От некоторых слышались фразы: «Опять она?», «Что она здесь забыла?» и прочие варианты. Иногда слышны были даже оскорбления в мой адрес. Что ж, пускай глумятся над той, что с их шелковым Томом ежедневно возится, и дальше. Я не намерена принимать это близко к сердцу.

Зайдя в здание, мы попросили невероятно милую девушку, сидящую на ресепшене, провести нас к комнате ожидания. Она объявила, что конференция начнется через пол часа, чтобы Том успел подготовиться.

— Эй, ты как себя чувствуешь? — я отвела Тома в сторонку, чтобы поговорить о его самочувствии.

— Не так ужасно, как с самого начала дня. Думаю, что всё благодаря лекарствам, которыми ты меня напоила.

— Продержишься хотя бы час? Не упадешь там? Не заснешь? Учти, после приезда из Санкт-Петербурга, мы с тобой посетим больницу.

— Но…

— Никаких «но». Я договорюсь обо всем с шефом, а сейчас нам пора, — мы поспешили вернуться, чтобы наше отсутствие никто не заметил.

Зайдя в просторную комнату, я увидела Джона Уоттса, который разговаривал со своим ассистентом, и дублера Тома, который так старательно натягивал костюм, что у него мало получалось. Смешная, знаете ли, картинка. Вроде бы, уже столько стран объездил, столько дубляжей сделал, а так и не научился правильно надевать костюм Паучка.

Холланд приземлился на кресло рядом с Джоном и начал мило с ним болтать. Я не особо вникала в их разговор, но услышала что-то по поводу себя:

— А где твой прежний ассистент, Том? И почему ты прибыл так поздно? — он сделал удивленное лицо.

— Он в отпуске. Я сам его туда отправил, чтобы отдохнул, расслабился. А то в Риме он был уже овощем, если говорить откровенно.

— А как тебе русская девушка? Если судить по внешнему виду, то она горяча, — Том взглянул на меня и ухмыльнулся. Он думал, что, говоря по-испански с режиссером, я ничего не пойму. Наивный мальчик. Я прожила практически пол года в Испании в то время, пока родители были в командировке шесть лет назад, поэтому знаю их язык довольно неплохо.

— Да, очень горяча. Я бы даже сказал, что она жгуча, как острый перец, — и тут я всё же решила встрять в разговор:

— Спасибо, Том. Вас тоже считают горячим в России, — его глаза медленно полезли на лоб, обозначая мою безоговорочную победу.

— И как давно ты стала полиглотом? По ночам тайно посещаешь курсы испанского? — выпалил он на чистом английском.

В этот момент режиссер слегка смутился, подав мне свою руку и представившись:

— Джон Уоттс, режиссер фильма: «Человек-паук: Возвращение домой».

— Приятно познакомиться, мистер Уоттс. Меня зовут Кристина Гагарина, я являюсь студенткой одного из высших учебных заведений Москвы, а в данный момент и агентом мистера Холланда.

Джон начал расспрашивать меня о том, как Тома приняли в нашей стране, на что Том отвечал немногословно (думаю, он вспоминал первую ночь, проведенную в Москве). Мы заговорились о русской еде, о людях и менталитете трех разных стран: Америки, России и Британии. Вскоре, примерно через двадцать минут, в зал, специально приготовленный для пресс-конференции, пригласили дублера, сообщив нам, что пора готовиться к выходу. В этот момент меня пригласил на беседу и ассистент режиссера.

— Итак, меня зовут Мартин. Мартин Трейнор. Думаю, что нам с вами следовало бы познакомиться, потому что на ближайшие пару часов нам придется быть в роли наблюдателей за тем, чтобы ничего не случилось, — он мило улыбнулся и протянул мне свою руку.

— Конечно, Мартин. Меня зовут Кристина. И я не думаю, что Том протянет несколько часов. Честно говоря, я в этом очень сильно сомневаюсь. Очень сильно. Мистер Холланд заболел. Я вообще не думала везти его сюда, но мой начальник, — я покосилась на шефа, который подпирал своим туловищем стенку и залипал в телефон, — требовал этого. Поэтому, Мартин, если Тому станет плохо, то мы немедленно прекратим конференцию.

— Но все люди так долго этого ждали, — он нахмурился.

— И что с этого? Я не могу рисковать здоровьем актера. И в это же время не могу вызвать сюда дежурную бригаду скорой помощи.

— Почему?

— А если всё пройдет хорошо? — ой, чуяла я своей жопкой, что что-то пойдет не так.

— Они не могут просто уехать потом? Если всё будет хорошо.

— Знаете, в России это не очень хорошо расценят, да и придется платить за ложный вызов, если меня, конечно, вообще не посадят в тюрьму.

— Хорошо. Будь так, как сказали вы, Кристина, — он вновь пожал мне руку и поспешил удалиться к Джону.

Вместе с тем, я подошла к Тому и крепко прижала к себе. Уж не знаю, как он воспринял этот жест, но я лишь заботилась о самочувствии парня. Он только сильнее прижал к себе и сказал:

— Всё будет хорошо. Не переживай так сильно за меня, — он улыбался, гладя меня по голове. Наверное, это был самый милый момент всей моей жизни. В его объятьях было тепло и уютно. Нет, не тепло. ЖАРКО!