Шрифт:
В 1847 году португальский еврей по имени Дон Давид Пасифико, делец с умеренно сомнительной репутацией, уже жил в Греции несколько лет, когда его дом был разгромлен и разграблен. Он потребовал компенсации у греческого правительства, но оно не пошло ему навстречу. Тогда Дон Пасифико обратился за поддержкой к британскому правительству на том основании, что родился в Гибралтаре и потому был британским гражданином.
Британским министром иностранных дел в то время был лорд Пальмерстон, который сильно обеспокоился делом Дона Пасифико. Он послал к берегам Греции Королевский флот, угрожая греческому судоходству и блокируя порты на протяжении двух лет, пока Дон Пасифико не получил компенсацию. Все это вызвало восторг в Британии и прямо оправдывалось римской доктриной гражданства.
Римское гражданство значило крайне много. Оно давало вам права. Вас не могли просто так подвергнуть телесным наказаниям. Когда апостола Павла собирались бичевать в Иерусалиме [19] , он обратился к центуриону и использовал козырь, который невозможно побить. «Я – римский гражданин», – говорит Павел. И центурион идет к своему начальнику и докладывает, что тот человек – римский гражданин. Начальник спрашивает у Павла, так ли это. Павел отвечает: «Да». И этого достаточно, порка отменяется.
19
Деян. 22: 23–29.
Такой страх наводило имя Рима. Павел был евреем из Тарса, но у него имелось римское гражданство, а целью Пальмерстона было показать, что Британия – новый Рим, и сколь неочевидным ни было подданство живущего в Греции португальского еврея Дона Пасифико, ему как британскому гражданину полагалась полная защита канонерок.
Всюду, куда бы вы ни посмотрели в Британской империи, находились маленькие напоминания о римских прецедентах. Для управления колониями посылались «проконсулы». Дизраэли сочинил помпезный, но по существу фальшивый лозунг «Imperium et libertas» – империя и свобода. Перед Первой мировой войной колониальный администратор Ивлин Бэринг, лорд Кромер, написал необычный и наводящий на размышления труд «Древний и современный империализм», в котором использовал римский пример для оправдания британского владычества в Индии и его продолжения.
Идет 1909 год, и лорд Кромер, человек высокого интеллекта и неплохой филолог-классик, задумывается о нравственности сохранения индийской колонии. Что мы делаем? – спрашивает он. Куда ты идешь, Британия? Quo vadis же? Он пытается понять, что счел бы своим долгом римский империалист, и приходит к выводу, что тот приложил бы все силы, чтобы сохранить империю, цивилизовать и романизировать ее народы, поддерживать хорошее управление.
Цели британского империалиста, заключает Кромер, должны быть приблизительно теми же. С ее 147 языками Индия столь разнородна, а противоречия между индуистами и магометанами так сильны, что будет не просто ошибкой, если Британия вынет этот драгоценный камень из ее имперской короны. «Это будет преступлением против цивилизации».
Быть может, в отдаленном будущем мы с полным основанием отдадим факел прогресса и цивилизации в Индии тем, кого цивилизовали сами. Сейчас лишь можно сказать, что, пока не изменится полностью человеческая природа, пока не исчезнут с лица земли расовые и религиозные страсти, отказ от этого факела почти неизбежно приведет к его затуханию.
И правда в том, что его мрачные предчувствия оказались в значительной мере обоснованны. Рождение современной Индии, произошедшее спустя сорок лет после его предупреждений, было безусловно кровавым, а сохраняющаяся напряженность между Индией и Пакистаном расценивается как одна из величайших потенциальных угроз миру на Земле.
При размышлениях о грядущих проблемах постбританской Индии у скорбного орденоносного графа Кромера была глубокая догадка. Я надеюсь развить ее, положив в основу данной книги.
Британцы любили настойчиво твердить о своих римских претензиях, и Кромер не исключение. Он замечает сходство в образовании империй, то, как юные карьеристы гонялись за славой, а вести об их завоеваниях встречались с некоторым смятением элитами метрополий. У Уоррена Гастингса [20] были двойники в Древнем Риме, и у его двойников тоже были недруги. Как и британцы, римляне испытывали нравственную амбивалентность в отношении своих действий.
20
Гастингс Уоррен (1732–1818) – первый генерал-губернатор Индии.
Часть аристократии активно выражала неприятие захвата новых территорий, считая, что весь этот грабеж пагубен для души и что расширение почти неизбежно привнесет странные чужеземные верования и обряды, приведя к ослаблению римской цивилизации.
Катон Старший всегда сетовал на утрату традиционных республиканских ценностей, и Кромер назвал его приверженцем «малого Рима» на манер «малой Англии». Точно так же заклятый антиимпериалист Дж. А. Гобсон написал превосходное обличение империи в 1902 году (работа Кромера может рассматриваться как своего рода ответ на него):
Народ может или, следуя примеру Дании и Швейцарии, приложить свои способности к земледелию, развить различные системы народного образования, общего и технического, применить все научные усовершенствования к своей специальной фабрично-заводской промышленности и таким образом на сильно ограниченном пространстве содействовать прогрессу благосостояния значительного населения, – или же, подобно Великобритании, он может пренебречь своим земледелием, допустить, чтобы земли его оставались невозделанными, а население скучивалось в городах, отстать от других народов в области просвещения и применения новейших научных открытий, и все это ради того, чтобы растрачивать денежные и военные ресурсы в погоне за скверными рынками, в поисках нового поприща для помещения спекулятивного капитала в отдаленных уголках земли, ради того, чтобы прибавлять к площади, занимаемой империей, миллионы квадратных миль и миллионы населения, неспособного к ассимиляции [21] .
21
Гобсон Дж. Империализм / Пер. В. Е. Беленко. Л.: Прибой, 1927.