– Укажите ему на то, что вексель доказывает его полную невиновность.

– Хорошо, спасибо за совет! Я вам так благодарна… Вы знаете, я теперь так одинока…

– Ну а как вы справляетесь со всякими счетами и расчетами? Не натолкнулись еще на какую-нибудь арифметическую задачу?

– Пока еще нет.

– Мне надо спешить! До свиданья, мисс Эган!

Когда они проходили по веранде, им встретился один из обитателей отеля – худощавый, низенький господин с приподнятыми плечами. Несмотря на поздний час, он был в купальном костюме.

– Как ваши поиски, мистер Сэлэдин? – осведомилась Карлотта.

– Счастье отвернулось от меня, – прошептал он и мелкими шажками потрусил в свою комнату.

Карлотта тихо рассмеялась:

– Собственно говоря, мне не следовало бы задавать такого вопроса. Бедняга Сэлэдин!

– А что с ним? – спросил Джон.

– Это турист, коммерсант из Дес-Мойнеса. С ним случилось ужасное несчастье. Он потерял в море свою вставную челюсть.

– Челюсть?

– Да, зубы, как вообще многое на этом свете, были у него фальшивые. У него вышибло челюсть прибоем, и вот теперь он целыми днями ищет ее, а по вечерам ныряет и щупает дно. Жаль мне его. Служит на берегу мишенью для всевозможных острот…

У выходной двери они остановились. Прощаясь с Карлоттой, Джон задержал ее ручку в своей руке дольше, чем следовало. Прекрасные черные глаза ласково вспыхнули…

В гостиной Дэна Уинтерслипа Джон, к своему величайшему удивлению, нашел мисс Минерву и Чана, которые чинно сидели, торжественно глядя друг на друга.

При появлении Джона Чан поспешно вскочил и раскланялся.

– Здравствуйте, тетя! – сказал Джон. – У тебя, как я вижу, гости.

– Где это ты так долго пропадал? – злобно прошипела мисс Минерва.

Разговор с китайцем, по-видимому, был не из приятных.

– Хм, я… – начал Джон.

– Можешь говорить совершенно свободно! – приказала ему мисс Минерва. – Мистер Чан все знает.

– Чрезвычайно лестно слышать это! – ухмыльнулся Чан. – Действительно, некоторые события мне не совсем неизвестны. О вашем визите к Вайкикской вдове я узнал немедленно после того, как ее дом принял вас под свою сень.

– Да как же вы это узнали, черт возьми? – воскликнул Джон.

– Очень просто, – спокойно продолжал Чан, – как я уже имел честь докладывать вам, я изучаю человеческую расу. Мадам Комтон была близкой приятельницей мистера Дэна Уинтерслипа. Мистер Летерби был соперником. Обоюдная ревность. С раннего утра мадам и ее приятель находятся под зорким наблюдением гонолулской полиции. На сцене появляетесь вы. Меня извещают об этом, и я лечу на берег.

– Так он знает также и о… – начал было Джон.

– Брошке? – закончила мисс Минерва. – Да, я созналась ему во всем. И он так мил, что простил меня.

– Но все-таки нехорошо поступать так! – добавил Чан. – Прошу покорно прощения за упоминание об этом. Когда обращаются к помощи полиции, все карты должны быть раскрыты.

– Простил-то он меня простил, – проговорила мисс Минерва, – но все-таки дружески выбранил. Как выразился мистер Чан, я должна сознаться, что поступила крайне неучтиво.

– Глубоко опечален! – промолвил Чан, отвешивая поклон.

– Но я как раз собирался к мистеру Чану, чтобы рассказать ему о брошке, – проговорил Джон. – Я телефонировал в полицейское управление. Когда я вышел из дома этой особы…

Конец ознакомительного фрагмента.