Мотнув головой, Лоет покинул каюту, заглянул к Тине, удостоверяясь, что она легла спать, и после этого сошел на берег, прихватив тех, кто был посвящен в заговор. Вахтенный проводил капитана завистливым взглядом, ему бы тоже хотелось сходить в кабак и пропустить стаканчик-другого крепкого рома. Матрос зевнул и отвернулся, успев заметить тень, скользнувшую в сторону сходней.

— Стоять, — рявкнул он, перехватывая за локоть Тину.

— Пусти, — потребовала девушка.

— Капитан велел глаз не спускать, — мотнул головой вахтенный и потащил мадемуазель Лоет в сторону кают.

— Пусти! — взвилась девушка, уже готовая к драке. — Пусти, потрох, или я тебе все зубы пересчитаю!

На палубу выскочили Самель, господин Ардо и Даэль. Скрутив разъяренную девицу, ее утащили обратно в каюту и оставили под присмотром кока, закрывшего собой выход.

— Ну что ты рычишь, как бешеная кошка? — укоризненно покачал головой великан.

— Я ему кадык вырву! — выкрикнула Тина. — Кишки выпущу! Я его выпотрошу!

— Да кого, деточка? — изумился Самель.

— Этого гада — Литина, — всхлипнула мадемуазель Лоет, падая на койку. — Потрох бесчувственный… — Кок усмехнулся, подошел к своей любимице, присев рядом и заключив в теплые, но крепкие объятья.

Сам виновник переживаний юного создания сейчас сидел в комнате вдовушки по имени Хейли и расслабленно потягивал ароматный чай из красивой фарфоровой чашки, слушая рассказ женщины о ее жизни. На призывные несмелые взгляды молодой человек отвечал благожелательной улыбкой и находил новую тему для продолжения беседы. Он уже знал о детстве, юности и молодости Хейли. А с мужем вдовы, казалось, был знаком лично.

Его 'больной брат', ставший для мадам Хейли неприятной неожиданностью, засел у входных дверей, посматривая в приоткрытую дверь. Они с Альеном обменялись всего несколькими знаками, но друг друга поняли. Хотя сложно не понять того, что уже было оговорено. Когда на улице стемнело, Литин перебрался в комнату мадам, отвлекая ее душевной беседой, а воин, выждав немного, занял свой пост у входных дверей.

Лоет и его люди рассредоточились по улицам, ведущим от особняка губернатора до дома, где сейчас находился Альен. Дальше своих страховать должны были горастанцы. Вэйлр прислонился плечом к дереву, стоявшему в густой тени, куда не доходил свет уличного фонаря. Он толком не видел происходящего, просто знал, что императорские войны должны проникнуть в особняк, убрать охрану и вытащить принца, устремившись с ним по строго оговоренному пути. В общем-то, горастанцы могли обойтись и без помощи бывших пиратов, но рисковать жизнью принца не хотели, понимая, что погони не миновать.

Лоет широко зевнул, потер глаза и сжал пальцами рукоять ножа, готовый воспользоваться им, пистолет оставался заткнутым за пояс. Было решено стрелять лишь в крайнем случае. Выстрелы привлекали внимание, так было проще определить, с какой стороны идет нападение, а вот обнаруживать себя марантийские моряки не желали по двум причинам. Во-первых, им предстояло спрятать у себя беглеца, а во-вторых, что для капитана было самым главным, нежелание рисковать жизнью Тины.

Рядом с Вэем застыл Кузнечик со своей духовой трубкой. Отравленные дротики были его излюбленным оружием. Конечно, это могло стать прямой наводкой на 'Счастливчик', но уже мало кто помнил о матросе, полюбившем оружие дикарей с далеких берегов, откуда Вэйлр привез прозвище — Лоетте, преобразованное в фамилию Лоет, и татуировку на груди, сделанную колдуном племени, а Кузнечик науку пользоваться смертоносными жалами. Помнил о дротиках Заморыш, но… после вчерашней драки он был столь плох, что имел все шансы встретиться с дьяволом в ближайшее время.

— Капитан, — шепнул матрос, привлекая внимание.

— Угу, — промычал Лоет, уже успевший заметить три тени, перебиравшиеся через ограду губернаторского дома.

Один из них был в знакомом плаще, и бывший пират удовлетворенно хмыкнул. Следом послышался шум и выстрелы. Беглецы побежали вниз по улице, Кузнечик поднял свою трубку, Вэй приготовился бросить нож. Верный кортик висел на своем почетном месте, его в дело пускать Лоет не собирался.

— Они побежали туда! — крикнул один из охранников, целясь вслед беглецам. — Это узкоглазые!

— Давай, — шепнул Вэй, и охранник упал, схватившись за шею, так и не успев выстрелить. — Снимешь еще двоих и уходим.

— Понял, — кивнул матрос, не оборачиваясь.

Лоет бесшумно отошел от дерева, наблюдая за тем, как падают еще двое охранников, успевших выбежать из ворот особняка. Кузнечик опустил духовую трубку и поспешил за капитаном. Они добрались до Мельника, Вэйлр хлопнул мужчину по плечу и отправился дальше. Кузнечик остался рядом с Мельником, державшем конец веревки. Когда послышался цокот лошадиных копыт, матрос натянул веревку.

Тут же крики и лошадиное ржание заполнили ночной воздух. Не налетевшие на неожиданную преграду, лошади встали не дыбы, сбрасывая своих седоков.

— К дьяволу! — заорал один из всадников, умудрившийся не вылететь из седла, как остальные преследователи. Ему помог упасть Кузнечик, и матросы поспешили за капитаном, исчезая в ближайшем проулке.

Лоет приблизился к Красавчику. Тот кивнул капитану и указал жестом, что беглецы убежали дальше. Прислушавшись к звукам ночного Коласа, Вэй оглянулся, увидел Мельника с Кузнечиком и поманил их за собой. Четверо мужчин последовали дальше, придерживаясь тени. Вскоре уже должен был появиться дом вдовы. К мужчинам присоединились остальные матросы, их помощь больше была не нужна. Дальше ждали горастанцы, которые должны были наделать шуму, чтобы сосредоточить на себе погоню и дать марантийцам вернуться на корабль.