Золотая сказка осени

Аннотация
Современный мир. Молодой выпускник педагогического университета отправляется на свою первую серьёзную работу. Какие тайны откроет перед ним взрослая жизнь и удастся ли ему забыть прежнюю возлюбленную, встретив молодую и симпатичную учительницу словесности?  

========== Глава 1 ========== Листья кружились пёстрым хороводом на пятачке сухого асфальта под козырьком автобусной остановки. По пластиковой крыше барабанил крупнокалиберный дождь. Ренли зажал подбородком серую пухлую папку, и, балансируя на одной ноге, пытался справиться с застёжками на сумке. Когда же все важные документы оказались надёжно упрятаны и защищены от проникновения воды, он вздохнул с облегчением, и не без труда застегнул молнию на сумке. Помимо важных документов, диплома и характеристик с практики в начальной школе, там ещё и располагался пакет с яблоками, за которыми он заскочил в магазин. Как будто бы нельзя было купить их возле дома! Но ему уж очень хотелось, прощаясь с родным университетом, пройтись по местам былой славы и обойти все близлежащие дворики, в которых, в своё время зависали шумной студенческой толпой. А заглянуть в супермаркет, в котором на протяжении четырёх лет будущие социальные педагоги затаривались различными закусками и алкогольными напитками, было просто необходимо. В уютных двориках и университетском парке не раз отмечали сданную успешно сессию и практику. А на скамейках под сенью раскидистых старых вязов очень удобно было зубрить конспекты перед самым экзаменом в период летней сессии. Множество приятных воспоминаний подарил зелёный прямоугольник, очерчивающий университетский дворик. А вот на той, казалось бы, ничем не примечательной лавке он целовался с милой, застенчивой Габриэллой. Тёплый летний вечер, непринуждённый разговор, обсуждение предстоящей практики, перемежающееся лёгкими шутками. Задорный звонкий смех одногруппницы и блеск её тёмных глаз. Едва уловимое дуновение свежего ветерка и её рассыпанные по плечам густые тяжёлые волосы. Ветер ласково растрепал её прическу, и она склонила голову в милой улыбке, а Ренли, как бы невзначай, легонько отвёл непослушную прядь с её лица. Их взгляды встретились, и обоюдная симпатия стала очевидна. Второй курс — сумасшедшее лето, бесчисленное множество вечеринок, и такой непринуждённый, воздушный и трогательный роман, лёгкий и нежный, как зефир, как тающий во рту молочный шоколад. И, к сожаленью, столь же кратковременный и эфемерный. Четыре месяца: с июня по сентябрь, пролетели, как один миг. Габриэлла оказалась девушкой-мечтой: ласковой, нежной и доброй. Такой уютной и по-домашнему тёплой. Помимо поцелуев под луной и прогулок в парке, они успели посетить множество выставок и концертов, мюзиклов и спектаклей. Театры, опера и балет, музыка и искусство, путешествия по старой доброй Англии. Весь мир был открыт перед ними — застыл ради них двоих, и виделся исключительно в сладко-карамельных тонах. Он тонул в её глазах, как в растопленном шоколаде. Утопал в тихих, спокойных вечерах и растворялся в томных и жарких ночах. Это была леденцовая сказка: яркая, разноцветная и сладкая. Жизнь кипела днём и замирала вечером среди книг, на расстеленном на прогретой солнечными лучами крыше клетчатом пледе. На этом островке умиротворения умещались они оба, наслаждаясь видами ночного города и потягивая тёрпкое красное вино. Ренли клал голову ей на колени и зажмуривался, словно сытый довольный кот. Девушка легонько перебирала его волосы и вкрадчивым, глубоким голосом, читала вслух очередную фантастическую историю. Это лето казалось бесконечным. Эта сказка казалась вечной. Но как не бывает бесконечной книги, так и каждую историю ждёт свой финал. Когда Габриэлла переехала к нему, его некогда холостяцкая берлога превратилась в самый комфортабельный в мире шалаш на двоих. На стенах появились милые картинки с котятами, холодильник наполнился продуктами, а на кухне поселился запах свежей выпечки и домашней еды. Полы оказались начищены до блеска, а во всей квартире не возможно было найти и пылинки. И вроде бы ничего не изменилось, стало даже лучше, чем прежде. Дома его ждал вкусный ужин и заботливая… жена? Посиделки с друзьями в пабе заканчивались раньше, и теперь он ограничивался одной пинтой пива, а иногда и стаканом содовой, чтобы не расстраивать свою девушку. И даже после воскресной игры, где они собирались со старыми друзьями погонять мяч, он спешил поскорее домой. Да и гости теперь наведывались к нему редко. Кажется, после тёплых дружеских посиделок его любимой не нравилось наводить порядок на кухне и убирать пустые бутылки и наполненную окурками пепельницу. Нет, она не говорила ни слова, никогда не закатывала громких сцен и не затевала скандалов, но её красноречивый взгляд из-под опущенных ресниц и скорбно поджатые пухлые губы говорили сами за себя. А он не хотел расстраивать свою трепетную и нежную ласточку. Она была такой маленькой, хрупкой и беззащитной, что он готов был носить её на руках. И носил, впрочем. Звать друзей домой он прекратил, и встречи с ними также стали чрезвычайно редки. Наступил сентябрь, они оба перешли на третий курс. Летняя сказка остыла. На смену ей пришла история совсем другого толка. Приторная и вязкая, как мастика на безумно красивом, но ужасно безвкусном торте. Лекции и семинары — на всех парах они были вместе постоянно, а после вечерней подработки в университетской библиотеке он сразу же отправлялся домой. А Габриэлла даже устроилась лаборантом к профессору филологии, чтобы иметь возможность наведываться к своему возлюбленному в рабочее время. А ещё она оказалась ужасно ревнива и корила его буквально за каждый брошенный в сторону другой девушки мимолетный взгляд. Да что там девушки — она умудрилась заподозрить его в романе с преподавателем по психологии, а это была женщина хорошо за сорок, и даже, можно сказать, под пятьдесят! Однажды Ренли с удивлением обнаружил, что она копалась в его телефоне в поисках одной ей видимых сообщений от любовниц. Конечно же, ничего подобного там не нашлось. Но девушка не отринула свои подозрения и начала вытягивать из него подробности обо всех, сомнительных на её взгляд, контактах в телефонной книге. Ренли, честно говоря, оторопел от такого поворота событий. Самое интересное, что скандала так и не произошло, девушка просто заперлась в ванной и рыдала там добрых полчаса. А Ренли просто не знал, как себя вести. Оправдываться в том, в чём он не виноват? В конце концов, он смог до неё достучаться и успокоить. Поцеловал в покрасневшие щёки и припухшие губы, успокаивающе погладил по спине и провёл рукой по густой копне каштановых волос. Попытался убедить, что он ей верен, и даже в мыслях не держал ничего предосудительного. Девушка утёрла слезы, и ссора сошла на нет. Но, к сожалению, это был лишь первый инцидент из череды подобных эпизодов. Такие представления стали происходить с завидной регулярностью. Они съехались в конце августа, и за два неполных месяца учёбы Ренли понял, что сыт семейной жизнью по горло. Где-то в октябре он осознал, что после вечерней подработки ему не хочется возвращаться домой. А он был точно уверен, что заполнять скучные формуляры и сортировать и подклеивать отвалившиеся корешки книг не является мечтой его жизни и вершиной карьеры. Но, тем не менее, он нередко засиживался допоздна, убеждая себя в том, что у него полно работы. На самом деле, он и устроился-то на подработку только за тем, чтобы немного отдохнуть от своей прилипчивой, вездесущей девушки. Нет, конечно, ещё и затем, чтобы подзаработать, ведь не пристало же ему, взрослому парню, клянчить деньги у родителей на содержание себя и своей девушки. Они и так платили за учёбу и съёмную квартиру. Первые два года он в основном перебивался репетиторством — занимался с ребятишками из младших классов английским языком. Но хоть на репетиторстве он мог заработать и больше, чем в библиотеке, особенно, если набрать достаточное количество учеников, — в данный момент это оказалось совсем неудобно и нежелательно. Детей приводили к нему домой, а сейчас он, напротив, мечтал выбраться из дома. Ездить же самому к ученикам было более напряжно и растратно. Мотаться по всему городу ему не хотелось. Таким образом он и оказался в университетской библиотеке. Но, навязчивая возлюбленная умудрялась допекать его и там. Ренли понял, что полностью исчерпал запас своего терпения, когда всерьёз задумался о том, чтобы напиться в баре и заявиться в таком разнузданном виде домой, нарываясь на скандал. По натуре он был человеком мягким, и предпочитал решать конфликты путём разумного диалога и нахождения пути к компромиссу, удовлетворяющему обе стороны. Но, как он ни пытался осторожно и кротко выказать своё недовольство, добиться желаемого результата ему не удавалось. Либо он натыкался на стену непонимания, либо всё оканчивалось слезами, обидами и обвинениями в равнодушии и холодности. Или же следовали глупые и беспочвенные упрёки в том, что он нашёл себе другую девушку на стороне и просто желает поскорее избавиться от опостылевшей возлюбленной. И он отступал перед этим водопадом слёз и упрёков. Он понял, что уютный и тёплый мирок на двоих, мало того что стал тесен, так просто-напросто превратился в клетку. А нежные ранее объятья душили его не хуже, чем петля висельника. Промучившись ещё пару месяцев, Ренли осознал, что окончательно утомился этими изжившими себя отношениями, и принял волевое решение с ними покончить. К тому времени успел выпасть снег и приближалось Рождество. Чувствуя себя последней скотиной, так как бросает девушку перед праздником, он всё же отдавал себе отчёт в том, что тянуть эту волынку больше не в силах. Габриэлла, не смотря на свою миловидную внешность и, казалось бы, кроткий нрав, словно безжалостный паук окутала его своими сетями, и он уже не мог спокойно вздохнуть, томясь в этом царстве недоверия, и не мог больше выносить постоянных истерик на пустом месте. Тихим зимним вечерком, возвращаясь с работы, он всё же завернул в ближайший бар и опрокинул в себя двойной виски, чтобы подкрепить свою решимость. Пока он собирался с духом за вторым стаканом, его телефон беспрестанно трезвонил, ведь (о боже!) он посмел задержаться на целых два часа. В итоге он просто выключил звук на мобильном. Но успел получить порядка двадцати встревоженных, обиженных, гневных смс. По пути домой он остановился возле цветочного павильона и выбрал любимые ей ярко-розовые пионы, чтобы смягчить расставание. Свежий снег хрустел под подошвой ботинок, и в окнах его квартиры горел уютный свет матово-зелёной настольной лампы. Габриэлла любила читать при её мягком освещении разные мелодраматичные книги. Тем временем подъехал нужный ему номер, и Ренли пришлось оторваться от воспоминаний. На дворе стоял серебряный сентябрь, по выпуклому боку автобуса стекали крупные капли дождя. А он — вчерашний студент, выпускник магистратуры, а теперь уже дипломированный специалист и будущий педагог-воспитатель, шагнул в распахнутые перед ним двери. Воспоминания остались позади, так же как и укрытый густыми ветвями деревьев университетский двор. Вернуться к ним он ещё успеет. А пока что молодой мистер Баратеон прощался с прошлым и, прижав к груди намокшую сумку, поглядывал в окно, за которым неспешно проносилась его прошлая жизнь. Со дня на день он должен прибыть на своё новое рабочее место и приступить к первой настоящей и полноценной работе. Ведь всё, что было раньше — лишь репетиция перед большим спектаклем. Весёлая пора студенчества закончилась, и пришло время вступить во взрослую жизнь. В оконном стекле отражалась его встрёпанная тёмная макушка и донельзя серьёзное лицо. Подумать только, теперь он полноправный взрослый человек! А через два дня впервые выйдет на свою взрослую работу. ========== Глава 2 ========== В суматошных сборах пролетели последние два дня. Он успел искренне порадоваться тому, что не стал тянуть до последнего со всей бумажной требухой и загодя обеспокоился подписанием и получением необходимых документов. Имея на руках диплом о высшем образовании и окончании магистратуры, он чувствовал себя уверенным и готовым к вступлению в новую должность педагога-воспитателя в школе-интернате. Теперь в течение всего лишь двух дней, ему предстояло разобрать все накопившиеся за годы пребывания в этой квартире, вещи. Как оказалось, за пять лет его имущество существенно прибавилось. Одних только грамот, кубков и прочих наград за участие в университетских мероприятиях, накопилось изрядное количество. И вот уже одна коробка оказалась полностью ими укомплектована. Посуды почему-то также нашлось чересчур много, и он всерьёз озаботился тем, куда же её сбыть. Следующими малозначимыми и, в общем-то, бесполезными вещами, оказались куча различных безделушек: фарфоровые статуэтки собачек, кошечек и прочих представителей животного мира занимали в книжном шкафу целых две полки и никакой практической ценности не представляли. И да, Габриэлла их безумно любила и скупала просто целыми тоннами. Очень странно, что после расставания они достались ему. За два года у него так и не поднялась рука их выбросить. Но, видимо сейчас пришло время распрощаться с ними навеки. Далее: книги, книги, книги. Они также составляли немалую долю его ценностей. Тут уж он не мог выкинуть ни одной. Разве, что парочку любовных романов, что опять же достались ему от бывшей. Хотя… Образованный человек, имеющий за плечами два года работы в библиотеке, просто не мог так поступить с печатным изданием. Он отложил их в сторону, собираясь позже обдумать их судьбу. Вся его домашняя библиотека уместилась в двух неподъёмных коробках среднего размера. Сделав небольшой перерыв и прогулявшись в сторону близлежащего кафе, чтобы не заморачиваться сегодня ещё и с приготовлением еды, он вновь вернулся домой. Работы оставалось непаханое поле. Покончив с разной мелочёвкой и бытовой ерундой, он принялся разбирать одежду. Как впоследствии, оказалось, здесь тоже нашлось, где разгуляться и что выбросить. До самого позднего вечера одни лишь коробки, коробки, коробки. Он и не предполагал раньше, насколько же человек отягощён вещами. Прервавшись на лёгкий вечерний перекус, состоящий из пары сэндвичей с тунцом и чашки крепкого чёрного чая, он снова вернулся к своему занятию. Закончил же, когда время перевалило за полночь. Разогнув уставшую спину и потянувшись, он всласть зевнул. Окинул удовлетворённым взглядом результат своих трудов: аккуратный рядок картонных коробок радовал глаз, одинокие вешалки, сиротливо выглядывали из распахнутой дверцы платяного шкафа, а книжные полки пребывали в полной пустоте. Уставший, но довольный проделанной работой, Ренли завалился в постель. Давно он так крепко не спал. На следующее утро, собрав последние мелочи и вручив ключи квартирной хозяйке, он любезно с ней распрощался. Приехал сюда он восемнадцатилетним юнцом, только что закончившим школу, а уезжал взрослым мужчиной, готовым вступить в новую жизнь. При первоначальном осмотре квартире все разговоры с хозяйкой вела его мать. Сам он лишь, сияя широкой улыбкой, кивал и поддакивал. Это представлялось таким захватывающим — вырваться из-под родительского крыла и отправиться в самостоятельное плавание. Конечно же, в первое время он частенько устраивал здесь шумные вечеринки, но постепенно повзрослел и успокоился. В первый год родители довольно часто наведывались к нему, ну, а позже, убедились, что он неплохо справляется самостоятельно, и их визиты перестали носить характер регулярных проверок. В какой-то мере, его даже радовало такое внимание. Он ведь являлся поздним и самым младшим ребёнком в семье. И самым любимым, по крайней мере, втайне от братьев, он думал именно так. Когда он родился, старшему из братьев — Роберту, исполнилось семнадцать лет, а среднему — Станнису было тринадцать. И, конечно же, львиная доля родительской любви и заботы досталась Ренли. Кажется, что Станнис до сих пор чувствует себя обделённым. Сколько Ренли его знал, а точнее всю свою жизнь, средний брат был вечно чем-то недоволен и хмур, как ненастный день. Он как будто сразу явился на свет ворчливым стариком. К тому же, он был порядочным занудой и перфекционистом. А также у него проявлялась просто болезненная тяга к исправлению чужих ошибок. С ним всегда приходилось невообразимо скучно. Намного проще ему удавалось найти общий язык с Робертом, хоть он и стал взрослым к тому моменту, когда Ренли начал связно говорить и понимать окружающий мир. Роберт ему запомнился высоким широкоплечим юношей с громким голосом и сильными руками, что подбрасывали его в воздух, и младший верещал от восторга. Брат катал его на плечах и строил с ним модель самолёта, ремонтировал сломанный велосипед и прикрывал перед родителями его детские шалости, вроде разбитой банки варенья или прогулянного урока математики. Роберт был сильным, весёлым и смелым — таким старшим братом можно было гордиться и хвастаться перед друзьями на детской площадке. Такой старший брат являлся настоящим примером для подражания: он получил грант, благодаря своим спортивным достижениям в школе, и поступил в оксфордский университет. Ренли и вправду гордился, но заскучал, когда он уехал. Весёлые игры и шутки закончились. Роберт появлялся дома лишь на каникулах. А после окончания университета он сразу же женился и, кажется, что собственная молодая семья увлекла его намного больше родителей и младших братьев. Дома остался лишь скучный Станнис, который никогда не принимал участия в их забавах и всё время находился в стороне. Порой, тоскуя по вниманию старшего брата, маленький Ренли пытался навязать своё общество Станнису. Но с ним было всё не так, как с Робертом. То он ругал его за промоченные в луже ботинки, то запрещал прыгать на кровати, то приставал с выполнением домашнего задания, если родители оказывались в отъезде, и на его плечи пала забота о младшем брате. Словом, Ренли смирился с таким его характером и перестал его донимать. А вскоре и средний брат повзрослел и покинул отчий дом. В ближайшие же дни Ренли должен был встретиться с обоими своими братьями. Прибегнув к помощи двоих своих старых друзей, с которыми был знаком ещё со школьной скамьи, он быстро управился с переездом. Друзья погрузили вещи в машину, любезно предоставленную старшим братом, и помогли вынести на помойку ненужный старый хлам. Книги же он подарил своей прежней квартирной хозяйке. Почему бы и нет — она одинокая женщина в летах, и давно уже на пенсии. Вполне возможно, что подобного рода литература будет ей интересна. Хозяйка поблагодарила его, и, кажется, была польщена таким подарком. К обеду он прибыл в огромный загородный особняк Роберта. Территория действительно, поражала своим масштабом, цветущим, благоухающим садом, декоративным фонтаном и аккуратно подстриженной зелёной лужайкой. В глубине сада пряталась детская площадка на которой он и отыскал всех своих племянников. Старший — Джендри, вылитый Роберт в шестнадцатилетнем возрасте, а младшие — маленькая принцесса Мирцелла девяти лет и забавный семилетний малыш Томмен, оба пошли в мать. Ренли поболтал немного с Джендри, обсудил с ним преимущества недавно выпущенного на рынок скоростного байка и прошедший концерт модной молодёжной группы. Племянник помог ему выгрузить вещи и отнести их в специально предоставленную ему гостевую спальню. После молодой дядюшка ещё немного повозился на площадке с малышам и расспросил их о школьных успехах, а затем отправился на встречу со своими друзьями. Собрав компанию одногруппников и школьных товарищей, Ренли поспешил проставиться в баре и отметить прощальной вечеринкой свой отъезд. Добрая компания из пятерых парней допоздна засиделась в питейном заведении. Ребятам нашлось, что обсудить и вспомнить. Воздать дань школьным и университетским будням, шалостям и курьёзам, перебрать в памяти все забавные, нелепые, интересные и смешные ситуации, что случались с ними на протяжении учебной и вне учебной жизни. Вспомнить светлые моменты детства, удачи и неудачи. Тем для разговоров оказалось пруд пруди, а выпитый алкоголь наталкивал на новые увлекательные беседы. Это была дружба проверенная годами, и в беде и в радости. Каждому нашлось, что сказать ему на прощание. Ободряющим речам и напутствиям не видно было конца и края. Как-никак с этими ребятами он знаком был большую часть жизни. С Гербертом и Патриком провёл все школьные годы. Из начальной школы вместе перешли они в среднюю и старшую. Тройка друзей была неразлучна на протяжении долгих лет, а потом уже все поступили в разные учебные заведения, но всё равно не разорвали дружеской связи. В университете он встретился с Кираном и Леоном, а чуть позже перезнакомил всех своих друзей между собой, и благодаря этому сложилась прекрасная компания. Дружеское застолье продлилось до поздней ночи. После закрытия бара, прихватив по бутылке пива, компания старых приятелей долго бродила по ночному городу, сверкающему иллюминацией и огнями реклам. Обменявшись напоследок парой добрых фраз, друзья разъехались по домам. Ренли пообещал, конечно же, звонить, навещать и не забывать их. Домой к Роберту он прикатил на такси уже под самое утро. В Лондоне он провёл всю свою жизнь. Сначала в большом и уютном родительском доме, а после и в съёмной квартире. Здесь были и родная школа и университет, все друзья и родные, знакомые с детства улицы и дворы. Изученный за долгие годы старый центр. Множество тёплых и приятных воспоминаний. Завтра со всем этим ему придётся распрощаться и ночным поездом отправиться на самый край страны. Именно там, на границе с таинственной и загадочной Шотландией, расположился старинный замок, а ныне школа-интернат, в котором директором является его средний брат Станнис. А спонсором, облагодетельствовавшим сиё заведение, оказался ни кто иной, как его старший брат Роберт, ныне широко известный и влиятельный политический деятель. Можно сказать: семейный бизнес. ========== Глава 3 ========== Семейный ужин проходил в непринужденной, можно даже сказать, домашней атмосфере. Лёгкая, ненавязчивая беседа, взявшая своё начало с обсуждения погоды, плавно перетекла в дискуссию об удачном капиталовложении главы семейства. Эту превосходную идею в своё время подсказала ему супруга, которая как нельзя лучше разбиралась в том, каким образом преподать себя в выгодном свете. Около семи лет назад, когда политическая карьера Роберта и его былая слава, казалось бы, клонилась к закату, предприимчивая супруга предложила ему заняться меценатством. Благотворительность никогда ни выйдет из моды, и благодаря своевременному рекламному ходу, освещённому всеми средствами массовой информации, звезда Роберта Баратеона вновь засияла на политической арене. Следующим витком разговора стали учтивые расспросы о здоровье родителей и о его планах на будущее. Серсея поздравила деверя с удачной защитой диплома и окончанием учёбы. Ренли натянув на лицо любезную улыбку, поблагодарил. На самом деле, в обществе этой женщины он всегда чувствовал себя не в своей тарелке. Серсея, урождённая мисс Ланнистер, а теперь уже многие годы миссис Баратеон, всегда вызывала у него противоречивые чувства. Она казалась надменной и холодной как лёд. Она мастерски умела скрывать свои эмоции, нося на лице маску уверенности и хладнокровия. Такая чопорная и неприступная, словно скала — настоящая английская леди. Ренли никогда не понимал, что же связало их вместе. Такого горячего, вспыльчивого и жизнелюбивого Роберта, вокруг которого в своё время, увивалась толпа девушек, и такую «снежную королеву», как Серсея. Они были, словно лёд и пламя, лето и зима. А противоположности, как известно, притягиваются, и видимо, нашлось что-то, что связывало их на протяжении восемнадцати лет. По крайней мере, одну общую особенность супругов он успел подметить. Оба они на протяжении всего ужина, заливались вином как не в себя. На заднем плане у Ренли мелькнула мысль: «О, боже, мой брат — алкоголик!». Он поспешил скрыть свои домыслы за вежливой улыбкой, чтобы родственники не догадались о его внезапном озарении. Опустив глаза в тарелку, он ковырялся вилкой в своём ужине и отметил, что ростбиф удался на славу. — У вас замечательная кухарка — ужин просто выше всяких похвал! — сказал Ренли, отдавая дань кулинарному искусству наёмной работницы. — Благодарю, дорогой деверь. Но кухарки у нас нет. Мы нанимаем повара только на праздники и светские приёмы. В остальное время мне доставляет радость готовить для своих близких самой, — губы Серсеи тронула лёгкая улыбка, и она благосклонно склонила голову, довольная услышанной похвалой. В этот раз, ему показалось, что улыбка её была тёплой. Пока Ренли пытался справиться с удивлением, Роберт ласково накрыл ладонь жены своей огромной рукой. — Я предлагал нанять повара, но она ни в какую, всё сама, сама. Любит нас, вот и балует. Так ведь родная? — мужчина добродушно усмехнулся и чмокнул жену в щёку. — Конечно, милый, — согласилась женщина, отставив в сторону бокал, и нежно провела рукой по небритой щеке мужа. На самом деле, оба они выглядели счастливыми, и, не смотря на такую разность характеров, умудрялись гармонировать друг с другом. Хотелось верить в то, что единственным связующим их звеном не являлась любовь к коллекционным винам. А впрочем, Ренли решил, что это его не касается. Главное, что старший брат счастлив, у него трое замечательных детей, и как видно, заботливая и любящая жена. В свете такой идиллии ужин подошёл к концу. Младшие члены семейства отправились по своим комнатам. Ренли попрощался с племянниками и стал собираться в дорогу. Серсея вручила ему собранный для Ширен гостинец. Там оказались шоколадные конфеты и безумно красивая и реалистичная кукла, выполненная настолько шикарно, что лицо у неё было точь-в-точь, как у трёхлетнего ребёнка, а глаза и ресницы, совсем, как настоящие. Наверное, все маленькие девочки в школе будут завидовать его племяннице. Также в подарок входило красивое бирюзовое платье. — Скажи ей, чтобы сейчас его носила, а не откладывала на праздник. Дети очень быстро растут — не успеет заметить, как оно станет мало, — посоветовала Серсея. Не смотря на всю свою холодность, к племяннице мужа она относилась хорошо. Тем более, что девочке и так не повезло с родителями, да и в целом, радостей в жизни у неё было немного. Сообщив, что обязательно передаст пожелания и гостинец, Ренли подумал, что стоит и от себя что-то купить. Роберт передал для Станниса бутылку отличного бренди, и, тепло попрощавшись с родственниками, Ренли отправился на вокзал. Приобретя билет, он взглянул на часы, и отметил, что времени у него в запасе предостаточно. Он припомнил, что неподалёку имеется отличный книжный магазин, и решил, что стоит непременно его посетить, чтобы выбрать книгу в дорогу. Ехать предстояло утомительно долго — целых пять часов, а хорошая книга, как нельзя лучше поможет скрасить длинный путь. Побродив между стеллажей с книгами и полистав несколько различных изданий, он в итоге определился с тем, что хотел бы прочесть. А затем, заглянул в детский отдел, чтобы выбрать подарок для племянницы. Тут ему даже пришлось прибегнуть к помощи консультанта — миловидной миниатюрной блондинки. Он понятия не имел, что же может понравится ребёнку одиннадцати лет. Посовещавшись с девушкой, он остановил свой выбор на «Приключениях Алисы в Стране чудес» Льюиса Кэрролла. После покупки книг, он вновь вернулся на вокзал. Забрал чемодан из камеры хранения, который сдавал, чтобы без помех посетить книжный магазин, купил стаканчик кофе в автомате, и устроился на скамейке в зале ожидания. Не прошло и пятнадцати минут, как прибыл поезд. На его счастье, сегодня был будний день и благодаря этому, народу в поезде оказалось не так уж и много, а самое главное, что ему досталось место у окна. С комфортом расположившись на сидении, Ренли какое-то время наблюдал за удаляющимся зданием вокзала и уплывающим, словно огромный, сияющий россыпью огней теплоход, ночным городом. Затем он обратил своё внимание на книгу в ярко-малиновой обложке — это был сборник, состоящий из повестей и рассказов Рэя Брэдбери. Давным-давно, классе в восьмом или девятом, в рамках школьной программы по литературе они проходили этого писателя. Ему запомнилось трепетное ощущение от прикосновения к фантастическому, волшебному миру, словно вырастающие за спиной крылья, дарящее незабываемые часы восторга и тёплого, радостного присутствия сказки, сбегающей с чёрно-белых страниц. Вот и сейчас ему захотелось окунуться в этот чудесный мир. Ему казалось, что это самая, что ни на есть, подходящая книга для путешествия. Некоторые рассказы были ему знакомы, некоторые он с удовольствием прочёл впервые, и они также запали ему в душу. Ренли решил, что очень удачно приобрёл эту замечательную книгу, и непременно сохранит её в своей домашней библиотеке, чтобы потом не раз ещё перечитать снова. Под самое утро он закрыл книгу и немного подремал, прислонившись головой к окну. На самом деле вчера он прекрасно выспался, поэтому его и не клонило в сон ночью. На вокзал поезд прибыл раным-рано — в пять часов утра. Выйдя из сонного теплого вагона, Ренли сразу же запахнул куртку. На улице оказалось ненастно и ветрено, накрапывал мелкий дождь. Пока он не перерос в настоящий ливень Ренли решил немного пройтись, чтобы размяться после дороги. Маленький привокзальный посёлок его ничем интересным не зацепил. Унылый, малонаселённый, полузаброшенный. Конечно же, никаких достопримечательностей здесь не обнаружилось: одна только забытая, покинутая церковь без креста. Судя по всему она не работала. Ренли обошёл вокруг неё, разглядывая серую каменную кладку. Не сказать, чтобы он был силён в истории и архитектуре, но здание всё же, выглядело явно не современным. Век девятнадцатый, а может и восемнадцатый. Он машинально дёрнул ручку двери: она была заперта, а второй вход и вовсе оказался заколочен. Час, конечно, стоял ранний, но отметив запущенный вид церквушки, он решил, что она вообще не действует. Жаль… Он хотел бы посмотреть на её внутреннее убранство. Пожав плечами, он сделал фотографию на телефон и тронулся в обратный путь. На вокзале имелось небольшое кафе, которое уже открылось. Успев продрогнуть на улице, он купил кофе и круассан с ветчиной и сыром. Надо признать, что выпечка оказалась свежей и вкусной, а кофе так себе — совсем не заявленный на ценнике капучино. По крайней мере, он помог согреться. Покончив с завтраком и выкинув бумажный стаканчик в урну, Ренли поспешил к выходу на улицу. Его автобус, судя по висящему на стене здания вокзала расписанию, должен был прибыть с минуты на минуту. И вот, спустя полчаса в тряском автобусе по извилистой дороге, он оказался на месте назначения. Время близилось к семи утра и встающее на горизонте солнце нежно-розовым светом озаряло старинный замок. Тёплые лучи призывали пробудиться спящий в цветах сад, играли задорными шустрыми зайчиками в высоких стрельчатых окнах, гладили макушки двух остроконечных башен, что располагались позади основной части замка. Изумрудная лужайка искрилась капельками росы. Высокий готический замок, украшенный декоративными аркбутанами* и пинаклями**, венчающими высокие контрфорсы***, ронял свою широкую, остроугольную тень на обширную территорию школы. Комментарий к Глава 3 * аркбутаны - перекрестные подпружные арки. ** пинакли - декоративные башенки, столбики на контрфорсах (реже на других архитектурных частях) позднероманских и готических церквей. ***контрфорс - выступающая часть конструкций для погашения горизонтальных усилий. ========== Глава 4 ========== Первыми с кем он успел познакомиться, оказались школьный сторож и комендант, что заведовал хозяйственной часть и распоряжался школьным имуществом. Он также снабжал ключами от комнат, как учеников, так и педагогический состав и прочих работников интерната, что проживали на территорий замка. На самом деле, что первый, что второй не произвели на него положительного впечатления. От сторожа несло, как от винной бочки, а комендант, казался на редкость скользким и неприятным типом. Впрочем, общение с ними было недолгим, и, подписав необходимые бумаги и заполучив ключ от выделенной ему комнаты, он распрощался с мистером Бейлишем (именно так звали коменданта). Когда с обязательными формальностями было покончено, Ренли смог осмотреть комнату, которая как минимум на год, станет его жилищем. Небольшой прямоугольник, обшитый панелями цвета «натуральный дуб» снизу и сверху, посередине имел вставку с приятным глазу абстрактным узором, изображённым на бежевого цвета тканевых обоях. На полу лежал ковёр цвета кофе с молоком, у окна массивный письменный стол и стул, с правой стороны кровать, а в углу платяной шкаф. На противоположной стене висела внушительная двухъярусная книжная полка. Также имелась дверь в небольшой санузел, оборудованный всем необходимым. Условия для проживания оказались просто шикарными. После осмотра комнаты он поставил чемодан в угол и отправился в ванную, чтобы привести себя в порядок и принять душ. К девяти часам ему необходимо было явиться на приём к директору, и он хотел предстать при полном параде. Он решил одеться более официально. Тщательно выгладил свежую рубашку и брюки в прачечной, где помимо пары стиральных и сушильных машинок, имелись также несколько гладильных досок и утюгов. Без пяти минут девять гладко выбритый и благоухающий парфюмом, в вельветовых брюках бронзового цвета, песочном пиджаке им под стать и рубашке насыщенного кофейного оттенка он предстал перед своим новом начальником. Можно сказать, что он как-то слегка увлёкся, словно и в самом деле готовился к настоящему собеседованию. Станнис, кажется, тоже был удивлён. — Вырядился, как на парад! — неодобрительно хмыкнул он, развернувшись в своём глубоком кресле к брату и окинув его цепким взглядом с ног до головы. Впрочем, не забыл он и о гостеприимстве. — Чай, кофе? — спросил он. — Специально для тебя старался, братец. Лучше бы чай, — Ренли блеснул улыбкой и опустился на стул для посетителей. Небрежно положил на стол папку с документами. Брат так любит всевозможные формальности, так почему бы его и не порадовать. Секретарша принесла на подносе две кружки с дымящимся чаем, сахарницей, а также рассыпчатое песочное печенье. Ренли забросив ногу на ногу, откинулся на спинку стула и приступил к чаепитию. Станнис, хмуря брови, изучал документы и едва притронулся к кружке. — Что ж, опыта работы, конечно, маловато, да и выпускные баллы могли быть повыше, — двинув щекой, заключил он. На это Ренли лишь хмыкнул и сделал очередной глоток из чашки. — Но… сотрудники нам нужны, да и Роберт за тебя просил. — Скажи это, прошу! — Ренли, что за ребячество?! — нахмурился Станнис. — Серьёзно, я всегда представлял, как это будет. Пожалуйста, — Ренли обворожительно улыбнулся и затаил дыхание в ожидании заветной фразы. Станнис подавил тяжёлый вздох. — Поздравляю, мистер Баратеон — вы приняты! — сдался он. В конце концов, младший всегда умел давить на него своей обезоруживающей улыбкой. — Это такая честь для меня, мистер Баратеон, — Ренли прижал руку к сердцу, а после пожал твёрдую ладонь брата, протянутую через стол. Кажется, небо скоро рухнет на землю — Станнис решил ему подыграть. — А теперь отбросим шутки в сторону. Так как, ты не соизволил явиться вовремя, то тебе оперативно придется включаться в рабочий процесс. За твоими подопечными четыре дня присматривал заменяющий воспитатель, но с сегодняшнего дня это полностью твои обязанности, — сообщил Станнис, отставив в сторону кружку с недопитым чаем и открыв толстый блокнот, набросал брату перечень инструкций, которым он должен следовать. Ренли внимательно слушал и кивал. Далее они обсудили некоторые нюансы и тонкости рабочего процесса. А затем перешли к неформальной беседе, так как воспитанники Ренли в данный момент находились на занятиях, и у него оставалось свободное время на личные нужды. Он извинился за то, что не смог приехать во время, хоть его вины в том и не было, но, тем не менее, он не только брата подвёл, но и замещающего воспитателя, которому, помимо своей группы, пришлось и за его ребятами присматривать. Причиной его опоздания послужили нерасторопные работники деканата, которые не удосужились своевременно и правильно проставить отметки по практике. Вследствие чего, ему пришлось два раза мотаться с этой целью в университет и на место прохождения практики, то есть, в начальную школу. И естественно, все эти дни ему названивал Станнис, раздражённый его безответственностью. В дальнейшей беседе братья обсудили визит Ренли к Роберту. Младший также не забыл передать пламенный привет и подарок от старшего брата и спросить, где он может найти Ширен, чтобы преподнести ей гостинцы. Добрых два часа они провели за разговорами, и Ренли успел подумать, что Станнис может и не быть таким уж занудой, если видеть его изредка и общаться с ним дозировано. Выйдя из кабинета директора и сориентировавшись по карте школы, которую выдал ему вчера комендант, он отправился на своё рабочее место. А именно в смежный с гостиной группы крохотный кабинет. Распахнув окно, чтобы впустить в комнатушку свежий воздух, он ещё раз ознакомился с инструкциями, что настрочил ему в блокноте Станнис своим безупречным каллиграфическим почерком. Он успел также прочитать устав школы, а затем пришло время обеда. Школьная столовая оказалась очень даже ничего, да и выбор блюд был также неплохой. Как раз на обеде он и разыскал свою группу и объявил общее собрание в гостиной ровно в пять вечера. После обеда он вновь занялся бумажной работой, составляя план досуга для детей на ближайшие две недели, и ознакомился с анкетами ребят. На его попечении оказалось пятнадцать мальчишек из одиннадцатого класса, возраста пятнадцати-шестнадцати лет. Одиннадцатый класс — не самые старшие, но определённо и не самые младшие в школе. Подумав о младшеклассниках, он вспомнил о своей племяннице, которая как раз училась в седьмом классе. Взглянув на фирменные швейцарские часы, которые подарил в прошлом году на день рождения старший брат, Ренли обнаружил, что стрелки показывают половину четвёртого. Это значит, что занятия у детей уже закончились, оставались только кружки по желанию. Загодя вызнав у брата, чем занимается племянница, Ренли поспешил встретить её у выхода из кабинета «Вышивки и мягкой игрушки». Поставив блестящий праздничный пакет на подоконник, Ренли наблюдал за тем, как девочки, смеясь и болтая друг с другом, выходили из класса. Ширен показалась одной из последних. Бросив мимолётный взгляд в сторону окна, она тут же заулыбалась и подбежала к нему. — Дядя Ренли! — обрадовано воскликнула девочка, прижавшись к нему. — Здравствуй, маленькая принцесса, — Ренли приподнял племянницу над полом и покружил, — Как же ты выросла! — заметил он, поставив её на место. Девочка застенчиво улыбнулась. — Так здорово, что ты приехал! Жаль только, что ты не наш воспитатель, — вздохнула она, теребя пальчиками каёмку тёмно-синего платья. — Почему же? — Ренли наклонился к девочке и одарил мягкой улыбкой. — Просто наша мисс Андерсон… — Ширен поглядела по сторонам, и, не заметив поблизости никого подозрительного, шёпотом добавила: — Она очень строгая и постоянно ругается. — Папа говорит, что она просто требовательная и трудности надо переносить стойко, — вздохнула девочка, сделав серьёзное лицо. — Да, конечно, папа прав, но если хочешь, то я могу с ней поговорить, — предложил Ренли. — Не надо. Она же ко всем придирается — не только ко мне, — мужественно отказалась Ширен. — Ой, а что это ты принёс? — тут же оживилась она, заметив яркий пакет. — Это подарки для тебя от дяди Роберта и тёти Серсеи. Пойдём смотреть. Покажешь, где ты живёшь? — Конечно, — девочка, улыбнувшись, схватила его за руку и увлекла за собой. На третьем этаже замка располагались комнаты младших ребят, которые учились в седьмых, восьмых и девятых классах. Четвёртый был в распоряжении старших девочек, а пятый занимали мальчишки с десятого по тринадцатый класс. Спальня девочек была выполнена в мягких сиренево-розовых тонах, не ярких, а скорее пастельных. У Ширен оказалось три соседки — довольно милые и весёлые девочки, они как раз раскладывали на одном из двух письменных столов, коробку с настольной игрой и живо переговаривались, обсуждая предстоящую забаву. Когда Ренли с Ширен вошли в комнату, то девочки повернулись и вежливо поздоровались с воспитателем. А когда Ширен стала разворачивать подарки, то соседки с заинтересованным видом наблюдали за ней. Они стояли у стола с так и не начатой игрой, и видимо, воспитание не позволяло им подойти ближе и начать расспросы, но любопытный взгляд трёх пар глаз выдавал их с головой. Ширен тоже это заметила и стеснительно улыбнувшись, подозвала их к себе, угостила подружек конфетами и все вместе они принялись с восторгом разглядывать куклу и платье. Книга, конечно, такого повышенного внимание не обрела, но Ширен, кажется, понравилась, и она поблагодарила дядю за подарок. После того, как все гостинцы оказались рассмотрены и расхвалены, Ренли попросил племянницу немного его проводить, чтобы побеседовать с ней наедине. Потолковав с ней о школьных делах, любимых уроках и кружках, он спросил, успела ли она уже с кем-нибудь подружиться. Девочка с радостью ему поведала о том, что её соседки хорошие и добрые, и сразу же приняли её в свою компанию. Ренли искренне порадовался за племянницу, так как она была скромным и тихим ребёнком, и в начальной школе у неё, кажется, ни с кем не сложилось крепкой дружбы. Прощаясь у лестницы, он сказал, что непременно будет её навещать. Девочка обняла его на прощание, а после спросила: — Дядя Ренли, ты думаешь, мама приедет повидать нас с папой? — А… Наверное, вы сможете её навестить, — ответил Ренли. На самом деле вопрос выбил его из колеи, и он не знал, что ему сказать. Врать не хотелось, тем более, что Ширен умная девочка и, наверняка, многое осознаёт и сама. Он решил отделаться расплывчатой формулировкой, чтобы её не огорчать. Улыбка девочки погасла, но она кивнула. — Да, может быть на каникулах, — полувопросительно сказала она. — Может быть, — согласился Ренли. Ширен попрощалась и побежала к подружкам, а он поднялся на пятый этаж и отправился в гостиную вверенного ему блока. Предстояло познакомиться со своими подопечными и обсудить с ними план грядущих мероприятий. В гостиной его ждали пятнадцать мальчишек, за которых с сегодняшнего дня он должен был нести ответственность. Едва он вошёл и занял место возле стола воспитателя, как все взгляды устремились к нему. Кто-то смотрел с опаской, кто-то с интересом, кто-то с нагловатой ленцой, а кто-то и вовсе с абсолютным безразличием. Дети такого возраста считают себя взрослыми и определённо уверены, что не нуждаются в наставлениях, опеке и круглосуточном контроле. Ему досталась не самая простая группа, но он ведь дипломированный специалист и знает как вести себя с подростками. А для начала предстояло наладить с подопечными доверительные отношения. — Добрый вечер, ребята! Меня зовут мистер Баратеон и я ваш новый воспитатель. ========== Глава 5 ========== Дни за днём пролетали стремительно. Не успел он опомниться, как минуло две недели с тех пор, как он вступил в новую должность. Серебряный сентябрь подходил концу, уступая место золотому октябрю. Школьный сад превратился в красно-жёлтый загадочный лес: диковинный и немного дикий, будто бы сошедший со страниц сказки о спящей красавице. Извилистые дорожки прятались под богатым плащом опавшей листвы, что шуршала под ногами, когда кто-то бродил по заросшему лабиринту. Кусты разрослись и потеряли былой ухоженный вид. Они норовили то и дело зацепить зазевавшегося путника, схватить за рукав куртки своими колючими тонкими веточками, словно верные слуги, которые берегли заколдованную, спящую в башне принцессу. Беседка, что крылась в сердце сада, прежде аккуратная и чистая была теперь опутана и увита сверху донизу буйной виноградной лозой, маленькие красные листочки которой мелькали среди зелёных кос плюща. Именно с этой беседки всё и началось. Ранним субботним утром, когда все его дети ещё спали праведным сном молодой воспитатель решил прогуляться по надевшему осенний наряд саду. Время от времени ему нравилось вот так уходить и предаваться размышлениям в тишине и одиночестве. В этот раз свою прогулку он прервал возле беседки, желая поглядеть на просыпающийся замок и встающее на горизонте солнце. Он вошёл в беседку, намереваясь расположиться на скамейке и насладиться прекрасным видом, и внезапно, заметил лежащую на маленьком круглом столике книгу. Проведя рукой по чуть потрескавшемуся коричневому переплёту и рассмотрев его внимательнее, он отметил, что буквы, выведенные золотым тиснением, в некоторых местах истёрлись, а на их месте остался лишь выдавленный на обложке, тёмный шрифт. «Гамлет» У. Шекспира — вот, что это была за книга, и, судя по всему, перечитывали её частенько. Поглядев на форзац, Ренли не обнаружил вклеенного конверта для библиотечной карточки, что его смутило. Он предполагал, что книга библиотечная, и по записанной на карточке фамилии, он легко наёдет забывчивого владельца. Поразмыслив, он решил, что кто-то из старшеклассников забыл книгу в беседке. Он немного пролистал её, и на деревянный столик выпала красочная открытка с каким-то морским пейзажем. Повертев её в руках, Ренли, к своему сожалению, не обнаружил никаких надписей. Не то чтобы он имел привычку совать нос в чужие письма, но подпись определённо облегчила бы его поиски. Утро выдалось тёплым и солнечным, а самое главное тихим, и Ренли решил ещё немного насладиться столь чудной погодой, прежде чем продолжить своё детективное расследование. Расположившись на резной скамейке беседки, он закинул ногу на ногу и погрузился в чтение этого поистине глубокомысленного и захватывающего произведения. Коварство и предательство, интриги и заговоры, а также непоколебимая уверенность и мудрость главного героя и его горькая судьба, раскрылись перед ним и поглотили с головой. Красочные образы представлялись его воображению и безумный, опасный мир увлекал его в свои глубины. Ренли поднял глаза от книги, когда заслышал невдалеке лёгкие шаги, нарушающие покой сонного утра тихим шорохом опавшей листвы. Вскоре к беседке приблизилась девушка: стройная и красивая. Её светлые волосы были собраны на затылке и перехвачены заколкой, а свободные пряди спадали на плечи. Смущённая улыбка и взмах длинных ресниц, девушка подошла ближе и, задержав взгляд на его лице, негромко произнесла: — О, я смотрю, вы нашли мою книгу! Я такая растеряха — просто неловко, — она заправила за ухо выбившийся из причёски локон и слегка качнула головой в знак досады. — Представляете, вчера прогуливалась по саду и решила немного почитать на свежем воздухе, и вот… — она развела руками и на лице отразилась грустная полуулыбка, — забыла книгу. — Ничего страшного, думаю — она попала в надёжные руки, — Ренли, опустив голову, взглянул на потёртую обложку, а после улыбнулся и передал книгу девушке. — У вас хороший вкус, — похвалил он, задержав внимание на её миловидном лице. — Благодарю. Как и у вас, — отметила она его интерес к книге. — Гениальное произведение — читаю уже в третий раз и не перестаю поражаться. Так тонко описаны человеческие взаимоотношения, интриги при королевском дворе. — А какой лёгкий и богатый образный язык, — подхватила девушка. Встретившись взглядом на миг, они улыбнулись друг другу. Это была первая точка соприкосновения, первый робкий знак судьбы. — Ренли, — опомнившись, представился он. — Маргери, — девушка протянула ему изящную ухоженную руку, и он легко сжал её в своей. Покинули беседку они вместе. А после долго прогуливались по дорожкам заросшего сада, беседуя о самых прекрасных и чудесных книгах на свете. Они говорили, говорили и так и не могли наговориться. Казалось, что две родственные души обрели друг друга в этом огромном мире. Увлечённые и захваченные столь интересной беседой они до самого обеда находились в школьном саду, да и за обедом не отрывали взгляд друг от друга в школьной столовой. Вечером Ренли пригласил Маргери поужинать. Не сказать, чтобы это было свидание. Совсем нет, но определённая доля романтики присутствовала. В уютное маленькое кафе под названием «Бык на мельнице», в небольшом посёлке, что располагался неподалёку от замка, царила дружественная и тёплая атмосфера. Интерьер в средневековом стиле: витражные окна, развешанные на стенах рыцарские щиты и стоящие по углам доспехи, словно почётный караул короля — всё это создавало определённый антураж и являлось своего рода изюминкой заведения. К тому же, в меню присутствовали блюда домашней кухни, снабжённые оригинальными названиями, а персонал был вежливым и предусмотрительным. Всё это вкупе, приносило изрядный поток посетителей и щедрые чаевые работникам, и, конечно же, достойную выручку хозяевам кафе. И плюс ко всему, по близости это являлось единственным подобным заведением. Ужин удался на славу, а темы для беседы не иссякали. Оказалось, так здорово найти человека, с которым можно было вдоволь обсудить классические произведения литературы, искусства, исторические события и путешествия. И самым примечательным являлось то, что во многом их вкусы и интересы совпадали. В ходе беседы, они выяснили также то, что оба они являются поклонниками исторических фильмов. За неспешной, увлекательной беседой прошёл ужин, и улица встретила их прохладным осенним ветерком и первыми, высыпавшими на потемневшем небе, звёздами. Лето кончилось, а в сентябре темнеет рано. Неторопливо прогуливаясь вдоль неглубокой, но быстрой реки, которая извилистой змейкой серебрилась в вечернем сумраке, они наслаждались свежим воздухом и обществом друг друга. Рука в руке, брели они по тихому, уснувшему посёлку, и казалось, что нет на свете такой силы, что способна разлучить двух, отыскавших друг дуга в мирской суете, молодых людей. Две родственные души, которых тянуло друг к другу словно магнитом. Ренли надолго запомнил этот чудесный звёздный вечер. Небо, мерцающее мириадами огней, глинистый берег реки, запах мокрой травы и тихий плеск воды. Один бесконечно долгий и беспредельно занятный, захватывающий разговор. Тёплые ладони Маргери и её нежный голос. Казалось, что никогда раньше он не чувствовал себя на столько счастливым и на столько на своём месте, как рядом с ней. Такой трепетной и манящей, внеземной и восхитительной. Серые, словно пасмурное небо, глаза смотрели на него с восторгом, отражая глубины прекрасной души. Тонкие губы трогала загадочная улыбка, а светлые брови забавно взлетали вверх, когда она была чем-нибудь удивлена. Волшебный вечер подошёл к концу, когда они распрощались у порога её комнаты. Маргери кокетливо улыбнулась, подставив щёку для поцелуя. Кожа её была такой нежной, а от волос исходил приятный, лёгкий цветочный аромат. Этой ночью Ренли долго не мог уснуть, прокручивая в голове детали сегодняшнего дня. Эта встреча казалась настолько удивительной, что с трудом верилось, что это не сон. Он ещё не встречал подобной девушки, с которой бы ему было так легко. Такой умной и разносторонней, очаровательной и прекрасной. Которая умела слушать так внимательно и смотрела на него с восхищением, одаряя чарующей улыбкой, которая умела говорить так искренне, что он готов был слушать её часами. Звёздный вечер плавно перешёл в ночь, чтобы смениться новым днём и развернуть сюжет новой истории, которая взяла своё начало в усыпанном разноцветной листвой, школьном саду. Осенью природа засыпала, но просыпалось какое-то глубокое и чистое чувство, что буквально стояло на пороге нового дня и дарило ощущение волшебства и кроткого прикосновение сказки. ========== Глава 6 ========== Последняя неделя сентября ознаменовалась чередой непрестанных дождей. Небо то и дело хмурилось тучами и осыпало землю своими холодными слезами. Сегодняшний день не стал исключением: тяжёлые грозовые облака нависли над замком, вдалеке грохотал гром и сверкала молния. В такую погоду никто не горел желанием находиться на улице, лишь одинокий ветер гонял по двору листья и сор. В маленьком рабочем кабинете было тепло и уютно. На столе дымилась кружка с ароматным чаем, на блюдце лежали восхитительные домашние вафли, которые испекла мама и вручила ему в качестве гостинца, когда он навещал родителей на выходных. Ренли поглядел на бушующую за окном непогоду, а после тоскливым взглядом окинул стопку бумаг, громоздящуюся на столе. Из груди вырвался тяжкий вздох, а руки сами потянулись к телефону, чтобы набрать пару тёплых сообщений своей возлюбленной, да и в целом заняться чем-то, кроме бумажной работы. К сожалению, Маргери как и он не была избавлена от бумажной волокиты, и в данный момент проверяла сочинения своих учеников. Вследствие чего, любовная переписка быстро сошла на нет. Стоило им договориться о планах на вечер, как тут же Маргери добавила, что после проверки работ, собирается заняться отчётом. И написала об этом без особого восторга и трепета. Пришлось им распрощаться до вечера. Отчёты требовалось предоставлять каждый день, а за последние три недели он, кажется, отослал только два, да и то, это было в начале сентября. Теперь же, на его столе возвышалась гора макулатуры способная затмить Эверест. Ренли просто не мог взять в толк, когда же его щепетильный братец умудряется читать всю эту галиматью, которую вынуждает расписывать своих сотрудников. Кажется, что у него в сутках никак не двадцать четыре часа, а куда больше. Спит ли он вообще? Таким образом, отвлёкшись от мыслей о том, как проводит досуг Станнис, и, покончив всё-таки с очередным отчётом, Ренли устало потянулся и прошёлся по тесной комнате. Он допил успевший уже остыть чай, и намеревался со спокойной душой отправиться по своим делам, но не тут-то было. Раздался настойчивый стук в дверь, и едва он ответил: «Войдите», как на пороге появился невысокий худой мальчишка. Его белая рубашка была аккуратно заправлена в строгие классические брюки с идеально отутюженными стрелками. — Здравствуете, мистер Баратеон, — мальчик поправил очки на переносице указательным пальцем и вежливо склонил голову, ровная светло-русая чёлка колыхнулась от движения и распалась на отдельные прядки. Никто бы не смог усомниться в его хороших манерах. — Здравствуй, Чарли. Проходи, присаживайся, — Ренли постарался улыбнуться как можно искреннее и доброжелательнее, и надеялся, что это ему удалось. Этот мальчик являлся одним из пятнадцати его подопечных, и за прошедшие три недели просто его одолел. И пусть это звучит непрофессионально, но факт остаётся фактом: Чарли вымотал ему всю душу, и он уже не знал, как от него отвязаться. В общем-то, Ренли умел находить общий язык с разными детьми, но этот мальчик побил все рекорды занудства, кажется, он мог и самого Станниса переплюнуть. А ведь Ренли знал своего родного брата добрых двадцать два года, но он и то, не был настолько скучным и придирчивым, как этот шестнадцатилетний мальчик. А самое главное, упорным, дотошным и навязчивым. Видимо, у Чарли совсем не было друзей в интернате, (а возможно, что и вообще их не было) и поневоле, Ренли проникся к нему сочувствием. В целом он оказался неплохим ребёнком с широким кругозором и исключительными способностями к точным наукам. Наверно, он слишком серьёзно воспринял фразу: «Я постараюсь стать вашим другом», сказанную молодым воспитателем во время первой встречи с подопечными. И вот теперь по поводу и без такового, Чарли навещал его каждодневно и выливал на него поток своих замечаний и жалоб на педагогов, работников школьной столовой, одноклассников и соседей по комнате. Также ему не по душе приходился то цвет краски, которым были окрашены стены классной комнаты, то его место за партой в ряду у окна. Он не любил дождливую, ветреную или же, слишком тёплую погоду. Его выводила из равновесия очередь в библиотеке, вид из окна его комнаты, недосоленный суп, неровно положенная плитка в душевой и прочее, прочее, прочее… Его не устраивало всё на свете, и в дополнение к этому, по любому вопросу он имел свою неповторимую точку зрения и с завидным рвением навязывал её окружающим. Короче говоря, Ренли не пришлось долго гадать, почему его подопечный никак не мог обзавестись друзьями. Он сам готов был уже от него на стену лезть, и с трудом себя сдерживал от того, чтобы не заявить мальчику, какой он ужасный зануда, и что именно в этом кроется секрет его одиночества. Его непрестанные жалобы просто не мог вынести ни один нормальный человек. Пока что, Ренли всё же, держал себя в руках и делал вид, что внимательно слушает Чарли, который рассказывал о своей перепалке с одноклассницей. Он высказал девочке своё мнение по поводу её вызывающего (на его взгляд) наряда, и, конечно же, получил в ответ лавину нелестных отзывов о своём внешнем виде. На самом деле, мальчик выглядел расстроенным, и Ренли попытался ему посочувствовать. Однако, на его замечание о том, что он мог ничего не говорить однокласснице, Чарли живо отреагировал протестом. — Но как же я мог промолчать, если моя одноклассница разодета, как куртизанка?! — возвысил голос он. — Я только пытался корректно объяснить ей, что подобный наряд не имеет права красоваться на ней в школе. Она ведь не на дискотеку явилась! И такое вульгарное поведение просто вводит в смятение окружающих, — Чарли снова поправил очки и воздел к потолку указательный палец в знак своего негодования. Согласиться с ним было проще, чем его переубедить, что в общем-то и сделал молодой воспитатель. — Хорошо, Чарли. Это уже пройденная ситуация. Я хочу сказать, что тебе не следует всегда оповещать других обо всём, что ты думаешь — люди не всегда хотят слышать замечание от кого-то, даже, если они уместны. Если ты попытаешься придерживаться этого правила, то тебе намного проще будет завести друзей, — посоветовал Ренли, бросив взгляд в окно за которым сплошной стеной стоял ливень. — Но… Вы же мой друг, мистер Баратеон? — чуть задумавшись, спросил Чарли. Он не сводил с наставника внимательного взора в ожидании ответа. Ренли встал к нему вполоборота, всё ещё поглядывая в окно. — Конечно, это так, но я имел в виду друзей твоего возраста. И к тому же… — он бросил взгляд на часы, а после скрестил руки на груди и тепло улыбнулся. — У меня ведь есть и другие воспитанники. А данный момент моё рабочее время подошло к концу, — Ренли двинулся в сторону выхода, увлекая мальчика за собой. — Хорошо, тогда я приду завтра, — пообещал Чарли, видя, как он запирает кабинет на ключ. Ренли выдавил улыбку и кивнул. — Да, конечно. До свидания, Чарли. Мальчик также попрощался с ним и удалился в сторону лестницы. Теперь воспитатель, наконец смог вздохнуть с облегчением. На самом деле его корила совесть, но он понял, что стоит кардинально решить проблему с этим надоедливым ребёнком. Он определённо должен был найти выход из этой нелепой ситуации. К счастью, на сегодня часы приёма посетителей истекли, и он со спокойной совестью мог заняться своими делами. **** Они неромантично встретились у расписания в холле первого этажа. И словно в шпионских фильмах делали вид, что их связывают сугубо деловые отношения. — Добрый вечер, мисс Тирелл, — Ренли учтиво кивнул и улыбнулся. — Добрый вечер, мистер Баратеон, — Маргери слегка склонила голову, и красиво очерченные губы сложились в милую улыбку. Дальше они шли вдвоём по коридору, обмениваясь любезностями и улыбками в ходе неторопливой беседы о прошедшем дне. Он ловил взглядом каждое, едва заметное мимическое движение её лица. Чуть нахмуренные брови и мелкую морщинку на лбу, образовавшуюся вследствие этого, задорный блеск глаз, когда она говорила о чём-то действительно увлекательном и интересном. Ничего не укрывалось от его заинтересованного взора. Он неосознанно впитывал каждое это краткое изменение, каждое лёгкое движение губ, каждый мимолётный взгляд. Наконец, они вышли за территорию школы. Дождь недавно прекратился и теперь мокрый асфальт блистал гладкостью зеркальных луж. Свежий прохладный воздух окутал обоих, и Ренли спохватившись, накинул куртку на свою возлюбленную, заметив, как она зябко передёрнула плечами. Маргери одарила его лёгким поцелуем, и, взявшись за руки, они отправились к реке. Не более недели назад они познакомились, но уже успели укрепить такую традицию. По окончании каждого рабочего дня спускались они к воде, чтобы провести время лишь вдвоём. Вдоль пологого берега шли они, держась за руки, и любуюсь не столько красотой природы, сколько лицами друг друга. Вдоволь наговорившись, теперь они просто молчали, и, слушая переливчатые голоса вечерних птиц, наслаждались обществом друг друга. Всё остальное в этом мире казалось неважным и таким далёким, словно бескрайний космос, когда они находились рядом. Как-то сразу они осознали, что предназначены друг другу, понимая друг друга с полуслова и вовсе без слов. Они были словно два тома одной книги — неразделимы. Один не является полным без другого, как и две части одной истории: прочитав лишь одну — невозможно постичь смысл целого произведения. Завершилась прогулка нежными поцелуями и объятиями на берегу реки, где два молодых педагога любовались лучами закатного солнца, что большим красным караваем садилось за горизонтом. На подходе к школе огромная лужа разлилась, казалось на целую милю, и перегородила собой проход к воротам замка. Недолго думая, Ренли подхватил свою возлюбленную на руки и перенёс через эту сверкающую в закатных лучах, бездну. Когда же, у самых ворот он вновь опустил её на землю, то Маргери кокетливо улыбнувшись, взглянула на него, и, обняв за шею, невесомо коснулась мягкими губами его губ. Он сжал её замёршие ладони в своих руках и задержал поцелуй. Спустя пару минут они вернулись в школу и вновь расстались у порога её комнаты. Ренли спустился на этаж ниже, который занимали воспитатели, и вернулся в свою обитель. Засыпая сегодняшней ночью, он вспоминал эту чудесную прогулку, её чарующий голос и нежные губы, кроткие и настойчивые поцелуи и трепетные и ласковые объятья. Кажется, что всю жизнь он искал именно её — свою самую прекрасную в мире, сероглазую и сладкоголосую учительницу словесности. ========== Глава 7 ========== В отличие от вчерашнего дня, сегодня прямо с утра в окно светило яркое солнце. Ренли нежился в постели, подставив лицо его тёплым лучам, ровно до той минуты, когда осознал, что уже давным-давно проспал и не проконтролировал как дети собрались на уроки. Он резко подскочил на кровати и поглядел на экран мобильного: пять минут десятого — уже начался второй урок! Он даже успел ощутить некое подобие стыда, так как проигнорировал свои служебные обязанности, но немного погодя пришёл к выводу, что дети вполне взрослые и самостоятельные, и как-нибудь справятся без него. По крайней мере, он надеялся, что его воспитанники чуть более ответственные, чем он. Впрочем, присутствовали и свои плюсы в сложившейся ситуации: он выспался и до обеда был абсолютно свободен. Насладившись отдыхом и прекрасным тёплым деньком в школьном саду с интересной книгой, Ренли решил появиться на своём рабочем месте заранее. На подходе к своему кабинету, заглянув узкое окошко гостиной, которое выходило прямиком в коридор, он заметил очередь, столпившуюся у двери. Не то чтобы прямо очередь, но целых три человека. Его непосредственный начальник — завуч по воспитательной работе леди Мелисандра, недовольно поджав губы, поглядывала на часы, оплетающие кожаным ремешком её тонкое запястье. Кажется, сегодня она находилась не в духе, и честно говоря, Ренли совсем не хотел, чтобы этот гневный поток поучений и нотации обрушился на него. На самом деле, замечаний по поводу его трудовой деятельности у «леди в красном», как её именовали дети (за предпочтение одной цветовой гаммы в одежде и в принципе странноватые изречения) нашлось бы предостаточно. Она определённо знала к чему придраться. Например: к его сегодняшнему отсутствию или к опозданию, или ещё к чему. Ему вовсе не хотелось вступать в пререкания с начальством в такой прекрасный солнечный день. Вторым человеком в очереди, жаждущим его внимания, оказался, конечно же, Чарли. Он нетерпеливо поглядывал то на дверь, то в сторону коридора, а потом решил завязать диалог с третьим ожидающим посетителем. Тёмно-русый мальчишка в красной клетчатой рубашке, кажется, был не рад такому собеседнику. Он что-то ему ответил, а после отошёл подальше и плюхнулся на диванчик, стоящий напротив окна в гостиную, и принялся копаться в своём телефоне. Ренли напряг память, (он пока что, не выучил имена всех своих подопечных) и вспомнил, что мальчишку зовут Теон Грейджой. И он бы конечно, побеседовал с ним и выяснил с какой проблемой он к нему пришёл, но леди Мелисандра и Чарли стояли у него на пути. И ни с той, ни с другим он не хотел общаться. Что ж, видно не судьба… Круто развернувшись, Ренли отправился в противоположную от своего кабинета сторону, в конце концов, поразмыслить над проведением досуговых мероприятий можно и в библиотеке. Распланировав поход в музей в субботу и соревнование по футболу на следующие выходные и согласовав всё это с классным руководителем и учителем физкультуры соответственно, он с чувством выполненного долга отправился на обед. Вечером он бегло проверил как его ребята выполняют домашнее задание, и ещё два раза успешно избежал встречи с Чарли. Один раз он укрылся за колонной, а второй сделал вид, что безумно увлечён беседой с воспитательницей девочек, хотя, надо признать она была той ещё старой ворчливой каргой. В целом день прошёл успешно и продуктивно. Сегодня была пятница, из чего следует, что рабочая и учебная неделя подошла к концу. По этому случаю учительница биологии миссис Тирелл — бабушка Маргери организовала небольшое чаепитие для педагогического состава. В башне, где проживали учителя и воспитатели на этой уютной домашней вечеринке собралось порядочное количество народу. Огромная гостиная, которая во времена проживания здесь семьи последнего графа и владельца замка, являлась большой приёмной залой, гудела, словно разбуженный улей. Последние полвека замок пустовал и вот теперь снова наполнился жизнью, звуками голосов и смехом. Люди переговаривались, ходили вокруг накрытого белой скатертью стола и общались друг с другом. Каждый принёс какие-то закуски и блюда домашней кухни, и теперь стол ломился от яств. Всевозможные сэндвичи, пироги и печенье, пирожные, пудинги и фрукты. Ренли, конечно же, притащил на этот праздник мамины вафли, которых была целая гора, и выставил их на стол. Взяв из тарелки с фруктами персик, он отыскал среди малоизвестных ему людей знакомое лицо, а именно учителя физкультуры, с которым они уже виделись сегодня. Обсудив воскресный футбольный матч, а также нового тренера футбольного клуба «Арсенал», за который болели они оба, мужчины разошлись. Физрука звали Тормунд, и он оказался дружелюбным и приятным в общении человеком. Ренли уже не раз беседовал с ним по поводу проведения каких-либо спортивных мероприятий, и они успели найти общий язык. Ренли отыскал глазами Маргери, которая недавно появилась в гостиной, и направился к ней. Сегодня она выглядела особенно прекрасно. Волосы её были слегка завиты на концах и лёгкой волной спадали на плечи, а нефритового цвета платье свободное внизу и зауженное в талии, сидело на ней просто великолепно, подчёркивая достоинства её фигуры. Ренли хотел поприветствовать свою возлюбленную, но путь ему преградила миссис Тирелл. Пожилая учительница биологии схватила его под руку и увлекла прочь из шумной гостиной. — Здравствуйте, дорогой мистер Баратеон. Очень рада видеть вас на этом скромном мероприятии, — пропела пожилая дама, когда они вышли в коридор. — Благодарю за приглашение, миссис Тирелл. Вы сегодня великолепно выглядите, — Ренли улыбнулся, и неспешным шагом они двинулись вдоль по коридору, опоясывающему башню изнутри. — Спасибо дорогой мой, но оставим любезности и не будем ходить вокруг, да около, — миссис Тирелл поправила волосы, взглянув на висящее на стене зеркало, мимо которого они как раз проходили. — Я хотела с вами кое о чём побеседовать. Это не секрет, что моя внучка вам приглянулась. Она девочка умная и недурна собой, а вы также симпатичный молодой человек, и надеюсь благоразумный, — сделала акцент на последнем слове миссис Тирелл, окинув его строгим взглядом. — Маргери заслуживает только самого лучшего обращения, — многозначительно добавила она, сжав его локоть. Ренли на какое-то мгновение почувствовал себя неуютно, но тут же, собрался и ответил доброжелательной улыбкой. — Не беспокойтесь — у меня самые серьёзные намерения. Маргери — само совершенство, и я никогда её не обижу, — заверил он. — Вот и славно! — миссис Тирелл благосклонно кивнула и похлопала его по руке. А после они вернулись в шумную гостиную. Выпустив его руку пожилая учительница направилась к двум своим коллегам, которые что-то живо обсуждали, стоя у окна. Ренли отыскал свою возлюбленную, и, набрав различных закусок, они расположились на маленьком узком диванчике, в дальнем углу помещения. — О чём вы говорили с бабушкой? — Маргери поставила на подлокотник кружку с чаем, и заинтересованным видом посмотрела на возлюбленного, подперев щеку ладонью. — Твоя бабушка очень интересная женщина, мы с ней мило побеседовали. В основном о тебе. Она тебя очень любит, — ответил Ренли. Маргери улыбнулась и провела рукой по его волосам. — Она бывает немного экстравагантной, надеюсь, что ваша беседа была, действительно приятной, — заглянув в глаза возлюбленному, сказала она. Ренли кивнул. — Конечно. Она заботится о тебе — я понимаю. — Знаешь, возможно, ещё не пришла пора этого неловкого разговора, — Маргери почти незаметно поджала губы и сосредоточила взор на горчичного цвета, обивке дивана. Она провела ладонью по мягкому ворсу — на ощупь он был точь-в-точь, как старая плюшевая игрушка, и некоторое время сохраняла молчание. — На первом курсе университета я встречалась с парнем. На самом деле довольно долго: месяцев восемь или девять, — начала она без предисловий. На лице мелькнула смущённая улыбка и тут же пропала. После небольшой паузы она вновь продолжила: — В общем, я была влюблена в него по уши, но всё сложилось не очень хорошо. Оказалось, что он изменял мне постоянно, и расстались мы тяжело. Как раз было лето, сессия. И сразу после экзаменов я уехала к бабушке, просто не хотела никого видеть. Мы с ней очень близки, пожалуй, намного ближе, чем с родителями. И вот она была свидетелем всех этих страданий и слёз, — она робко взглянула на возлюбленного из-под опущенных ресниц. Ренли сжал её руку в знак поддержки и обнял за плечи. — Всё в порядке. Она любит тебя и оберегает и я рад, что познакомился с такой замечательной женщиной, как миссис Оленна Тирелл. Маргери сразу приободрилась и шутливо ткнула его в бок. — Ну, а ты, что расскажешь? Какими были твои прошлые отношения? — развеселилась она, и в глубине серых глаз мелькнула хитрая искорка. — О! Они были просто ужасны! — подхватив эту весёлую ноту, Ренли парой фраз описал свою бывшую пассию Габриэллу. Сейчас это и в правду, казалось смешным. Остаток вечера они провели в компании коллег, коротая время за приятной беседой. Около двенадцати чаепитие постепенно подошло к завершению, и все гости разбрелись по своим комнатам. Ренли проводил свою возлюбленную и собирался сегодня пораньше лечь спать, так как завтра ему предстояло сопровождать детей на экскурсии в краеведческий музей. ========== Глава 8 ========== Разрезая лужи и поднимая тонну брызг, школьный автобус припарковался у здания музея. Двери с шумным вздохом распахнулись, выпуская наружу галдящую толпу ребят. Девчонки и мальчишки со всей параллели одиннадцатых классов высыпали на тротуар и, смеясь и переговариваясь, направились к двухэтажному каменному сооружению представляющему собой краеведческий музей. Экспонатов, представленных в нём, оказалось не так уж и много, но, тем не менее, все они снискали почтительное внимание и живой интерес школьников. Старинные предметы крестьянского быта, газетные издания конца восемнадцатого, начала девятнадцатого столетия, небольшая выставка картин малоизвестного местного художника — вот, что представляла собой экспозиция музея. А вершиной коллекции были рыцарские доспехи, которые занимали собой половину второго этажа и стали предметом повышенного внимания всех мальчишек. Девчонки же больше восхищались красочными гобеленами, вышивкой и кружевами на платьях знатных особо, жен и дочерей советников и приближённых графской династии. Сотни лет назад над ними трудились самые искусные швеи, после они блистали на балах и пышных приёмах, облегая нежную кожу придворных дам, а ныне почивали на манекенах, скрытых за стеклянной витриной. Ренли порадовался тому, что его дети вели себя более, чем достойно: чинно бродили по музею и рассматривали экспонаты, а не носились сломя голову и не пытались влезть за ограждение, чтобы прикоснуться к рыцарским доспехам, как это делали в прошлые выходные семиклассники. Он отметил, что возраст его воспитанников определённо большой плюс для него — они не требовали постоянного надзора, как младшие классы. Глянув ещё раз на своих мальчишек, он убедился, что всё в порядке и решил разнообразить экскурсию беседой с кем-нибудь из педагогов. Сначала в поле его зрения оказалась воспитательница девчонок. Честно говоря, эта старая горгона, которая словно ментор, сверлила своих воспитанниц суровым взглядом и постоянно третировала их по поводу и без такового, не возбуждала в нём желания коммуникации. В общем, она неплохо проводила время в данный момент, распекая своих подопечных за излишне громкие обсуждения увиденных ими картин. Ренли перевёл взгляд в сторону рыцарской экспозиции и решил затеять разговор с мистером Клиганом. Этот хмурый мужик со шрамом на пол-лица был учителем труда и классным руководителем его подопечных. Хоть с виду он и казался угрюмым, но дети его любили, и педагогом он был первоклассным. В ходе непринуждённой беседы о местных достопримечательностях, экскурсия подошла к концу. Мистер Клиган посоветовал ему посетить Эдинбург, чтобы в полной мере насладиться красотами региона, побывав в крупном городе. В конце концов, столица Шотландии имела свой колорит и представляла интерес для туристов. К тому же, находилась всего в полутора часах езды от маленького привокзального посёлка, соседствовавшего со старинным замком. Учитель труда оказался местным уроженцем и с удовольствием рассказал ему о красотах столицы. В своё время он жил в Эдинбурге и закончил там педагогический университет. Ренли оказался заинтересованным, и решил непременно посетить этот славный город. После того, как все дети погрузились в автобус, и они снова прибыли в школу, Ренли подписал пропуска тем из ребят, кто намеревался отправиться в деревню. Немного поразмыслив, он тоже последовал за детьми. У него имелись свои дела, которыми он собирался заняться в данный момент. **** Ветер шумел в кронах высоких деревьев, которые плотной стеной высились на другом берегу. Это если смотреть прямо, а стоило лишь обратить внимание чуть левее, как взору открывалось бескрайнее зелёное поле, заросшее высокой травой и редкими, особенно упрямыми цветами. Если он поднимал голову вверх, то видел, как вдалеке вырастал замок, величественный и сказочно-прекрасный в лучах заходящего солнца, словно мираж или картинка, сошедшая со страниц волшебной книги. Робкий шёпот листвы дополнял красочный пейзаж, а тишина, окутавшая этот чудный природный уголок, звучала слаще любой музыки. Здесь на берегу этой кроткой, неторопливой реки находилось самое лучшее в мире уединённое и тихое место, где двое влюблённых могли побыть наедине. Чуть более недели минуло с тех пор, как именно на этом месте состоялся их первый поцелуй. Сейчас, вспоминая этот момент, Ренли невольно улыбнулся. Тот вечер был таким же тихими и уютным. Они неспешно прогуливались по берегу, держась за руки и беседовали о художниках эпохи Возрождения, о прекрасных картинах Микеланджело, Тициана и Леонардо да Винчи. И внезапно оба замолчали и остановились, глядя друг на друга. Ласковый вечерний свет угасающего солнца играл на лицах возлюбленных, захваченных вниманием друг друга, приглушал краски осени, превращая их в мягкие полутона, словно преображаясь в тускнеющую старую фотокарточку. В следующий момент они оба потянулись друг к другу, остановившись в считанных дюймах, так, что дыхание смешалось, став одним на двоих. Первое робкое прикосновение губ было подобно ласковому дуновению свежего летнего ветерка, и дарило ни с чем несравнимый восторг, отзывающийся единой мелодией в душах обоих. Вынырнув из воспоминаний, Ренли оторвался от созерцания загорающейся на горизонте вечерней зари, и с улыбкой поспешил навстречу своей возлюбленной, которая придерживая длинную юбку, спускалась к берегу реки. Заключив её в объятья и наградив поцелуем, он вручил ей пышный, свежий букет белых роз, за которыми и ездил сегодня в магазин, располагающийся в центре привокзального посёлка. Лицо Маргери озарила милая улыбка и она, приблизив лицо к букету, вдохнула дивный аромат цветов и поблагодарила возлюбленного. После же они ещё долго гуляли вдоль берега, обсуждая прошедший день и планируя поездку в Эдинбург, которая должна была состояться завтра. Этот таинственный берег стал их сокровенным местом встреч, где вдали от людских глаз они могли побыть наедине. В школе же, они вынуждены были поддерживать лишь деловые отношения. **** Эдинбург встретил их хмурым дождём. Прохладное серое утро и мелкий моросящий дождик приветствовали прибывших на вокзал пассажиров. Следуя намеченному загодя плану, Ренли и Маргери решили начать экскурсию по славному многовековой историей городу с Королевской Мили, которая является одной из самых знаменитых достопримечательностей столицы Шотландии. Череда средневековых улиц, проходящая через Старый Центр и включающая в себя четыре длинных улицы и прилегающие к ним, тупики, тянется в общей сложности на целую милю, именно поэтому за ней и закрепилось такое название. Свою историю Королевская Миля ведёт ещё с двенадцатого века, именно тогда на этих улицах располагался открытый рынок, а после и деревянные постройки, жилые дома и дворы. А уже в восемнадцатом веке, когда все деревянные постройки были преданы огню, на их месте были воздвигнуты новые каменные дома. Населённая ранее торговцами и ремесленниками, а также ставшая центром сборищ завсегдатых местных кабаков, Королевская Миля заимела недобрую славу. Хранило это место и свою страшную тайну. Примерно триста лет назад, когда в городе свирепствовала эпидемия чумы, эпицентром которой стал район Мэри Кингз, власти приказали заделать вход в район кирпичами, чтобы остановить распространение болезни. Вследствие этого погибли сотни людей, но спасены были тысячи. Теперь же эти страшные события остались на страницах учебника истории, и Королевская Миля по праву является одной из самых любимых туристами достопримечательностей, которая полна маленьких сувенирных магазинчиков и разнообразных кафе. Насладившись красотами старинной архитектуры и посетив одно из таких заведений, где помимо блюд национальной кухни, подавался горячий ароматный чай, который был как нельзя кстати в такую погоду и придавал путешественникам особой бодрости, Ренли и Маргери отправились дальше вдоль по Королевской Миле. Следующим пунктом экскурсии оказался не менее знаменитый Эдинбургский замок, который словно гордый орёл парил над городом, расположенный на высокой скале. Изначально замок предполагался защитной крепость, но со временем вокруг него вырос город, и в настоящее время, имея славную боевую истории и военный музей, он также не был обделён вниманием туристов. К тому же, с крепостной стены открывался замечательный вид, и, поднявшись вверх, можно сделать немало удачных снимков и насладиться красотой города. Заключающим эпизодом путешествия оказалась Шотландская национальная галерея. В ней были представлены работы выдающихся художников, таких как Рембрандт, Тициан и Ван Дейк, а также при галерее находился чудесный сад, украшенный различными скульптурами и композицией из нескольких прудов. Прогулявшись напоследок по центру города, и завернув в сувенирный магазинчик на углу, Ренли и Маргери отправились на вокзал. Безусловно этот красивый старинный город заслуживал того, чтобы вернуться сюда снова; немало достопримечательностей осталась ещё не изведано, да и в целом поездка оставила приятные впечатления, желание снова окунуться в дружелюбную атмосферу столицы Шотландии. В поезде они делились впечатлениями и рассматривали приобретённые для близких подарки. Маргери вдоволь налюбовавшись купленным для бабушки, клетчатым пледом, аккуратно его сложила и убрала в пакет. Ренли же обратил своё внимание на красно-чёрный шарф, который решил подарить среднему брату, а над подарком для Роберта, думать долго не пришлось — безусловно, бутылка отличного шотландского виски придётся ему по вкусу. — Это для Станниса? — кивнула на шарф Маргери. — Да, надеюсь, что угодил. По поводу Роберта я даже не сомневаюсь, — улыбнулся Ренли. — Большая семья? — Маргери, конечно, как и, наверное, все в школе, знала о том, что Ренли приходится братом директору, и также широко известному меценату, на средства которого и была организована школа. — На самом деле не очень. Два старших брата, только и всего, — пожал плечами Ренли. — А у тебя? С бабушкой я уже знаком, — добавил он. — У меня есть младший брат Лорас, он сейчас учится в университете. У нас хорошие отношения: я бы сказала — мы друзья, — ответила Маргери с лёгкой улыбкой. Брат был младше всего на три года и в детстве большую часть времени они проводили в совместных играх. — Понимаешь, родители всё время были погружены в работу: у них ресторанных бизнес, пять больших ресторанов в Лондоне, да ещё три в пригородах. Иногда они уезжали надолго и нас с Лорасом отправляли к бабушке. У неё большой дом и огромный сад, она очень любит цветы, — добавила Маргери. — А дедушка, был таким умельцем, он построил нам в саду настоящий деревянный замок, и мы дни напролёт там играли. — Я думаю, когда дедушки не стало — ей пришлось одиноко в этом большом пустом доме, поэтому, она и решила поступить на работу в школу-интернат, — в её голосе проскользнул оттенок печали. Ренли ободряюще сжал её ладони. — Наверное, здорово, когда вы с братом друзья, — заметил он и чмокнул её в лоб, чтобы развеять грусть. — Да, — встряхнулась Маргери, — деда в живых уже не было пять лет, но до сих пор, воспоминания о нём отдавали печалью. — Знаешь, дедушка прожил долгую жизнь и счастливую, он очень нас всех любил, а бабушку особенно, — вздохнув, сказала она. — Это замечательно, что он был у тебя, — поддержал Ренли. — Спасибо, просто порой становится тоскливо, когда думаю о том, что больше его не увижу. Но, и правда хватит о грустном. На самом деле всё хорошо, — вновь обрела улыбку Маргери. Не прошло и получаса, как поезд прибыл на вокзал. На улице стемнело, так как время перевалило за девять часов вечера. К тому же, тучи вновь собрались на небе, и в этот раз грозил разразиться настоящий ливень. Едва они покинули вокзал, как тяжёлые капли забарабанили по крышам. Вдвоём под одним зонтом они и дошли до школы, изрядно промокшие, но в тоже время, весёлые. Полчаса спустя Ренли поднялся на третий этаж башни и постучался в комнату свой возлюбленной. Маргери отворила ему дверь в лёгком шёлковом халате ванильного оттенка, в руках она держала пушистое махровое полотенце, которым до этого вытирала мокрые волосы. Пригласив его внутрь, она опустилась в кресло и кокетливо встряхнув влажными, завивающимися от воды локонами, сказала: — Ой, ты так быстро пришёл, я не успела переодеться. — Любимая, ты прекрасна в любом наряде, — галантно заметил Ренли. Окинув взглядом помещение, он оценил, что его возлюбленная ценит порядок, что несомненно, его порадовало. Аккуратная стопка тетрадей лежала на письменном столе, книги стояли ровным строем на книжной полке, а кровать была застелена симпатичным голубым покрывалом в цветочек, ровно и без единой морщинки. Лицо Маргери тут же тронула улыбка, и она занялась приготовлением чая. Достав из тумбочки кружки и жестяную коробку с чаем, она щёлкнула кнопкой примостившегося на широком подоконнике, электрочайника. Ренли положил на стол коробку конфет и упаковку овсяного печенья, которое купил в Эдинбурге, ведь этот город славен также превосходным печеньем, изготовленным с соблюдением древнейших традиций, и даже претендует называться родиной этого безумно вкусного лакомства. Снаружи дождь барабанил в окно и буйствовала непогода, а в комнате было тепло и уютно. Коротая долгий вечер за приятной беседой и чаепитием, влюблённые расстались уже за полночь. Сегодня они узнали друг друга чуть ближе, и казалось, что с каждым днём делали всё больше шагов навстречу друг другу, чтобы в итоге идти по жизни в одну сторону. ========== Глава 9 ========== В понедельник утром Ренли проконтролировал как дети собираются на уроки и даже провёл зарядку, а после принялся за очередной бессмысленный и бесполезный отчёт. Казалось бы, день начинался превосходно, к обеду он успел домучить проклятую документацию, и, возвращаясь к себе в кабинет из столовой, не предполагал, что его ожидают какие-либо трудности. Он намеривался посвятить время чтению и едва успел расположиться на стуле и открыть книгу, как раздался стук в дверь. Без особой радости в голосе, он сказал: «Войдите». И как велико оказалось его удивление, когда на пороге появился не Чарли. Впрочем, леди Мелисандра, также не была в списке вип-гостей, которых он был бы рад лицезреть ежедневно. Завуч окинула взглядом громоздящуюся на столе стопку не разобранных бумаг и валяющиеся там же в хаотичном порядке письменные принадлежности, а также стоящую на углу столешницы кружку с недопитым чаем, и состроила недовольную гримасу. Впрочем, Ренли мог сказать, что это его рабочий стол и беспорядок тоже — рабочий. Но леди Мелисандра промолчала. — Мистер Баратеон, вы вообще в курсе, чем занимаются ваши воспитанники? — начала она въедливым тоном, подобрав полы платья и опустившись на стул для посетителей. — Конечно. В данный момент у них свободное время. Многие в кружках занимаются, — уверенно ответил Ренли. Он понятия не имел, где Станнис выкопал эту мегеру, которая третировала всех подчинённых и вообще занималась непонятно чем, создавая лишь иллюзию активной деятельности. В основном же она просто попрекала других по поводу и без такового. — А в чём, собственно дело? — спросил он. — Болтон и Грейджой ваши подопечные? — спросила леди Мелисандра, но не потрудилась дождаться ответа собеседника и тут же, продолжила. — Теон Грейджой приходил ко мне и жаловался на своего соседа по комнате, так как вас на рабочем месте я не застала… — тут она сделала многозначительную паузу, видимо затем, чтобы молодой воспитатель почувствовал упрёк в свой адрес, также она не забыла бросить на него укоризненный взгляд. — Мне пришлось самой разрешить конфликт, хотя, подчёркну, что это ваши обязанности. — И в чём же состояла суть конфликта? — Ренли подался вперёд и облокотился на стол, внимая завучу. — Ну… в чём, это же дети — дерутся, ссорятся, не могут найти общий язык. В общем, я собираюсь направить этого мальчика — Рамси Болтона к психологу, кажется, у него действительно проблемы с коммуникацией. К тому же, мистер Х’гар, как раз на днях жаловался на отсутствие работы, — сообщила о планах своих действий завуч по воспитательной работе. — Хорошо, я поговорю с ребятами, — заверил Ренли. — Уж будьте любезны. И кстати, директор вызывал вас к себе. Я, конечно, не секретарь, но всё же, когда заходила к мистеру Баратеону по рабочим вопросам, он попросил меня передать, что желает вас видеть, — сообщила напоследок леди Мелисандра. — Что ж, непременно его навещу, вот только закончу отчёт, — придвинув к себе стопку бумаг, сказал Ренли. Леди Мелисандра благосклонно кивнула головой, а после поднялась со стула, и, пожелав своему подчинённому удачного дня, удалилась. Видимо, отправилась инспектировать других воспитателей и выискивать огрехи в их работе. Едва она покинула кабинет, как Ренли расслабленно уселся на стуле и, отодвинув прочь бумаги, не спеша допил чай. Затем, не очень торопясь закончил свой отчёт и решил пообщаться со своими воспитанниками, о которых ему говорила завуч. Собственно, далеко ходить ему не пришлось: Теона он обнаружил в гостиной блока. Компания из четверых ребят, расположившись вокруг стола, играла в карты. Насколько он помнил из устава, азартные игры в школе запрещены, но молодой воспитатель просто закрыл на это глаза, так как мальчишки играли на интерес, и смысла ругать их за невинную игру он не видел. Дождавшись, когда ребята закончат партию, он отозвал Теона в сторону. — Как дела? Ко мне приходила леди Мелисандра и сказала, что у тебя какие-то проблемы с соседом по комнате. Мальчишка нервно улыбнулся и взглянул на дверь, которая выходила в коридор. Ренли также обернулся, но ничего интересного там не заметил. — Всё нормально — мы уже помирились, — заверил Теон. — Вот и хорошо. Если будут какие-то вопросы — двери моего кабинета всегда открыты, — сообщил Ренли, успокоенный таким ответом. — Ага, — неопределённо сказал мальчишка и обернулся к карточному столу. — Можешь идти. Удостоверившись в том, что больше никаких вопросов и жалоб к нему не имеется, Ренли отправился на поиски второго нарушителя спокойствия, который, по словам завуча, являлся просто отпетым негодяем. Рамси Болтона он повстречал совершенно случайно в библиотеке, куда отправился, чтобы сдать прочитанную ранее книгу. И это оказалось как нельзя, кстати, ведь замок имел обширную территорию, и разыскивать своих воспитанников по всей школе было явно занятием не из лёгких. Старушка-библиотекарша заполнила формуляры, а после отправилась к дальним стеллажам на поиски запрашиваемых книг. Ренли остался со своим воспитанником у высокой деревянной стойки, отгораживающей читальный зал от книгохранилища. — Здрасте, — поприветствовал мальчишка, обернувшись к нему. — Здравствуй, — Ренли кивнул головой и сразу решил перейти к главной теме беседы. — Леди Мелисандра сказала мне, что у тебя были какие-то разногласия с Теоном Грейджоем… — он сделал паузу, ожидая версии воспитанника. Рамси выпятил нижнюю губу и слегка нахмурился. — Вроде того. Мы уже … поладили, — задумался он, подбирая слово. — Можно как-нибудь психолога отменить? Я уже осознал свою вину. Почему меня наказали, а его нет? — добавил мальчишка, вскинув голову и сосредоточив упрямый взор на воспитателе. Ренли удивился такой постановке вопроса. — Это вовсе не наказание. Леди Мелисандра считает, что тебе пойдут на пользу беседы с психологом. И в любом случае, я не могу отменить её рекомендации. Я — воспитатель, она — завуч, и рад бы помочь, да не имею права, — развёл руками он. К сожалению, приказы руководства не обсуждаются, и при всём желании, он не мог ничего поделать. — Ясно… — вздохнул Рамси. Он попрощался и покинул читальный зал. Библиотекарша всё не шла, и Ренли немного задумался о своём воспитаннике. Странный, молчаливый парнишка с вечно болтающимися на шее наушниками и в неизменной футболке «Rammstein». Он всегда держался отстранёно от других ребят, и казалось, обитал где-то в другом измерении, лишь изредка, открывая дверь в обыденный мир. Пока Ренли предавался размышлениям, библиотекарша вернулась и он смог, наконец, заполучить долгожданные книги. На пути к своему кабинету его настигла одна очень интересная мысль. Кажется, что он нашёл ещё одного ребёнка, которому не помешали бы беседы со школьным психологом. Чарли как никто иной нуждался в помощи специалиста. Плюс ко всему, странствуя по этажам школы, Ренли проходил мимо открытого кабинета, в котором начались занятия шахматного кружка. Это подкинуло ему ещё одну заманчивую идею. Чарли легко даются точные науки, и он обладает хорошим логическим мышлением, вполне возможно, что его заинтересуют шахматы. При следующей встрече, которая должна была состояться не далее, чем сегодняшним вечером, когда он должен будет проверить своих воспитанников перед отбоем, Ренли решил предложить Чарли записаться в шахматный кружок и порекомендовать ему почтить визитом психолога. Он надеялся, что мистер Х’гар поможет мальчику разобраться в себе и изменить своё отношение к окружающему миру. Как оказалось впоследствии, в шахматном кружке Чарли действительно нашёл друзей и Ренли больше не беспокоился за судьбу этого мальчика. На сегодняшний день у него осталось ещё одно незавершённое дело. Поднявшись в свой кабинет и прихватив завершённый ранее отчёт, Ренли отправился проведать брата. Он вновь ощущал себя нашкодившим пятиклассником, которого вызвали к директору на ковёр. По крайней мере, теперь ему не нужно было бояться получить нагоняй от родителей. Наверное… Он надеялся, что Станнис не будет звонить им и жаловаться на его безответственность. Брат как всегда встретил его с кислой миной. Хотя… это было его обычное выражение лица. Выслушав пару замечаний и придирок по поводу несвоевременно выполненной бумажной работы, Ренли покивал и пообещал исправить свои оплошности. Кажется, Станнис совсем помешался на своих отчётах. Именно об этом и не преминул сообщить Ренли. Честное слово, его брату больше подошла бы должность бухгалтера, чем директора школы. — Братец, тебя интересуют лишь скучные факты — ты просто утонул в своих отчётах и тянешь за собой других, — обрисовал он свою точку зрения и, расположившись на стуле для посетителей, закинул ногу на ногу. — Ведение документации — один из важнейших этапов грамотной организации труда, — постучав ручкой по столу, парировал Станнис, — Игнорируя порядок невозможно добиться высокого результата и качества работы. А тебе лишь бы только развлекаться и трепать языком попусту, — кашлянув, добавил он. Ренли закатил глаза и хмыкнул. Чёрт подери! Что за лекцию он только что выслушал. — Мда-а… Возможно, это имеет какой-то смысл, но ты настолько погряз в своих бумагах, что не видишь за ними живых людей! А дети, между прочим, все разные и к каждому нужен свой подход — они не запрограммированные роботы, которых можно настроить по команде и отразить результаты исследования в отчёте. С ними нужно общаться и налаживать хорошие отношения, — продолжал настаивать на своём Ренли, поучения брата вывели его из себя и он бросил на него раздосадованный взгляд. — Ты опять уходишь в демагогию! — махнул рукой Станнис, посчитав, что спорить с ним бесполезно. — Нельзя всю жизнь развлекаться — надо, когда-то и повзрослеть! — дополнил он, поднявшись с места, и принялся прохаживаться по своему кабинету. Обычно он делал так в минуты крайнего раздражения, о чем, конечно же, знал младший брат. Ренли помолчал, не желая лезть на рожон, и окончательно рассориться с братом. Он не хотел портить себе настроение. Спустя пару минут пыл Станниса, по-видимому, тоже угас и он, вручив брату на прощание брошюру с планом проведения лекции на тему здорового образа жизни, которую Ренли должен был прочитать ребятам, выпроводил его за дверь. Сегодняшний день выдался более чем продуктивным, и Ренли был доволен собой. Следующие две недели он усердно занимался своими обязанностями, так как на выходные у него были планы, и он не хотел, чтобы они оказались под угрозой из-за какой-нибудь, внезапно выплывшей сверхурочной работы. В пятницу утром он положил Станнису на стол свежий отчёт и договорился с другим воспитателем, чтобы он присмотрел за детьми на выходных. Сам же отпросился уйти пораньше. В конце концов, в том, что его начальником являлся старший брат, были определённые преимущества. К примеру, сегодня он хотел отправиться в Лондон, чтобы навестить родителей и Роберта. И в честь дня рождения Станнис не смог ему отказать. Празднование прошло в узком семейном кругу, а в субботу он собирался отметить с друзьями и, конечно же, с Маргери. Он даже немного волновался, думая о том, как представит её своим друзьям. Субботний вечер оказался необычайно тёплым и сухим для середины октября. После домашнего праздничного обеда вся компания двинулась в паб. Как оказалось волновался он зря. Его возлюбленная умела располагать к себе людей, вечер прошёл в тёплой дружественной атмосфере, Маргери смогла найти подход к каждому, и кажется, что ей было действительно интересно в компании его друзей. Пару раз Ренли просто ловил момент, когда он с улыбкой наблюдал за тем, как разлетаются при смехе её волосы, стоило ей качнуть головой, или же, как она с энтузиазмом рассказывает выставке в картинной галерее, которую посетила с учениками в прошлые выходные. Непослушные светлые локоны то и дело падали ей на лицо в ходе повествования, и она забавно наморщив лоб, отводила их рукой. При этом поддерживая беседу с Гербертом или смеясь шуткам Патрика, она не на миг не забывала о нём, то и дело, бросая на него кроткие взгляды и касаясь его руки через стол. Уже позже, когда друзья разошлись, и они покинули паб, то ещё долго бродили вдвоём по шумному центру и набережной неподалеку от Тауэрского моста. Фонари мягким светом разгоняли вечерний сумрак и освещали тёмные воды Темзы. Ренли хотел бы, чтобы этот вечер продлился ещё, но, к сожалению, наступила пора распрощаться. Проводив свою возлюбленную, он посадил её на такси. А когда же он вернулся домой к родителям, то они ещё долго болтали по телефону, впрочем, даже и неважно о чём, так как ему просто нравилось слышать её голос. Наслаждаться каждой интонацией, ласкающей его слух и ловить себя на мысли, что прекраснее девушки он не встречал. Они познакомились чуть менее месяца назад, но он уже вспомнить не мог о том, как же раньше он жил, не зная её, не видя её лучистых глаз, не ощущая её ласковых рук и мягких губ. Она поистине являлась воплощением очарования и грации, красоты и ума. И, кажется, что будь у них впереди вечность — её и то, было бы мало. ========== Глава 10 ========== Краски осени постепенно угасали. На улице становилось всё холоднее, а в саду теперь стояли сплошь голые деревья. Вскоре выпал первый снег, уютно хрустящий под ногами и искрящийся на солнце, словно драгоценный бриллиант. Немного погодя зима окончательно утвердилась в своих правах. После такой яркой и богатой событиями осенней сказки, наступила пора размышления и умиротворения — волшебная пора рождественских чудес и зимнего отдыха. Не за горами было Рождество и череда праздников в кругу семьи, тёплых вечеров у камина и конечно, фирменных маминых блюд на праздничном столе. Кажется, что дух Рождества незримо витал по школе. Ученики предвкушали долгие зимние каникулы и с нетерпением ожидали встречи с родными и близкими. Перед самыми праздниками младшие ребята подготовили спектакль. Сценарий, конечно, им помогала писать руководитель драмкружка, но саму идею дети и придумали сами. Это была добрая сказочная история о том, как двое заблудившихся в лесу детей, нашли дорогу к дому, справившись со всеми трудностями и опасностями. Если обрисовать сюжет сказки в дух словах, он выглядел следующим образом. Однажды в маленькой деревне, долгим зимним вечером двое ребят: братишка с сестрёнкой, скучали дома одни. Они дожидались родителей, которые должны были вскоре вернуться с гостинцами с ярмарки, проходящей в соседней деревне. Время шло, а они не возвращались. Внезапно девочка услышала стук в окно и побежала посмотреть, кто же пришёл. За покрытым инеем стеклом оказалась пушистая крупная белка. В крохотных лапках она держала орешек, а чёрные бусинки глаз с любопытством уставились на девочку. Дети решили поглядеть на зверька и быстро одевшись, выскочили на улицу. Белка, словно только этого и ждала. Едва ребята выскочили за порог, как она стремглав кинулась в сторону леса. Дети, поглощённые любопытством и желанием узнать, куда же направился зверёк, побежали за ней и вскоре оказались на заснеженной поляне, в центре которой находилась великанская ель. Брат с сестрой изумлённо огляделись вокруг и увидели множество различных зверей, которые приближались к поляне. Здесь были и зайцы и волки и даже олени. Сперва ребята испугались, но звери оказались разумными и добрыми, и даже говорящими. Они рассказали детям, что злой старый колдун похитил дух Рождества и заточил его в темнице, и пока они его не освободят, праздник не наступит. Для того, чтобы освободит пленный дух и победить злого волшебника, ребятам предстояло отправиться в долгий и трудный путь ко дворцу короля и королевы сказочный страны, которые управляли всеми временами года, а король также владел волшебным мечом, способным сразить злодея. Конечно же, в сказке всё закончилось хорошо. Храбрые дети победили злого колдуна, а король и королева помогли им вернуться домой и Рождество наступило. В этом замечательном спектакле нашлась роль и для молодого воспитателя: именно ему предстояло сыграть короля, а королевой была его любимая учительница словесности. Кажется, как они не старались скрывать свои отношения, дети оказались в курсе. Хоть им достались небольшие роли, но уж точно почётные. Когда-то Ренли и сам занимался в драмкружке при школе, и вот теперь настала пора вспомнить детство. Репетиции, спектакль и множество повседневной работы — он и оглянуться не успел, как наступили каникулы. Ученики отправились по домам, и школа сразу как-то опустела и затихла. Одним из существенных преимуществ профессии педагога являются регулярные отпуска во время школьных каникул. А каникулы у школьников как известно, случаются довольно часто, а некоторые из них отличаются особенно большой продолжительностью. Например: рождественские и пасхальные длятся около трёх недель. Последние предпраздничные деньки пролетели с бодрым настроем на всех парусах. После того как подопечные разъехались по домам, педагогам предстояла ещё масса работы. Спустя два дня, покончив с обязательными отчётами, подводящими итоги учебной и вне учебной деятельности зимнего семестра, учителя и воспитатели также отправились на отдых. По прибытии в Лондон Ренли успел навестить своих друзей и, конечно же, позаботиться о подарках для близких. При мыслях о скором празднике сразу же приходили на ум воспоминания о детских годах в родительском доме. Один из праздников ему запомнился особенно ярко. Казалось бы, ничего примечательного, но картинка стояла перед глазами, словно это было вчера. Ему было тогда немногим больше пяти лет, он строил во дворе снежную крепость и пытался привлечь к этой работе Станниса, но тот, конечно же, считал себя слишком взрослым для подобных забав и лишь хмуро взирал на него с крыльца. А вот Роберт совсем нет. Тогда он учился на последнем курсе университета и как раз приехал домой на каникулы. Именно в тот момент, когда маленький Ренли спорил со средним братом, он и вошёл в калитку. Ренли обернулся, и на лице его засияла улыбка, он побежал к Роберту через двор, а тот, поставив на землю яркие праздничные пакеты, подхватил братишку на руки и взметнул его в воздух. — Ты надолго приехал? — задрав голову, спросил мальчик, оказавшись уже на земле. — На все каникулы, — ответил Роберт, и, наклонившись к нему, хитро прищурился, — Что опять со Станнисом поцапались? — Ну… Он не хочет со мной крепость строить, — протянул Ренли нахмурившись, и ковырнул ботинком снег. — Ничего, я тебе помогу. Посмотрим, как он будет защищаться без крепости, — подмигнул Роберт, положив ему руку на плечо. Час спустя, когда крепость была построена, Ренли гордо стоял на вершине снежного бастиона, а ничего не подозревающий Станнис вышел из дома, чтобы докупить кое-что к праздничному ужину. Но не успел он и с крыльца спуститься, как тут же был атакован с двух фронтов. — Что за глупые игры?! Ренли! — возмутился он, укрывшись за стеной дома. Стоило ему только высунуть нос наружу, как на этот раз с другой стороны, метко брошенный снежок угодил ему в плечо. — Это весело, братец, присоединяйся! — окликнул его Роберт. Поворчав для порядка, Станнис всё же вынужден был сдаться. Ведь иначе под таким мощным обстрелом он рисковал обратиться в снежную статую. А после того, как они вдоволь набегались по двору и все облепленные снегом, вернулись домой, то ещё долго отогревались сидя у камина и вспоминая недавнее сражение, даже хмурый Станнис развеселился. **** По традиции за большим праздничным столом собралась вся семья. Роберт приехал с детьми и супругой, Станнис со своей дочкой Ширен. Мамина фирменная индейка в этом году особенно удалась, а от домашнего имбирного печенья дети были просто в восторге. После того как часы пробили полночь, были подняты бокалы, прозвучало немало тостов и пожеланий. Отец разговаривал с Робертом, Ренли общался со старшим племянником, а младшие дети резвились в гостиной. На столе горели свечи и царила атмосфера всеобщего единения. Не так уж и часто им удавалось собираться всей семьёй и от того, эти моменты были особенно ценны. Когда время перевалило далеко за полночь и младшие члены семьи тихо посапывали в своих кроватках, взрослые раскладывали подарки, расположившись на ковре в гостиной. Под шуршащей цветной бумагой и разноцветными лентами, скрывалось настоящее чудо. Помнится, когда он был ребёнком, тот всё пытался подгадать тот миг, когда Санта приносит подарки. Ночью он старался как можно дольше не заснуть, но уловить этот самый миг ему так и не удалось, а наутро его ожидал действительно волшебный сюрприз под ёлкой, когда спускаясь вниз, он видел подарки, коих вчера и в помине не было. Он помнил, также, что на ковре неизменно оставались следы больших ботинок, испачканные сажей. Это Санта пробирался через дымоход. И конечно, он изрядно удивился, обнаружив как-то раз, что у папы и Санты Клауса один размер обуви. Впрочем, отец его заверил, что это просто совпадение. Сказка не была разоблачена, а волшебство не оказалось рассеяно. Став взрослым, он теперь и сам участвовал в создании этого рождественского чуда. На следующее утро дети, конечно же, пищали от восторга обнаружив под ёлкой подарки от Санты Клауса и на перебой хвастались друг другу полученными сюрпризами. Взрослые же отсыпались после вчерашнего весёлого застолья. После обеда Ренли среди шумной беготни и криков детворы, пытался найти более-менее уединённое место, чтобы позвонить Маргери и поздравить её с праздником. У неё также было традиционное Рождество в кругу родных. На самом деле, только уезжая из родительского дома, можно оценить, как прекрасно вернуться туда снова и вспомнить детские годы, пообщаться родственниками, которых в повседневном круговороте жизни видишь не так уж и часто. Так и не найдя во всём доме тихого места, он одевшись потеплее, вышел на улицу. День был морозным и солнечным, что является редкостью для серого, вечно укутанного плотными облаками, Лондона. Добрых два часа они с Маргери болтали о разных пустяках, и хотя и расстались не более суток назад, Ренли почувствовал, что уже успел соскучиться. На самом деле, он не мог дождаться их предстоящей встречи. За прошедшие несколько месяцев восторг от первых свиданий и первой мимолётной симпатии, сменился чувством более прочным и глубоким. Узнавая друг друга всё лучше, начинало казаться, что они оба являются частью целого. И чем больше времени они проводили порознь, тем больше укреплялось осознание того, что в огромном мире, среди миллиона чужих людей им удалось отыскать одного — своего. ========== Глава 11 ========== Спустя неделю семейного отдыха Ренли понял, что безумно соскучился по своей возлюбленной учительнице словесности. Нет, конечно же, они с Маргери регулярно созванивались и болтали по скайпу, а такое количество смс, он, кажется, в жизни не писал, как за эти семь дней. В замке он привык, что она всё время рядом, что в любую свободную минуту они могут увидеться. Даже, если и мельком, мимоходом в школьном коридоре, столовой, библиотеке. Проходя мимо кабинета словесности, он заглядывал в приоткрытую дверь и ловил её чудную, легкую улыбку и нежный взгляд, замаскированный кротким взмахом длинных ресниц и лёгким наклоном головы. Всё время он летал где-то в облаках, а мечтательная улыбка не покидала его лица. И даже старший брат Роберт, уж на что не склонный к сантиментам, заметил его отсутствующий и одухотворённый вид. В очередной раз, наблюдая за тем, как младший увлечённо строчит сообщения в телефоне, он остановил его за руку в широком коридоре. — И кто же она? — сразу перейдя к делу, поинтересовался он. — Что так заметно? — спрятав телефон и подавив улыбку, спросил Ренли. — О, ну ещё бы! Ты словно и не с нами, а всё где-то там, — добродушно усмехнулся старший брат, воздев руки к небу. — Она самая лучшая девушка на свете! Я никогда не встречал кого-то более совершенного. Самая прекрасная, умная и просто чудесная, — рассыпался в похвалах Ренли, и вновь его взор был окутан мечтательной дымкой. — Наверняка, милашка, — одобрительно качнув головой, заметил Роберт, — Есть фото? Младший с готовностью показал ему снимок, сделанный недавно на спектакле драматического кружка. — Красотка! — отметил Роберт. А после к огромному удивлению Ренли, заговорщицкий подмигнул и поведал, что есть у них с супругой одно тайное местечко, куда они порой выбираются, чтобы отдохнуть от повседневных забот, детей и всего мира. Сказав, что ему надо обсудить кое-что с женой, брат хлопнул его по плечу и оставил в коридоре. Пару минут Ренли просто удивлённо смотрел ему вслед — он и не подозревал, что супруги Баратеон столь романтичны, и кажется, до сих пор влюблены друг в друга, словно подростки. Этим же вечером Роберт вручил ему ключи от домика в лесу и сказал не терять времени даром. На этой неделе они всей семьёй намеревались навестить родственников жены, и в ближайшее время уж точно не собирались туда наведываться. **** Вдали от шумного, многолюдного города, почти, что у самого края леса, располагался высокий деревянный дом. Два этажа и застеклённая веранда с видом на лес — должно быть летом здесь особенно прекрасно во время дождя, укрывшись от непогоды, наблюдать сквозь стекло за бушующей стихией. Впрочем, зимой здесь было также очень живописно. Кругом одни лишь заснеженные деревья, скованное льдом озеро и благоговейная тишина, нарушаемая лишь звуками природы. Выехали они рано утром, а сейчас время близилось к обеду. Первым делом, достав из багажника машины пакеты с продуктами, влюблённые решили осмотреть дом. На первом этаже располагалась кухня и гостиная, а на втором две спальни и ванная комната. Закончив бродить по дому, Ренли и Маргери занялись совместным приготовлением обеда. Оказалось, что вместе это не только быстрее, но и намного веселее и они оба наслаждались процессом приготовления еды и увлечённо болтали о прошедших праздниках. Мясо по-французски удалось на славу, и бокал отличного красного вина являлся прекрасным дополнением к этому великолепному блюду. Немного отдохнув после обеда, влюблённые отправились на прогулку по сказочно-прекрасному зимнему лесу. Оказаться вдали от цивилизации и насладится красотами природы истинное благо для городских жителей. Отдохнуть от повседневной рутины, всевозможных СМИ и насыщенного людского потока, встречающегося ежедневно в городских джунглях. Побыть только вдвоём среди оглушающей тишины, свежести и простора. Невозможно передать словами это чувство восторга и беззаботности, поглощающее того, перед кем открылся чудный мир зимнего леса. Птицы перекликались где-то на высоких ветвях, а приткнувшийся под разлапистой елью, пушистый белый заяц, вскочил и ускакал прочь, вспугнутый появлением людей. Маргери звонко рассмеялась, прикрыв рот ладонью. — Жаль, что он так быстро убежал — не успели даже его рассмотреть, — сказала она. Ренли взял её за руку и указал на самый верх толстого бука, находящегося в двух шагах от них. — Смотри, прямо как в нашем спектакле. На широкой ветке, высоко над землёй затаилась серая, с рыжей спинкой, белка. Она настороженно взирала на путников, но убегать пока не торопилась. — Знаешь, когда мне было лет девять, мы с братом в парке кормили уток. И там стояла беседка возле пруда, а рядом с ней кормушка для белок. Можно было подойти и угостить их орехами. Они были совсем ручные: без опаски приближались к людям и брали лакомство прямо из рук, — с улыбкой рассказал Маргери. Ренли кивнул. — Да, если бы у нас были орехи, то мы могли бы попробовать её подманить. Белка, словно их поняла и решила, что никакого угощения ей не светит, и поэтому, перескочила на другое дерево, а с него на следующее и вскоре скрылась из виду. Ренли и Маргери также решили завершить свою прогулку и по проторенной дорожке отправились в домик. Вечером заметно похолодало, а лес утонул в сумерках. За окном сыпал крупный снег, а холодный ветер кружил его в диком хороводе. В доме было тепло, уютно потрескивали поленья в камине, свечи ласковым полусветом озаряли комнату. На кофейном столике стыли два изящных бокала сладкого глинтвейна и лежал ноутбук с поставленным на паузу фильмом. Двоим влюблённым, было вовсе не до него. Утопая в пушистом ковре, расстеленном у камина, они держали друг друга в объятьях, глядя на пляшущие языки пламени. Некоторое время назад они вернулись с прогулки по морозному свежему лесу, и теперь отогревались у домашнего очага. Ренли ласково провёл ладонью по волосам девушки и поцеловал в макушку. Лёгкий цветочный аромат завладел его обонянием. — Жарко, правда? — сказал он. Разжав объятья, потянув со спины свитер, сбросил его на пол. — Действительно, — согласилась Маргери и последовала его примеру. — У тебя волосы растрепались, — заметила она, наградив его лёгким поцелуем. Невесомо коснулась волос, задержала тёплую ладонь на щеке. Он с улыбкой поймал её руку, прижал сильнее, а после отнял от лица и покрыл поцелуями узкие мягкие ладони. Притянул возлюбленную ближе к себе и заключил в крепкие объятья. Приподняв голову, девушка коснулась губами его губ. Нежно, легко, маняще. Осторожными нежными поцелуями он покрыл её лицо, а после их губы вновь соприкоснулись, но уже по-другому: трепетно, жарко, ненасытно. Поцелуй стал глубоким, долгим, горячим. Неистовым. Руки блуждали по телу, очерчивая изгибы талии, ища друг в друге опору, даря и принимая, лаская и отвечая на ласки. — Кажется, стало ещё жарче, — разрывая поцелуй, сквозь сбитое дыхание, выдохнула Маргери ему в губы. — Это точно, — не выпуская её рук, прошептал Ренли. В серых глазах блеснули искорки огня — в карих буйствовал настоящий пожар. Горячие руки блуждали по пылающему жаром девичьему телу. Одежда оказалась сброшена на пол, и на долгий миг он остановился, любуясь безупречным обликом возлюбленной, и таким желанным сейчас телом, матово-молочной кожей, тонкими изящными ключицами и стройным, гибким станом, прекрасным, словно произведение величайшего в мире скульптора. Томные, жадные вздохи, жаркие объятья и страстные поцелуи. Переплетение дрожащих в экстазе пальцев и единение тел. Пляшущие в отражении огня тени, сплетённые в танце любви и страсти, жаждущие стать одним целым. Общее на двоих обжигающее порывистое дыхание. Стыдливые и требовательные, осторожные и настойчивые прикосновения. Безумное и захватывающее танго. Порывистая дикая пляска и волнующие, стремительные движения, нарисованных огнём на стене фигур. Вспышка, феерия! Ласковый шёпот и трепетное касание рук, нежные слова и долгие поцелуи. И когда закончился жаркий танец теней на стене, двое влюблённых пытаясь выровнять дыхание, вновь тонули в объятьях друг друга. Неделя в домике у леса стала настоящим открытием и познанием столь разных и как оказалось, столь похожих миров. Каждый день приносил новые сюрпризы и маленькие моменты радости: будь то, совместный просмотр фильма или чтение книг вслух, приготовление еды и прогулки по лесу, откровенные разговоры по душам и тихие вечера у камина, долгие, страстные ночи, и не менее ласковые и сладкие утра. Но какой бы бесконечной не казалась эта действительно памятная неделя, отдых всё же, подошёл к концу, и пришла пора вернуться в реальность. Город вновь принял их в свои крепкие объятья, а многолюдный вокзал обуял шумом и суетой. Пожалуй, это были одни из самых ярких впечатлений, что оставила эта зима и эти рождественские каникулы. И вновь влюблённых ожидал старинный замок, работа, краткие встречи в школьных коридорах и долгожданные совместные вечера в ставшей уже родной, преподавательской башне. ========== Глава 12 ========== Совсем недавно мир был скован льдом и снегом, метель кружила хороводы, а позёмка вилась под ногами. Жители замка и его окрестностей не горели желанием лишний раз высунуть нос наружу, а если же возникала подобная необходимость, то спешили поскорее покинуть стылую улицу и вернуться в тёплый дом. Время неумолимо движется вперёд, и вот зима ушла, взмахнув своим белым плащом и подарив на прощание мартовские заморозки. Теперь на пьедестал взошла её юная задорная сестра. Весна пробуждала мир от долгой спячки, принося свежее дыхание и яркие краски, а солнце награждало своими долгожданными ласками, стряхнувшую с себя оцепенение, природу. Дни становились всё длиннее, а ночи короче. Весенний семестр был в самом разгаре, приближались середина апреля и долгие пасхальные каникулы, в школе царила весёлая суматоха. Ученики сдавали последние итоговые тесты и с нетерпением ожидали предстоящих праздников и поездки домой. Атмосфера радостного ожидания в предвкушении близкого отдыха оказалась заразительной и для самих педагогов. У молодого воспитателя были особые планы на предстоящие праздничные дни. Он подготовил для своей возлюбленной замечательный сюрприз. Тёплым весенним вечером влюбленные не спеша прогуливались вдоль набережной, держась за руки. Мириады звёзд сияли на небе, а воздух был чист и юн, как бывает только весной, когда сама природа дышит свежестью. Возвращаясь с вечернего спектакля в небезызвестном театре «Глобус»*, влюблённые остановились как раз напротив картинной галереи, чтобы насладиться чудесным видом, открывающимся на собор святого Павла, расположенный по другую сторону реки. Лучи заходящего солнца озаряли купол и колокольню собора, добавляя пейзажу нотку волшебства. После дискуссии на тему театральной постановки по пьесе Шекспира «Макбет», разговор как-то плавно перескочил к воспоминаниям о школьных годах. Ренли упомянул, что в своё время занимался в театральном кружке, а Маргери сказала о том, что в средней школе была участником «Клуба Поэтов», где помимо обсуждения произведений классиков, школьники делились и своими стихами. Ренли улыбнулся, чуть склонив голову, и посмотрел на возлюбленную. — Почитаешь? Маргери тут же взмахнула руками. — Ой, нет. Это было так давно и так по-детски. По крайней мере, не сейчас, — добавила она, покачав головой. Тогда, лет в двенадцать, стихи казались ей безумно серьёзными и трагичными. Но сейчас, определённо она была не готова к тому, чтобы их кто-то услышал. Стоит признать, что в поэтическом кружке присутствовали дети и более талантливые и менее, а она находилась где-то посередине, со своей неумелой поэмой о грустном потерявшемся щенке, который в итоге обрёл дом и новых хозяев. Ренли притянул к себе возлюбленную и обнял, ласково поцеловав в висок. — Помнится, родная, ты говорила, что изучала в школе французский язык? — Да, он всегда казался мне очень красивым и романтичным. К сожалению, многое уже забыла после окончания университета, — ответила Маргери, нежась в объятьях любимого. — Думаю, скоро у тебя будет возможность попрактиковаться, — пообещал Ренли, глядя вдаль, на ставшее алым в закатных лучах небо и высокий крест собора святого Павла. **** Париж является одним из самых красивых городов мира и по праву признан столицей романтики и любви. Он достоин посещения в любое время года, но более всего прекрасен именно весной. Тёплая приветливая погода как нельзя лучше располагает к длительным прогулкам по утопающему в цветах городу. За неделю Ренли и Маргери успели посетить самые знаковые и широко известные достопримечательности Парижа и его окрестностей, ставшие можно сказать, визитной карточкой города. Для начала конечно же, величественный Версальский дворец, бывший некогда резиденцией французских монархов. Дворцовый комплекс вкупе с прилегающим к нему огромным парком поражал своим размахом и красотой. Множество фонтанов, Мраморный двор и Зеркальная галерея, расписанная и украшенная лучшими мастерами семнадцатого столетия — поистине Версаль достоин звания самого красивого из европейских дворцов. Помимо Версальского дворца влюблённые успели осмотреть немало и других достопримечательностей столицы Франции. С раннего утра и до самого вечера гуляли они по огромным залам и галереям Лувра, а вечерами заглядывая маленькие уютные кафе, которых было несметное множество в Латинском квартале. Возвращались в гостиницу, неторопливо прогуливаясь по узким улочкам и любуясь старинной архитектурой, расположенных чуть в отдалении от центра, жилых домов. Они успели побывать в парижском Диснейлэнде и окунуться в атмосферу волшебства и сказки, наполняющей его. Возвращаясь вновь в Париж, Ренли и Маргери прогулялись по шумному центру и осмотрели на одну из самых главных улиц Парижа — Елисейские поля. Она берёт своё начало от площади Согласия — центральной площади города, а завершается возле Триумфальной арки, которую воздвигли по приказу Наполеона Бонапарта в честь его великих побед. Именно на ней, как в ежедневнике, он записывал города, покорённые им. Следующим пунктом программы осмотра достопримечательностей являлся грозный и суровый собор Нотр-Дам-де-Пари, а за ним не менее популярный среди туристов холм Монмартр — высшая точка города и самый известный район Парижа. И, конечно же, завершающим, но не менее значимым этапом поездки стало посещение символа Парижа — Эйфелевой башни. На самом деле, стоило отстоять трёхчасовую очередь, чтобы насладиться видом сияющего огнями вечернего города. Со смотровой площадки как на ладони видны были все главные достопримечательности города: приникшие друг к другу, словно сиротливые воробьи, жилые кварталы, возвышающиеся над ними стеклянные небоскрёбы делового центра, мост Александра III соединяющий два берега реки Сены и обширная площадь Марсова поля, названного в честь греческого бога войны. Панорама города оказалась завораживающей и волшебной, не зря Ренли и Маргери оставили на прощание с Парижем именно экскурсию на Эйфелеву башню. **** Со времени поездки во Францию прошёл уже целый месяц. Май успел перевалить за половину, и потихоньку подбиралось лето. Это тёплое, солнечное утро казалось чем-то особенным. Сегодня у Маргери был день рождения, и Ренли хотел, чтобы этот день непременно запомнился ей самыми приятными и радостными моментами. С самого утра он успел удивить её завтраком в постель и пышным букетом свежих ярко-жёлтых, как маленькое солнышко, хризантем. Этот день оказался бы ещё более чудесным, если бы он был выходным. Но, к большому сожалению влюблённых, им пришлось разорвать поцелуй и слегка изменить свои планы и расстаться на целый день. Вечером же Маргери ждал сюрприз в виде конной прогулки, о которой Ренли позаботился заранее. Живописное путешествие на двоих вдоль бескрайних цветочных лугов, находящихся у самой кромки леса привело её в настоящий восторг. Лошадка была послушной и милой, а тёплая улыбка любимого человека и его ласковый взгляд, делали этот вечер ещё более очаровательным. Много позже, когда прозвучали поздравления от коллег и друзей, были вручены подарки и сказано немало добрых слов, закончилось шумное застолье в гостиной, влюблённые вновь оказались вдвоём в комнате Маргери. Ренли улыбнулся чуть лукаво и сказал: — Кажется, я совсем забыл про подарок. Маргери, сидевшая в этот момент на мягком пуфе возле зеркала, обернулась к нему. — О милый, я думала, что прогулка на лошадях и была подарком, — Маргери бросила на него мимолётный взгляд и губы её тронула лёгкая улыбка. Ей было любопытно, что же он ещё приготовил. Она так и не закончила расплетать косу и, опустив расческу, сосредоточила своё внимание на возлюбленном. — Это была лишь часть подарка. Отвернись и закрой глаза, — попросил он. На самом деле, Ренли немного нервничал, ведь он так долго ломал голову, раздумывая над тем, что же преподнести любимой и надеялся, что подарок придётся ей по вкусу. Маргери вновь отвернулась к зеркалу и зажмурилась. Ренли подошёл чуть ближе и достал из кармана пиджака продолговатый бархатный футляр. Он наклонился к возлюбленной и, отведя в сторону тяжёлые локоны, нежно поцеловал оголенное девичье плечо, а после и второе. Аккуратно открыв футляр, Ренли достал из него изящную золотую цепочку с подвеской в виде золотой розы, украшенной бриллиантовыми крошкам, словно капельками росы. Он застегнул украшение и, отойдя на пару шагов назад, сказал: — С днём рождения, любовь моя! Маргери распахнула глаза и притронулась рукой в висящей на шее подвеске. Золотая роза прекрасно гармонировала с длинным свободным платьем кобальтового оттенка. Ренли ожидая её реакции, смущённо улыбнулся. — И как тебе? Маргери ещё немного посмотрела на подвеску и на своё отражение в зеркале и, поднявшись с пуфа, заключила возлюбленного в объятья. — Это просто прекрасный подарок. Я давно мечтала о чём-то подобном, — она потянулась к Ренли и нежно поцеловала в губы. — Думаю, мне стоит тебя поблагодарить, — добавила она, когда он, прижав её к себе, целовал уже более настойчиво. — Конечно, родная, у нас ещё вся ночь впереди. В небе зажигались первые звёзды, теплый ветерок задувал в открытое окно, где-то далеко внизу стрекотали в высокой траве цикады. А маленький и уютный мирок двух любящих друг друга сердец, вновь бушевал, охваченный пламенем и страстью, нежностью и желанием, трепетными прикосновениями, ласками в полутьме. Комментарий к Глава 12 * Театр “Глобус” - первоначальный был построен в 1599 году на средства одной труппы актёров , к которой принадлежал и Шекспир, затем театр был уничтожен в результате пожара в 1613 году, вновь отстроен и просуществовал до 1642 года. В настоящее время воссоздан его былой вид и он является действующим театром. ========== Эпилог ==========