Лех, пилот "Милашки Ко", тогда ещё желторотый стажёр, возразил:

– Что за ёксель, дед? Нам пожелали добра - в смысле, скоро откроют причал!

– Тебе сказали "дОбра", а не "добрА"!
– поправил я.
– Улавливаешь разницу? Хафф кроется в деталях, сынок. Бульбальганцу сказать "дОбра" так же естественно, как тебе выматериться в корму обгоняющего тартара-дальнобойщика, особенно, когда он прёт заказчику свежий дёготь и серу. Бульбальганец будет говорить по космофону, и ты услышишь от него только "дОбра" и "дОбренька" а, закругляя разговор, он затараторит своё "добра-добра" и "так-так-так" быстрее, чем кванты стучатся в ящик к коту Шредингера, напрашиваясь к несчастной скотинке на постой.

– Кванты? Каких земель ребята?
– спросил этот недоучка, и перебрал по памяти все населённые углы Солнечной: от меркурианских эмиратов до жилых баз на орбите Титана. Я махнул рукой.

Всё случилось, как я предупреждал: моя бригада зря сидела на рюкзаках, поторопившись спрятать на самое дно карты для игры в "олигарха".

Потом нас впустили, но проверили, не везём ли мы:

а.) травки-неунывайки

б.) огненную воду в количестве больше трёх пузырьков

в.) волшебные палочки в подарок жёнам

в.в.) палки-стой в подарок тестям

в.в.в.) кукурузные палочки - детям.

Последние, хоть и являлись обыкновенными сластями, попадали в декларации в графу запрещённых к провозу палочек, и портили бульбальганцам вид отчётного документа. Потому что никто не станет вчитываться, какие именно палочки указаны в графе "палочки" просто лучше не лезть в эту графу. По крайней мере, так объяснили местные таможенники. Видимо, их народ чувствительный к красоте минимализма, отсюда нетерпимое отношение к бумагомаранию.

В общем, у нас изъяли на хранение всё, что положено было вписывать в лист прибытия - чтобы он остался чистым. Цель приезда попросили черкануть на одноразовом бумажном полотенце и объяснили, что потом опытный каллиграф правильно и без ошибок впишет цель приезда в документ, "штоб усё былО дОбра". Чистые бланки собрали из наших удивлённых рук, сравнили межглазное расстояние на фото в мультипаспе с имеющимся на фейсе, и... задержали на неопределённый срок. Потому что с нами на Марс летел бывший пилот крошечной "Гваделупы", Педро, он пережил взрыв канистры с купленным у ромалэ термоядом, и до сих пор его глаза светились, как два маленьких солнца, и немного блуждали, что не позволяло сравнить межглазное расстояние. На таможне "Тамбов-Сити" дело решилось бы в два счёта: скинулись бы с ребятами по бублю, попросили не мурыжить несчастного Педро, и готово. Но с бульбальганцами такой номер не пройдёт, у них у самих глаза начинают гореть праведным огнём, а усы - недобро шевелиться при виде взятки. Я уверен, они свято верят в то, что в эту секунду все Батьки, летающие между Марсом и Юпитером, поворачиваются лицом в их сторону и бдят: не появился ли в стройных рядах сознательных чиновников мздоимец?! Честное слово, если представишь картинку в лицах, да ещё в лицах с длинными носами, несущихся на космической скорости (а таких наберётся миллионов десять, не меньше), - то праведный гнев бульбальганских таможенников становится понятным, и не хочется их нервировать.

Мы оставили беднягу Педро скучать в "Милашке Ко", и вышли из посадочной капсулы на станции "Национальная Библиотека" - астероиде, стёсанном под ромбо-кубо-октаэдр.

Где было разрешено, там и вышли.

– Ну, кто спросит, как пройти в библиотеку в два часа ночи по местному времени?
– съехидничал я.

– Разберёмся!
– отвечала моя команда. Они хотели показать, что повзрослели за время полёта и в моей опеке не нуждаются. Да и чего опасаться - бульбальганцы мирные люди, ничего такого неординарного в их краях не происходит. Ребята только поинтересовались, как по местному будет "ужин", "подайте кофе, чаю"?

– Говорите официанту: "вячэра", "данясiце кавы, гарбаты" - пробурчал я, заворачивая за угол.

– Что он сказал?
– переспросил пилот.

– А, ругается, наверное, старик. Буркнул что-то насчёт вечера, мол, донесут горбатых, - ответил гидрогеолог Жека.

– Ну и пусть! Это он цену себе набивает!
– хохотнул механик.
– Бульбальганцы говорят почти по-нашенски, только с небольшой разницей, но всё понятно. О, ребята, гляньте: девушки!

– Хорошенькие!

– Истинно!
– восхищённо прошептал Жека, но на абордаж первыми отправил молодых стажёров. Пилот Лех подрулил к двум юным продавщицам каких-то ночных билетиков, стоявшим в белоснежных блузках с красно-зелёными пуговками вдоль застёжки под самое горло и в легкомысленных шортиках. Одна из девушек трепетно прижимала к груди большую жестяную банку с прорезью. Лех уже видел себя на месте квадратной банки, он тряхнул головой и предложил красоткам развлечься с героями космоса. По крайней мере, мне так пересказали его слова, после чего поведали о событиях той ночи.

– Ён памылiуся?!
– спросила девушка с билетиками свою подругу.

– Не!
– ответила та и недовольно нахмурила черноатласные брови.

– Калi не памылiуся, то ён - нягоднiк?!

Девушка с банкой что-то шепнула подружке на ухо. Они рассмеялись, искоса поглядывая на моих ребят, и не догадываясь, какой пожар разожгли у них внутри. Потом девушка, та, которая построже, всучила Леху электронную карточку, сделала лёгкий жест кистью, мол, кыш-кыш отсюда и сказала:

– У вас ёсць час на тое, каб выправiць памылку!

Дослушав до этого места, я спрятал насмешку и поинтересовался у своих ребят:

– И что вы сделали?

Желторотые признались, что накупили бульбальганского мыла, лосьонов для душа и шампуней - мылиться так мылиться! Они рванули искать душевые и старательно вымылись, уверенные, что успевают, ведь девушки дали им целый час, значит, ждут, что дело будет сделано самым тщательным образом. Потом вернулись к портику с колоннами, а девушек и след простыл! С жестяной банкой и с билетами вместо девушек себя предлагали два парня. Ай да бульбальганцы! А как же облико морале, традиционная ориентация, и всё такое?