– И все? – резко возразил Горыныч, – вы считаете, что школам ничего не нужно?

Димон задумался.

– А на какие деньги, вообще, школы живут, Игорь Васильевич? – спросил он директора. – Откуда они берут деньги и как они их тратят? Я действительно, об этом ничего не знаю. Вот вы – директор, можете мне рассказать, почему у нас в школе такие старые столы, компьютеры такие древние, про столовую я уж не говорю? Почему все так средненько? – Димон хотел сначала сказать «бедно», но пожалел Горыныча и сказал «средненько».

Горыныч взглянул на часы.

– Ну, время, в принципе позволяет, в двух словах расскажу, конечно. Вам без этого проект с газетой не поднять. Не так все просто.

Значит так. С недавних пор школам стали выделять деньги из бюджета в зависимости от количества учеников.

– Это хорошо или плохо? – сразу же перебил его Димон.

– Кому как, – усмехнулся Горыныч. – Если у школы хороший имидж, родители отдают детей туда. Соответственно, у школы больше денег. Плохо учат в школе, значит мало там учеников, значит зарплата у учителя меньше. Такой подход.

– А сколько дают, Игорь Васильевич? – нетерпеливо спросил Димон.

– В зависимости от статуса школы. Если обычная, то около 23000 рублей в год на одного учащегося, если гимназия, то около 50 000 рублей.

– То есть, в нашей школе 23 000 получается? И вам хватает?

– Да нет, конечно! В том то и дело. Но это только часть проблемы. Если бы 50 000 нам полагалось, я бы горя не знал. Хотя, мы и эти-то деньги потратить с толком не всегда можем.

– Как это, – не понял Димон.

– А так! Нужно, допустим, закупить учебные пособия. Деньги есть, остались после того как подсчитали потребность на зарплату, налоги, коммуналку и так далее. Остались деньги, в общем. А из управления образования округа приходит письмо, где мне предлагают купить пособия там-то и там-то.

– А вы?

– А что я? Ругаться буду с управлением образования? Они мои прямые начальники. Вот и покупаем.

– Ну, с компьютерами сейчас на рынке ситуация ровная, – задумчиво сказал Димон, – у всех цены примерно одинаковые, можно и поторговаться, конечно. Они там, в управлении, наверное, самые лучшие варианты для вас находят?

– Нет, Дмитрий, – улыбнулся Горыныч, – что касается именно компьютеров, это они их сами закупают и директоров к этому вопросу близко не подпускают. Тут мы сами выходим из положения как можем. Спонсоров ищем, с родителей пытаемся собрать крохи. А нам говорят – поборами занимаетесь!

– Почему? – задал наивный вопрос Димон и тут же ответил сам себе, – ну понятно, компьютеры это не глобусы, деньги совсем другие, вот вас и не подпускают. А деньги ваши?

– А деньги наши, – подтвердил Горыныч.

– А что же тогда вы закупаете?

Горыныч нахмурился.

– Вот в последний раз закупили пособия для уроков химии: штативы и наборы с образцами нефтепродуктов. Штатив – простая деревянная подставка и металлический пруток с зажимом. Знаете почем?

– Не знаю, – ответил Димон, – но, думаю, рублей сто пятьдесят, от силы двести.

– Восемь тысяч шесть сорок три рубля! – зло сказал Горыныч.

– За партию?

– За штуку!

– Не может быть! – почесал левой рукой затылок Димон. – Что-то дорого. Ну, а нефтепродукты почем закупили?

– Десять пробирок в коробке по пять миллилитров. Фракции нефти: бензин, керосин, солярка, мазут, креозот и прочее. Всего 50 миллилитров.

– И сколько? Тоже восемь тысяч?

– Нет, не восемь, – мрачно ответил Горыныч, – пять шестьсот за коробочку.

Димонт привычно потянулся за коммуникатором и включил калькулятор.

– Да, – вздохнул он, – в пересчете на литр нефтепродуктов выходит сто двенадцать тысяч рублей. Это что же такое? Да это ни в какие рамки не лезет! ОПЕК такое и не в страшном сне не приснится!

Хотя, это уже не ОПЕК, это уже Сальвадор Дали, но и ему такое тоже не приснится, даже за секунду до пробуждения!

Он улыбнулся и взглянул на Горыныча, стараясь понять, оценил он его шутку про Дали. Но Горыныч с картиной был, как видно, не знаком. Вид у него был мрачный.

Три тысячи семьсот долларов за литр, семьсот сорок тысяч долларов за баррель! И это со школы берут? Не с арабских шейхов?

– Берут, – пожал плечами Горыныч, – и платим ведь, куда деваться? Вот и подумайте теперь, Дмитрий, удастся вам встроиться в эту систему с вашей газетой?