Премьера стала настоящим событием, рдним из самых крупных во всей нашей школьной жизни. Уже после первого действия за кулисы пришел Павел и воскликнул, совсем как Томинь:

— Потрясающе!

Кайе он пожал руку:

— Да это же сама жизнь!

Павел тут же предложил в День Советской Армии показать наш спектакль на сцене клуба судоверфи.

— После торжественной части, — сказал он. — Отличный подарок рабочим. Будет над чем задуматься и взрослым, и детям… А от вас я просто в восторге, Кайя! От вас и всех ваших актеров.

— Спасибо, — только и смогла вымолвить наша Кайя, густо покраснев.

Предложение Павла нас очень обрадовало. Играть на клубной сцене — это уж что-то вроде гастролей!

Второе действие мы сыграли еще лучше и заработали бурю аплодисментов — школьный зал такого еще не слышал. Вызвали на сцену Кайю. И вот тут только мы сообразили, что надо же поднести ей цветы. Эх, головы дубовые!

Но, оказывается, о цветах позаботились — моя мама! Она долго держала руку Кайи.

— Я просто поражена, Кайя! Какое богатое воображение! И нам, педагогам, тоже было чему поучиться.

Не преувеличивает ли мать заслуг Кайи? Наверное, нет. Обычно она не склонна к похвалам.

Это было нашим первым большим успехом в так называемой внеклассной пионерской работе. Мы чувствовали себя на седьмом небе.

Во время зимних каникул у Индулиса начались съемки. Поэтому роль бабушки во время спектакля в клубе судоверфи исполнял Дирт.

На первых репетициях у него получалось куда хуже, чем у Индулиса. Но постепенно и он вошел в роль. Дирт, в отличие от Индулиса, небольшого роста, и когда он преображался в суетливую старуху, которая во все вмешивалась, со всеми ругалась из-за своей любимой внучечки, готова была из-за нее сразиться хоть с самим змеем семиглавым, выходило очень смешно.

Вот мы и стали шефами своих собственных шефов! В клубе судоверфи почти не было мероприятий без нашего участия. Мы и пели, и плясали, и даже взяли на себя шефство над детским садиком предприятия.

Я даже не представлял себе, что мы можем доставить столько радости малышам-карандашам.

Выступали с песенками на их утренниках, делали для них всякие игрушки — одна Югита смастерила больше десятка яхточек! Водили ребятишек на прогулку, сооружали снежные крепости, лепили снеговиков, рассказывали им о школе, об октябрятах и пионерах, проводили линейки.

Удивительно, но нам понравилось с ними возиться. Малыши засыпали нас бесконечными вопросами, и каждый ответ тут же вызывал у них очередное «почему?». Настоящие почемучки! И ответить на их вопросы не так-то просто. Пришлось признаваться самим себе, что мы еще многого не знаем, хотя до этого казалось: нашей мудрости нет предела.

После спектакля, который прошел с большим успехом, рабочие подарили нам красивый занавес для сцены; тот, который висел в школьном зале, потерся и выцвел. И хотя подарок этот предназначался для всей школы, мы ходили страшно довольные.

И еще нас ждало приятное событие во время летних каникул. Бригада Павла обещала взять весь наш класс в испытательное плавание на отремонтированном судне.

Вся школа нам завидовала. Но тут уж ничего нельзя было поделать. Сама судьба распорядилась, чтобы именно седьмому «А» классу достался в шефы Павел. Другого на его месте мы уже не могли себе представить. Вначале даже казалось, что и сама Кайя будет только мешать. Но очень скоро выяснилось: наоборот, она нам необходима. Если Кайя о чем-то просила Павла, то отказа не было.

В клубе судоверфи нам разрешили остаться на танцы. Мы ведь не какие-то там грудняшки, которые могут лишь смотреть, разинув рты. В самом деле, кто из ребят и девчонок в наши дни не умеет танцевать? Разве что Сильвия — но она исключение.

Я приглашал на танец Иголочку, Зигурд — Сармиту, Мадис — Яутриту. Одну Изольду не приглашал никто. Но вот к ней подошел сам Павел и поклонился — ух ты! Гордая Изольда изволила милостливо улыбнуться. А ведь она единственная из наших девчонок, которой Павел оказал такую честь! До этого он танцевал с одной только Кайей.

Пока они отплясывали, Кайя потянула меня за рукав:

— Позаботься, пожалуйста, Гунар, чтобы никто из наших девочек не стоял бы у стены во время танца.

— Верно! — поддержала ее Иголочка. — Вы, мальчишки, совершенно не умеете себя вести.

И это говорит Иголочка, которую я приглашал на все танцы! Обидно!

Я стал подбирать слова, чтобы возразить ей. Мол, она меня оскорбляет своим замечанием.

Но пока я собирался с мыслями, танец кончился.

— Так что давай приглашай Изольду! — и Иголочка исчезла в толпе.