Нам самим теперь неловко, — присоединился к нему Эгил. — Вот честное слово!

— Разнылись! — глаза Кайи насмешливо блеснули. — Да я уж про это и забыла. Видите, что делается кругом. Все поля залил дождь, такая трудная уборка. Теперь вам тоже, наверное, понятнее стало, как добывается картошка, молоко, мясо…