Шрифт:
– Значит, говоришь, песню? А кто будет петь? А слова кто будет писать? А музыку?
Женя все еще лежа к нему спиной, неохотно ответила:
– Есть одна шайка, способные ребята. Их не знает никто, они дорого не возьмут.
Димон нахмурился.
– Жень. Я не против никаких ребят. Ты мне только скажи, как они называются, и я по названию тебе скажу, чего они стоят.
Женя повернулась к нему лицом.
– О-оо! Название у этой шайки замечательное. «Патиссоны»
– Да, ладно! А почему не кабачки?
– Ты не понял! «Party’s sons» Дети тусовки, то есть.
Димон улыбнулся.
– Все, догнал. Дальше можешь не объяснять. С этими можно работать, это креатив.
Глава 54. Полторы стипендии
С оформлением Жени на работу никаких трудностей не возникло: в Берлоге ее встретили радушно, и она пришлась ко двору. Жене выделили стол в комнате Игоря, и они вместе взялись за организацию рекламы.
К ней перешли все вопросы по товарным знакам, она сразу же занялась написанием новых статей, работой с типографиями, распространением рекламных листовок по подъездам жилых домов. Дело у нее спорилось, и в феврале пошли первые заказы на обустройство дач.
Димон дал максимальную скидку на зиму, и Женя умело воспользовалась этим.
– Только до 1 марта! – кричали яркие заголовки ее листовок, – Системы Анти-Зевс со скидкой 30 %!
Работаем себе в убыток!
Только до 1 марта!
Пенсионерам дополнительные бонусы!
Женя, как и остальные сотрудники Берлоги, договаривалась с Димоном о встрече через секретаря, приходила в условленное время к нему в кабинет и рассказывала о своих планах.
После рекламы на билбордах по дороге в аэропорты Домодедово и Шереметьево появились первые партнеры. В нескольких южных областных городах предприниматели заинтересовались покупкой франшиз на деятельность «Укротителей молний», бизнесмен из Хабаровска настойчиво просил продать ему эксклюзивные права на системы «Анти-Зевс» для всего Дальнего Востока.
– Представляешь? – увлеченно болтала Женя, смело раскачиваясь в димоновом кресле, – если мы ему продадим эксклюзив на весь Дальний Восток, мы покроем почти двадцать процентов всего рекламного бюджета. – Это все хорошо, – озабоченно отвечал ей Димон, поражаясь тому, как она с первого раза освоила это проклятое кресло, – ты лучше скажи, что твои Патиссоны? Что с песней?
Женя помрачнела и прекратила качаться.
– Они обнаглели совсем.
– Кто? Патиссоны? Это же овощи!
– Да нет, при чем тут они? Авторы обнаглели. За текст песни просят пять тысяч евро и за музыку еще пять тысяч. Мне кажется, это много. Хотя, – она задумчиво посмотрела в потолок, – может, сейчас цены такие? Все-таки это искусство, а они профессионалы. Профессионалы всегда дорого стоят.
Димон вспомнил профессионалов из «Твенти фо», которые чуть было не вытянули из него полтора миллиона и подумал, что второй раз он на профессионалов не поведется.
– Неужели так дорого? – ответил он Жене, – за песню десять тысяч? Но это же не на Сан-Ремо и не на Евровидение! А подешевле никак нельзя?
– Я узнавала. Понимаешь, это мафия. Они все в сговоре, все друг друга знают. Нет, дешевле, наверное, не получится.
– Получится, – решительно ответил Димон, – я тогда сам напишу. Ты подумай, десять тысяч евро! Это ж мои полторы стипендии! Я же один стих уже написал! И второй напишу.
Через две недели группа «Патиссоны» уже записывала на студии песню
Запись на студии вместе с аранжировкой и мастерингом обошлась всего в тысячу долларов. На радио были довольны качеством звука, только вежливо попросили заменить несколько слов, на что Димон, скрепя свое авторское сердце, с неохотой, но все же согласился, и песню бесплатно переписали.
С первого марта ролик с песней уже крутили по подмосковному радио шесть раз в сутки, а когда Женька продала за триста тысяч права на «Анти-Зевс» для всего дальнего Востока, ролик перевели еще и на Авто-Радио и на Радио Шансон.
Заказы посыпались в таком количестве, что Димону пришлось срочно заключить договор с «Call-Center-Аудио» – компанией, способной обрабатывать несколько тысяч заказов в минуту, и Мария Станиславовна, вымотанная бесконечными звонками, смогла перевести дух.
С самого января он ждал этого результата, и сейчас только облегченно вздохнул полной грудью. Через две недели у него работало уже четырнадцать бригад.
Сработало! Вся долгая подготовительная работа, начатая еще в декабре, когда они с Горобцом засиделись допоздна у него в кабинете, вся эта работа наконец стала давать первые результаты.