Поддавшись беспокойству, она встала и прошлась по комнате, а заодно и разглядела повнимательнее резной мраморный камин в стиле Адама.

Ироничная судьба распорядилась так, что после неудачного знакомства с лордом Беркли Кэсси пришлось явиться к нему домой, да еще по просьбе его матери.

Первым порывом Кэсси, получившей письмецо от леди Беркли вскоре после возвращения с пикника у лорда Уоррена, было отказаться от предложения. В деньгах она определенно не нуждалась, в настоящее время под ее надзором шла работа у других заказчиков, а перспектива постоянных встреч с лордом Беркли не радовала, а тревожила. Мать не осуждала увлечение Кэсси так рьяно, как ее братья, но и не одобряла его. Тем не менее леди Уильям настояла на том, чтобы Кэсси взялась за предложенную работу, объяснив, что леди Беркли больна, а новая обстановка в доме поможет ей поправиться.

Кроме того, Кэсси узнала, что ее мать и леди Беркли — давние задушевные подруги, и удивилась. О леди Беркли до недавних времен мать Кэсси не упоминала ни единым словом. Впрочем, лондонский свет во многом походил на большую деревню, где все знакомы друг с другом.

— А, это вы, — раздался от двери негромкий смешок. Кэсси глубоко вздохнула, повернулась и заставила себя приветливо произнести:

— Не ожидала снова встретиться с вами так скоро, милорд.

— Да еще здесь, в моем доме. — Лорд Беркли подошел к ней и поднес к губам ее руку. — Признаться, я удивлен, хотя чему тут удивляться?

— Так вы меня ждали? — Она заглянула в серые глаза лорда Беркли и уже во второй раз за день подавила желание отдернуть руку. Или, наоборот, помедлить, впитать тепло его кожи. — Должно быть, о моем визите вас предупредила мать.

Тень беспокойства пробежала по его лицу.

— Матушка сказала только, что ее гостья… эксцентрична. Кэсси отдернула руку и нахмурилась.

— И вы подумали, что речь идет обо мне? Он усмехнулся.

— Не далее как сегодня утром вас назвали эксцентричной в разговоре со мной.

— Несомненно, кто-нибудь из моих братцев. — Кэсси следовало бы рассердиться. Будь с ней рядом Кристиан, она не стала бы скрывать недовольства, но обаяние Беркли было неотразимым. И кроме того, Кэсси подозревала, что сегодня произвела на него настолько неблагоприятное впечатление, что лучше уж пусть он считает ее эксцентричной — это гораздо предпочтительнее, чем прослыть мегерой. Она усмехнулась: — Могло быть и хуже. Братья вполне способны назвать меня полоумной.

Глаза Беркли вспыхнули.

— Или безумной.

— И даже сумасшедшей. Он кивнул.

— Свихнувшейся.

— Помешанной, — не осталась в долгу Кэсси.

— Больной на голову. Она усмехнулась.

— Не в своем уме. Он приподнял бровь.

— Не от мира сего.

Кэсси на минуту задумалась.

— Не все дома.

— Недотепа, — выпалил он в ответ.

— Тронутая.

— Чудаковатая.

— Пустоголовая.

— Балда.

Она рассмеялась.

— Звезд с неба не хватает.

— Ну, это не про вас, — возразил он холодно, но с возбужденным блеском в глазах. — Не представляю, кто еще достоин небесных светил, если не вы.

— А, пресловутый и обаятельный лорд Беркли в своем репертуаре! — воскликнула она беспечно, скрывая, как судорожно бьется сердце. Перепилка застала ее врасплох, как и неожиданный комплимент. — Вы умеете льстить, при вашей репутации ничего другого я и не ожидала. Странно, что вам удалось так долго воздерживаться от похвал.

— Сдержанность, мисс Эффингтон, — добродетель, которой я не обладаю и, в сущности, невысоко ее ценю.

— Сдержанность, милорд, — то, что отличает цивилизованного человека от нецивилизованного, — заявила Кэсси и чуть не поморщилась от своего ханжеского тона.

Никогда не считал себя нецивилизованным человеком, — впрочем, и пресловутым тоже. Пока не познакомился с вами. — Лорд Беркли скрестил руки на груди и прислонился к каминной полке. — Мисс Эффингтон, от вас я узнаю о себе прелюбопытнейшие вещи.

— Я вынуждена извиниться.

— Почему? — удивился он. — Или вы сказали не то, что думали?

— О нет. Просто не следовало говорить об этом вслух.

— Отчего же?

— Это грубо. — Она вздохнула и покачала головой. — А вы были со мной любезны и…

— Обаятельны? — лукаво осведомился он. Кэсси невольно рассмеялась:

— На редкость обаятельны, а я только фыркала и дерзила. Мы едва успели познакомиться, а я уже осуждала вас.

— И сочли меня ущербным.

— Не ущербным. — Она на миг задумалась. — У вас нет недостатков — наоборот, кое-чего слишком много.

— Например, изъянов репутации?

— Да, пожалуй, — пробормотала Кэсси, стараясь не думать о вспыхнувших щеках. Она не могла припомнить, когда в последний раз краснела, но этот человек ухитрился заставить ее покраснеть дважды за один день. Тревожный симптом.