– Иди-иди! Я тебя дождусь. Мне сейчас самой невыгодно тебя потерять – надо же обсудить все детали. Иди к вдове, утешь ее, – она нехорошо усмехнулась. – А я тебя подожду у выхода.

Но пока у выхода меня ждала Ежиха. И не одна, в обществе бритоголового похоронного агента.

– Гера, ну куда же вы пропали? – недовольно выговорила мне она. – Так нехорошо, семеро одного не ждут. Вы едете с нами на поминки или нет?

– Жанна, дорогая, – стал оправдываться я. – Извините, но я никак не могу. Так по-дурацки складываются обстоятельства. Простите. Я и на похороны-то выбрался с трудом, пытался как-то сегодня освободиться, но не получилось. Я вам обязательно позвоню.

Мне было неловко перед ней, но, подняв глаза, я увидел, что она совсем не расстроена. Более того, вдова улыбалась – но не мне, а шкафообразному агенту.

– Ладно, тогда мы отправляемся без вас. До свидания. Позвоните как-нибудь, – Ежиха чмокнула меня в щеку. Номера ее телефона я не знал.

Я боялся, что рыжая змея все-таки обманет меня, но она действительно никуда не сбежала. Цокая каблучками, прохаживалась вдоль стоящих за оградой машин, нетерпеливо поглядывала по сторонам.

– Которая твоя?

– Садись, – я подошел к «Тойоте» и открыл дверцу. Регина забралась на переднее сиденье с очень довольным видом.

– Меня в отличие от тебя на поминки не позвали… А пожрать хочется. Предлагаю поехать в какой-нибудь кабак, там и разговаривать будет удобней. Или ты не можешь отказать безутешной вдове и отправишься сейчас в Химки?

– Прекрати. Поедем, куда скажешь.

– Ну, вот и чудно.

Я нажал на газ, и машина тронулась с места.

– Я смотрю, ты завел дружбу с этой вешалкой? – Она сдернула с головы шарф, развернула к себе зеркало заднего вида и стала поправлять рыжие волосы.

– С кем? – не понял я.

– Ну с Жанночкой с этой. А?

– Не твое дело. И оставь зеркало в покое, если не хочешь, чтобы мы последовали примеру твоего Миши.

– А ты мне не хами! – возмутилась рыжая, но все же вернула зеркало назад. – Я тебе не Жанна, я привыкла к вежливому обращению.

– Да далась она тебе, эта Жанна! Успокойся, теперь вам делить нечего – Миши вашего общего больше нет. А ей, между прочим, хуже, чем тебе, – у нее ребенок.

– И что ты мне предлагаешь, жалеть ее? Вот еще! Ей теперь и дом достанется, и квартира, и деньги – у Миши были кое-какие сбережения… А я осталась и без него, и без средств к существованию.

– Бедняжка! – иронически заметил я.

– И не говори. Самой себя жалко. Теперь вся надежда на тебя и на твои отцовские чувства.

– Какая же ты дрянь!

Регинка поглядела на меня зелеными в крапинку глазами:

– Знаешь что – остановись вон там. По-моему, симпатичный кабачок. А то я есть хочу – умираю.

Мы подъехали к придорожному ресторану, стилизованному под деревянную избушку, зашли внутрь и выбрали себе место на открытой веранде второго этажа.

Я заказал себе только стакан минералки – мне кусок в горло не лез, Регина же не собиралась ни в чем себе отказывать. Подробно расспросив обо всех блюдах официанта, она выбрала салат из креветок, печенку с грибами и вишневый пирог.

Эта девица не переставала меня удивлять происходящими с ней переменами. Только что она была одним человеком – и тут же, прямо на глазах, преображалась в совершенно другого. Во время поедания салата ее вдруг потянуло на откровенность.

– Мы собирались с Мишей пожениться, – говорила она, не переставая жевать. – И поженились бы, если бы не эта его нелепая смерть. С таким мужем я бы большие дела делала… Да, я была ему отличной парой, не то, что эта дура Жанна. Как же все-таки он не вовремя умер… Теперь мне придется самой заботиться о себе, – она отодвинула тарелку с опустевшей половинкой авокадо.

– Я уже выразил тебе свое сочувствие. Чего ты еще от меня хочешь?

– Как чего? Денег, конечно!

Ей подали печенку, и она с жадностью на нее набросилась. С непрожаренного куска мяса капала кровь, Регина собирала ее хлебом с тарелки и слизывала с губ, только что не урча от удовольствия.

«Как вурдалак», – подумалось мне.

Когда она покончила с десертом, в глазах ее появилось выражение сытости и счастья.

– Ну, чего ты еще не понял? – Она откинулась в кресле. – Спрашивай, пока я добрая. Расскажу.

Более всего меня волновал один, самый главный вопрос, но я не стал задавать его сразу, так как знал, что ответа все равно не получу. Я решил зайти издалека – вдруг она проговорится о чем-нибудь важном…

– Откуда вы узнали о моем наследстве?

– Понятия не имею, – отвечала Регинка, закуривая тонкую сигаретку с золотым ободком на фильтре. – Миша откуда-то прослышал… Предложил мне поучаствовать в спектакле, я согласилась – надо же девушке как-то на колготки зарабатывать…

– А потом рвать их, делая вид, что попала под машину.