– Жень, я замужем. Ты не забыл?

– Я помню. Но мне показалось, что ты произнесла это не очень радостным тоном.

– Какая радость после восемнадцати лет брака! – отмахнулась она, состроив недовольную мину.

– Похожая ситуация.

– Не совсем. У меня нет запасного аэродрома.

– Ты как будто осуждаешь меня?

– Нисколько. В глубине души даже завидую.

– Тогда поедем ко мне!

– Нет, я не могу… сегодня. И вообще… Что я скажу дома?

– Неужели у тебя нет подруги, у которой сегодня как раз день рождения?

– Хм. Какой ты наивный, Женя. Муж знает всех моих подруг. И даже их дни рождения.

– Отпад. Иногда я забываю о собственной днюхе.

– Да, как говорится, большая разница.

Наступила неловкая пауза. Диалог исчерпал себя. О чем говорить бывшим одноклассникам, не видевшим друг друга столько лет? И пусть один из них когда-то любил, мучаясь безответным чувством. Пусть! Это уже в прошлом. Их разделяют не просто годы – целая жизнь, вобравшая в себя слишком многое, и это многое мешало им, неотступно стояло рядом, напоминая о себе каждую секунду.

– Лид, как думаешь, этого достаточно? – решил прервать затянувшуюся паузу Евгений, кивнув на свою тележку.

– А? Ах, это… Не знаю. Можно взять пельмени, в морозилке с ними ничего не будет…

– А какие лучше, не знаешь?

– Ну что с вами делать? – вздохнула Лида, исподлобья взглянув на мужчину, будто на школьника, не выучившего урок. – Идите за мной, господин неандерталец.

Интуиция подсказывала ей, что эта игра в «Незнайку в торговом центре» спланирована заранее, и какова ее цель – нетрудно догадаться.

И вновь вместо торжества женского самолюбия, которое на месте Лиды испытала бы любая нормальная женщина, она ощутила тоску, занозой колющую сердце. Быть может, в этом ощущении переплелись и боль всего несбывшегося в ее судьбе, и сожаление о промчавшейся молодости, и что-то еще, неподдающееся определению.

– Возьми вот эти. По вкусу они как домашние.

Он принял из ее рук пачку пельменей, бросил их, не глядя, в корзину, затем взял в свои ладони Лидины холодные пальцы, слегка сжал.

– Здесь очень холодно, – пожаловалась Лида, передернув плечами. – Наверное, из-за кондиционеров.

– Плюс холодильники. Их тут немерено. Знаешь что, а возьмем красного вина? Немного отопьем, вот ты и согреешься, – весело подмигнул Евгений и подтолкнул засомневавшуюся было Лиду в сторону винных полок.

В отличие от консервов, в винах Евгений ориентировался отлично. Он сразу же прошел к испанским винам, выбрал малагу, разлитую в бутылки в виде хрустальных графинов, ловко откупорил один из них и протянул Лиде.

– Отпей сколько сможешь.

– Ты с ума сошел! – прошипела она. – Сюда сбежится охрана. Нам оторвут голову, вот увидишь.

– Ерунда, – отмахнулся он. – Пока они бегут, мы будем уже у кассы. – Пей, не тяни кота!

Под его напором Лида забыла о приличиях и прочих условностях. В нее будто бес вселился. Она храбро взялась за горлышко бутылки и отхлебнула большой глоток, немного отдышалась и сделала второй, поменьше.

– На! Теперь ты, – морщась, выдавила она.

Евгений отпил прилично, почти стакан. Лида с каким-то бесшабашным весельем наблюдала за этой сценой – выпитое вино уже действовало.

– Ну! Идем в кассу? – расслабленно бормотала она, экономя на гласных.

– Угу. Погоди! А десерт? – спохватился он и, поставив в тележку початую бутылку, увлек Лиду в кондитерский отдел.

Они еще долго блуждали по торговым площадям, вспоминая то про колбасу, то про сыр… Игра в незнайку постепенно перешла в любовную игру. Им было хорошо вдвоем. Тесно прижимаясь друг к другу, они с азартом выбирали очередной товар, споря и нападая, передразнивая и смеясь.

Покупатели обращали внимание на веселую парочку, но не осуждали, а сочувствующе улыбались – уж очень мило и непосредственно вела себя изящная шатенка, а спутник, высокий импозантный мужчина, смотрел на нее с нескрываемой любовью. Редко увидишь такую симпатичную, хотя и не очень молодую влюбленную пару.

За окном плавно кружились большие косматые снежинки. Было что-то новогоднее, праздничное в этой картинке.

Анита смотрела на медленно падающий снег и ощущала внутреннюю легкость. Душа хотя бы недолго, пусть несколько минут, отдыхала от постоянной боли, ставшей для нее неотъемлемой частью существования.

Боль неразделенной любви! Разве она отпустит?

Глядя на причудливый танец снежинок, девушка представляла себя Снегурочкой. В голубой атласной шубке и белых сапожках она выходит на середину зала, к нарядной елке, и все сотрудники, собравшиеся на корпоратив, восторженным ревом приветствуют ее, а затем все вместе зовут Деда Мороза.