Рамси даже побледнел, когда это услышал, заиграл желваками, и с минуту просто прожигал его взглядом, стискивая кулаки. А потом, молча, развернулся и вышел прочь.

После его ухода Теон терзался сомнениями. Рамси, конечно, поступил с ним отвратительно, но всё же, ему самому тоже не стоило так говорить. Это как удар ниже пояса: бесчестно и подло. Но что он мог поделать, если слова летят вперёд мыслей. Мало ли, что можно наговорить сгоряча. Если уж на то пошло, то в пылу ссоры он часто бросал фразы, за которые ему потом становилось стыдно. Но долго таить обиду он не умел.

Немного поразмыслив и поостыв, он решил поискать Рамси. Его уже начала мучить совесть. Теон в принципе не умел долго злиться, а сейчас чувство стыда вытесняло гнев. Он зашёл к Демону и спросил, не видел ли он Рамси. Демон вообще его сначала не понял, а потом Теон сообразил спросить про Графа. Странно, что они даже имён друг друга не знают. Демон ответил, что со вчерашней ночи его не видел, и ещё раз извинился перед ним, он сказал, что это была дружеская шутка и они не хотели ничего плохого. Теон ответил, что всё в порядке и он не в обиде ни на него, ни на Рыцаря Тьмы. К тому же, он знал, что это была не их идея.

Рамси отыскался в темнице. Злой и угрюмый он сидел в одной из камер. Теону послышалось, что он с кем-то разговаривал, но он не был уверен, тем более, что собеседника он не слышал, только его голос. Теон приблизился и сел рядом с ним на скамью. Он немного помолчал, подбирая слова.

— Я хотел сказать, что сожалею. Я вовсе не думаю так.

Рамси на него не смотрел. Сжимая в руках фонарик, он, то давил на кнопку, то отпускал. Луч света мерцал как припадочный, то освещая каменный пол, то погружая всё в полную тьму.

— Прости, я был обижен и зол, — Теон больше не знал, что сказать, поэтому молча, сидел рядом. В конце концов, он не выдержал и вырвал у него из рук фонарик: мигающий с периодичностью в две секунды свет, раздражал невыносимо, как лампочка в психбольнице из фильмов ужасов. Теперь они сидели в тишине и мраке. — Скажи что-нибудь. Ты злишься на меня? — Теона просто убивало молчание. Тем более, что именно он являлся пострадавшей стороной, да ещё и пришёл извиняться. Ему итак, пришлось переступить через себя. Хотелось услышать что-то в ответ, желательно извинения.

— Нет, — соизволил ответить Рамси.

И снова долгое молчание. Теон собрался было уходить, он сделал то, что считал нужным, и его совесть утихомирилась.

— Я не хотел ничего плохого. Страх делает слабым. Я хотел научить тебя быть сильным, — попытался донести до него Рамси свою странную философию, едва он встал со скамьи.

— Я думал, ты просто хотел подшутить надо мной, — признался Теон. — И это было жестоко! — добавил он, остановившись у решётки.

— Одно другому не мешает. А теперь уходи. Я жду… — Рамси не стал договаривать, лишь помахал ему рукой.

— Кого ждёшь? — Теон недоумевал с кем же у него встреча в мрачном подвале ночью. Он надеялся, что не с очередным неупокоенным духом.

— Шамана.

— А, ну хорошо, — Теон сразу успокоился, услышав, что это кто-то из тусовки. Рамси забрал у него фонарик и выпроводил из камеры.

Теон отступил назад, и, развернувшись, отправился к лестнице. Света нигде не было, и ему пришлось брести в потёмках. Экран мобильника, не слишком помогал, но так, он хотя бы достиг лестницы. Он вернулся в комнату около одиннадцати. Слова Рамси не выходили из головы. Он преподносил свой глупый розыгрыш так, словно хотел сделать для него что-то хорошее. Теон вспомнил, обо всех своих друзьях, с которыми виделся раз в три месяца, а то и реже. Ещё до того, как он попал в интернат они общались нечасто. С ними можно было веселиться, а потом они исчезали и могли по полгода не вспоминать друг о друге. И, пожалуй, ни к кому из них он не пошёл бы в печали. Это были «друзья по праздникам», «друзья на лето» или просто те, с кем можно пошататься по улицам и выпить пива, потрепаться о разных незначительных мелочах. Потом они расходились и забывали друг о друге. Сколько бы их не было — все они были случайными знакомыми и приятелями на лето, каникулы или вечер.

Рамси оказался другим. Не смотря на все его жестокие поступки, он был тем, кто рядом каждый день. Тем, кто не бросит в беде, тем, к кому можно обратиться за помощью и кому можно доверить секреты. Тем, кто спас его от призраков и простил предательство. И из всех его друзей, он один стал близким, как брат. Теон понял, что не может больше на него сердиться, к тому же, он не виноват, что всё детство с ним обращались плохо, и теперь он не понимает каким образом стоит выражать хорошие намерения.

Разобравшись со своими обидами и придя к душевному равновесию, он разлёгся на кровати и стал смотреть, скачанный днём сериал. Рамси пришёл часа через полтора. Разувшись у порога, он поставил чайник, и мимоходом сообщил:

— Если тебе нужна помощь с уроками, то я свободен.

— Это ты так извиняешься? — Теон вопросительно посмотрел на него и приготовился выслушать. По крайней мере, он лелеял надежду услышать извинения.

Но, Рамси молча, поставил перед ним кружку с чаем.

— Спасибо. На самом деле, мне нужна помощь с докладом по истории, — Теон убрал с колен ноутбук и взял со стола тетрадь, в которой записывал материал из библиотечных книг. Надо принимать те извинения, которое предлагают.