Как-то ранним летним утром двери в их тамбур и коридор были открыты, и я заглянул туда. Серые, неприятного оттенка стены. Распахнутая дверь в кухню. Но там я ничего не увидел, а заходить было боязно. Чёрные проёмы дверей и леденящий холод. Почему холод? Не знаю. Может потому, что ничего светлого внутри мне увидеть не довелось.

Однажды мы с пацанами разожгли не большой костерок с обратной стороны этого коридора, то есть дома, конечно, почти под кухонным окном. Положили в костёр бутылку и стали ждать, когда она взорвётся?.. Таким образом мы рассчитывали разбить стекло, при этом никто бы не был бы виноват. Увы, хитрость не получилась. Бутылка крутилась, целясь горлышком то в одну сторону, то в другую, но взрываться, кажется, не собиралась. И вот в тот самый момент, когда бутылка замерла, приготовившись сделать выбор, появилась женщина из этого дома и прогнала нас. Костёр, разумеется, она затушила, вылив на него ведро помоев.

В доме, где жил дядя Миша, была и другая парадная, как, впрочем, и в нашем доме. Но про тех людей я вообще ничегошеньки не помню. Возможно даже, мне ни разу не довелось побывать у них в гостях. Нет, всё же я там был, но память сохранила лишь абстрактные белые фигуры. Почему белые? Не знаю. Безликие какие-то... Может внутри было побелено, в отличии от дяди Мишиного парадного? А может обитатели той половины дома ходили в белых одеждах?

Хорошо помню один момент, когда мы вернулись из Одессы, из той парадной вышла женщина с помойным ведром, очень невзрачная, незапоминающаяся какая-то, перешла дорогу и вылила помои в ближайшую лужу.

Вообще-то странно это было - выливать помои в лужи. Так делали все, не задумываясь об окружающей природе. После таких вливаний лужи становились мутными, грязными. В них неприятно было смотреть. Правда, они со временем очищались, то есть становились прозрачными, видимо, вся гадость оседала на дно. Хотя!.. Не исключено, что по ночам песцы там подкармливались.

(Фото N18 - П. Комсомольский, ул. Шахтинская д. N35, слева в кадре виден детский сад - автор Алексей Александрович Кузёма)

Помню лужу, которая находилась на торце дома, что напротив детского садика. Приехала пожарная машина. Я тогда впервые увидел у нас не только пожарные машины, но и самих пожарников. Она подъехала со стороны дежурного магазина, вернее, повернула на перекрёстке, и подкатила к забору, отделявшему дорогу от лужи. Маленькое уточнение: между забором и дорогой был двухметровый кусок голой земли. Если б у нас росла трава, то я бы назвал этот клочок земли газоном. Но, травы там не было, даже мха не было, а была голая земля. Лужа тоже не начиналась сразу за забором, а разливалась в метре от него. Из кабины выбрались несколько пожарников. Они достали толстый, гофрированный шланг, присоединили его к цистерне сзади машины, подняли боковую панель, под крышкой которой находились куча вентилей, кранов, кнопок, шкал с цифрами, и принялись крутить барашки. Один пожарник, державший шланг, подошёл поближе к забору, высоко поднял наконечник, из которого тут же ударила упругая, чёрная, жутко чёрная струя. Что это было? Не знаю. Вода такой чёрной не бывает. Пожарник, видимо, был специалистом в своём деле, так как изрыгаемое дерьмо из баков машины попадало точнёхонько в середину лужи. Та в свою очередь моментально почернела. Я долго стоял и смотрел, до тех пор, пока из трубы перестало даже капать. После чего пожарники свернули свою технику, забрались в кабину и уехали, а грязная лужа осталась. Я практический каждый день подходил к ней, чтобы увидеть, когда же она очистится, но, увы!.. Она так и осталась грязной, чёрной лужей. Такой она мне и запомнилась.

Первый и последний побег

Кто был нашими соседями по дому? В смысле, из другой парадной? Не знаю. Помню лишь девушку Надю, которая однажды ночью спасла меня от воспаления лёгких. Я с громадным трудом припоминаю, что происходило у них дома. Запомнилось лишь то, что все были одной громадной семьёй, так как внутри не было разделения на квартиры, подобно нашему коридору.

А попал я к ним, как обычно попадают в подобных ситуациях мальчишки, получившие двойку.

Накануне мама купила красивую клеёнку с нарисованными на ней грибами. Сами грибы выглядели не очень аппетитно, но клеёнка была такой гладкой, что хотелось проверить, а как она отреагирует на прикосновение лезвия?! Ну, я и попробовал!.. И процесс сей оказался весьма и весьма притягательным. Произведя первый надрез я уже не мог оторваться и спохватился лишь тогда, когда моей пятой точки коснулся широкий солдатский ремень отца!.. За ним последовало стояние в углу!..

В общем, получил я сполна и был отправлен в школу. Только вот никто не сумел сообразить, что за процессом экзекуции у меня не было времени сделать домашнее задание!.. Понятное дело, я получил двойку, и, по всей видимости, не одну. Возвращаясь поздно вечером домой, я понимал, что получу дополнительную порцию по ещё не отошедшей от утренней порки попке. Что делать? Я, конечно же, не знал. Бежать мне было некуда, да и денег не было совсем. Потому и присел на скамью подле угольного ящика рядом с соседской кошкой Катькой. Была она не белая, а какая-то грязная. И глаза у неё были не зелёные, как у всех нормальных кошек, а жёлтые, тигриные. Здесь-то и увидела меня Надя, идущая из своей старшей школы. Если мне не изменяет память, училась она тогда в девятом классе. Но утверждать не берусь. Может и не в девятом. Но то, что старше Светы Вихровой - это точно. Увидев меня, она поинтересовалась, почему домой не иду? И рассказал я ей про жизнь свою безалаберную, пожаловался на родителей, избивающих своего отпрыска, и взяла она меня домой к себе. А дальше всё было как во сне!..

Комната их, вернее, квартира, находилась слева от входной двери, как у Смирновых. А вот второй двери, симметрично нашей, не было. Они совместили две комнаты и получили двухкомнатную коммуналку. Правда, с проходной комнатой. Комнат справа не помню. И жильцов тамошних вообще никогда не видел.

Меня накормили и усадили делать уроки на завтра в той самой комнате, что и наша, слева в углу, с окном на перекрёсток. Хоть на дворе стояла глубокая ночь, и спать давно всем было пора. Уроки я благополучно приготовил, или может быть сделал вид, что было наиболее вероятным. После чего уселся смотреть какое-то кино. И тут пришла мама. Поскольку я был в другой комнате, то не слыхал разговора. Зато, когда вышел и увидел мать, испугался не на шутку. Сразу же подумал, что Надя меня выдала!.. Донесла моим родителям о моём убежище. Как выяснилось позже, никому она меня не выдавала. Кто-то из её родственников пошёл и сообщил где я. Потом был разыгран спектакль, как нельзя поступать. Кстати, и родителям, и мне. После чего я оделся и понуро побрёл домой, волоча свой неподъёмный портфель.

Вот так закончился мой первый побег из дома в первом классе. В дальнейшем жизнь сложилась таким образом, что дома я лишь гостил, а жил совсем в других местах и городах.

Шефы

Не знаю. Возможно после этого случая, а возможно и нет, но как-то раз в нашем классе обнаружились три девочки из старших классов. Они стояли у двери подле вешалки, о чём-то тихо переговариваясь между собой. Начался урок. Вошла Галина Ивановна и объявила, что отныне с самыми нерадивыми из нас будут дополнительно заниматься наши шефы. Я с любопытством наблюдал за распределением ролей, когда вдруг прозвучала моя фамилия. Сказать, что я был ошарашен? Нет, не ошарашен!.. Убит наповал!.. Но у меня всегда имелось кое-что в запасе. Пришлось выкладывать. Я долго, нудно и очень путано разъяснял учительнице, дабы поняла меня только она, но, ни в коем случае весь класс о том, что отец меня убьёт, как только узнает о буксире. На что Галина Ивановна заявила:

– Вот тебе записка, пусть папа завтра зайдёт в школу.

Ничего не оставалось, как тяжело вздохнуть и согласиться.

Записку я благополучно выкинул в первый же сугроб. Родителям ничего не сказал, а учительница, по всей видимости, забыла о своём намерении.

Через несколько дней мой шеф в виде черноволосой девчонки, предупредил меня, что ждёт такого-то числа, в такое-то время у себя дома. И дала адрес. Мало того, что день был назначен воскресный, то есть святая-святых, да ещё тащиться чёрти куда. Но судьба видимо требовала полного искупления моих детских грехов, и я отправился на поиски жилья своего буксира. Чего наврал маме? Не помню. Но явно чего-то наврал!.. На моё счастье отец, вероятно, был на смене.