Я начала отстраняться, но меня остановил вампир, обняв чуть ниже талии. Он притянул меня к себе и страстно поцеловал, углубляя поцелуй. Я без возражений приоткрыла рот и ответила на его натиск. Пока мы целовались, Маркос развязал мой халат и обнял меня под халатом. Я неосознанно простонала в рот Маркоса, как только прижалась обнаженной грудью к нему.

Вампир скользнул рукой ниже и, взявшись за мои ягодицы двумя руками, сильно сжал их.

— Я хотел с тобой поговорить, — прервав поцелуй, прошептал мне на ухо вампир, все еще лаская меня руками.

— О чем? — прохрипела я, опустив голову ему на плечо.

— О нас с тобой, — Маркос убрал одну руку с ягодицы и приподнял мое лицо за подбородок двумя пальцами.

— Хорошо, — от его тона, который был довольно холоден, я забеспокоилась.

— Очень часто девушки думают, что мужчина, который лишил их действенности, влюблен в неё… Некоторые мужчины и, правда, любят девушку… Но я не об этом… Я не хочу, чтобы ты обманывала себя и думала, что между нами есть что-то, чего нет. Я не люблю тебя и даже не влюблен, — я резко вздохнула, сердце пропустило несколько ударов от его слов.

Мы сейчас так страстно целовались, что я не ожидала от него таких слов. Я прикрыла глаза, не хотела, чтобы он видел, какую боль причинили мне его слова. Я знаю, что он не любит меня. Но одно дело знать, и совсем другое слышать подтверждение этому от мужчины, которого всем сердцем любишь.

— Тогда что ты ко мне чувствуешь, если не любовь? — спросила я все еще с закрытыми глазами.

Мои губы дрожали, и я со всех сил сдерживала слезы. Рука Маркоса все еще ласкала мои ягодицы, но я не обращала внимания на это, мне хотелось разрыдаться.

Маркос развернул нас и поддался вперед, прижимая меня к двери.

— Думаю, ты понимаешь, что я чувствую, — ответил вампир.

Да, я чувствовала, что Маркос возбужден.

Он чувствует ко мне только страсть? Неужели все эти поцелуи, взгляды, прикосновения были вызваны только похотью?

— Я могу предложить тебе только секс, Лина. Любовь я не могу тебе дать, — проговорил Маркос, поглаживая мои живот.

— Почему? — я открыла глаза и посмотрела в сияющие синие глаза вампира.

— Я не могу любить, Лина, и честно об этом говорю. Любовь — это не позволительная роскошь для меня. Это чувство — яд, который уже однажды причинил мне боль, больше я не буду таким дураком. Ты можешь сейчас отказаться. Или принять то, что я предлагаю. Так же ты можешь в любое время остановить это.

Потупив взгляд, я задумалась. Ни этого ли я хотела, чтобы у нас были отношения? Даже если они построены только на интиме? Наверное, я не нормальная, потому что готова согласиться на такое. С самого начала я знала, что приму всё, что Маркос сможет дать мне. Если он предлагает только секс, я согласна, не смотря на то, что мне будет этого мало… Я уже собиралась дать согласие, когда меня остановили вопросы, ответы на которые я должна была узнать.

— Если я соглашусь, то, какие отношения будут между нами? — посмотрела я на вампира. — Ты будешь приходить ко мне, когда захочешь секса? И я не смогу отказать тебе?

— Как я уже сказал, ты всегда можешь отказать мне или прекратить это вовсе.

— А Лия и Маргарита? Ты будешь спать и с ними? Я стану третьей твоей любовницей? — я затаила дыхание, пока ждала его ответ.

Я хотела, чтобы он был только моим, хотя бы на то время, пока это возможно.

— Если ты не хочешь, чтобы я спал с ними, пока буду с тобой, я так и сделаю, — вампир отошел от меня на шаг и протянул руку. — Будут еще вопросы?

— Да, мне надо только подумать, — я вложила в его ладонь свою, и вампир повел меня к кровати.

Мы сели напротив друг друга на кровать, продолжая держаться за руки.

— Ты встречался когда-нибудь с человеческими девушками до меня? — я решила начать издалека.

— Да.

— Много их было?

— Лина, я не монах. И за свои пятьсот лет я многое сделал.

— Это правда, что все девушки, с которыми ты встречался, покончили жизнь самоубийством? — выдала я самый интересующий меня вопрос.

— Откуда ты про это знаешь? — Маркос был удивлен и не доволен моим вопросом.

— Неважно откуда. Это правда?

— Не совсем, — ответил вампир.

Я тяжело сглотнула и, освободив свою руку, обняла себя за плечи.

— Что это значит?

— Это значит, что были случаи, когда девушки кончали жизнь самоубийством после того, как я уходил от них. Но не все. Первое самоубийство, которое меня насторожило, было сто лет назад, — нахмурился вампир.

— Ты не думаешь, что это странно? Почему они это делали? Потому что ты не любил их, и они не могли с этим смириться? Или была другая причина? Может ты плохо с ними обращался? Ты их бил? Пил из них кровь?