– Дышать.

Позади послышалось копошение, и меня вместе с креслом рывками сдвинули назад. Немного, но этого хватило, чтобы сделать нормальный вдох. Затем послышалось пыхтение, и мимо меня пролетел разрезанный ремень безопасности. Ног я так и не чувствовала. Опустила глаза вниз и увидела, что практически на моих коленях лежит двигатель. По щекам потекли слезы. Как всегда запоздалая реакция. Чтобы не скатиться в панику, пришлось отвлечься.

– Кость?

– М?

– Разговаривай со мной. Наблюдай, чтоб не отключалась. Если не будешь слышать ответа, можешь нахлестать по щекам, растереть снегом кожу или плеснуть воды. Если не буду реагировать на вопросы, делай то же самое.

– Я не буду тебя бить, - рыкнул Токарев, стирая кровь с моего лба. – И так живого места нет.

Ответить я не успела, подъехала скорая, за ней спасатели, которые тут же засуетились вокруг моей малолитражки.

– Помнишь, как мы с тобой встретились в первый раз? – Прошептал Костя мне на ухо. – Я тогда удивился, ты ведь высокая для женщины. А танцевала так, как будто родилась с такими плавными манящими движениями. И потом, на свадьбе. Ты надела платье, которое так и хотелось снять с тебя. А ты на меня внимания не обращала. Совсем. Пришлось постараться, чтоб обратила.

Я промычала, что-то типа «молодец, обратил». И чего он это мне рассказывает? Отвлекает так?

– А потом, я понял, что мне комфортно спать в твоем присутствии. И петь. Я в детстве в музыкальную ходил, не думал, что пригодится. Хотел бы я себе такую женщину. И детей …

– Токарев, - перебила я его, - если я выберусь из этого без серьезных последствий, то подумаю о том, чтоб за тебя замуж выйти. Ей богу. Только помолчи сейчас. – Я не стала добавлять, что в принципе в его присутствии мне всегда было комфортно. Даже сейчас в покорёженной машине и с зажатыми ногами.

В это время мою машину разрезали гидравлическими ножницами. Я почувствовала, что за моей спиной стало прохладно. Медики на шею натянули какой-то фиксатор. Костя вылез из машины и полез в образовавшийся проем, чтобы вытащить меня. Я зашипела от боли, когда меня осторожно подняли на руки и перетащили на носилки. Голова просто раскалывалась. Прикрыла глаза, пытаясь отрешиться пока от всего. Главное не поддаваться панике, все равно она не поможет. Просто делать вдох-выдох. Можно еще пульс посчитать.

– Вам нельзя в машину, - голос медбрата был категоричен.

– Я муж, - прорычал Токарев. Носилки дернулись, фиксируясь в машине. У меня вырвался невольный стон. – А осторожнее нельзя? – Рыкнул мой новоявленный «муж».

– Токарев, - прошептала я, - не кричи. Голова и без тебя болит.

Меня молча взяли за ладошку и не отпускали до самой больницы. Я пару раз отключалась. Врачи что-то мне кололи в вену, через каждые три минуты светили чем-то в глаза, на запястья одели какие-то датчики. Из-под под ресниц замечала иногда, как Токарев что-то строчит в телефоне. Но я больше всего пыталась сосредоточиться на покалываниях, которое стало появляться в ногах. Значит, есть шанс, что буду я передвигаться на своих двоих.

Сознание начало ускользать уже в коридоре больницы. Все что успела сделать, это вцепиться мертвой хваткой в руку Кости. Последней мыслью было, что если во мне и зародилась какая-то жизнь, то сейчас, скорее всего ее уже нет.

– Алевтина Анатольевна, время открывать глазки, - негромко произнес мужской голос. Я его слышала, но веки ни в какую не хотели подниматься. Пришлось приложить усилие, чтобы открыть глаза. Глаза тут же резанул неяркий свет, но почему-то он мне показался ярче солнца. Я проморгалась и хрипло выдохнула.

– Пить.

Надо мной склонился невысокий старичок. Смешной такой. Как из мультика. В белом халате и с шикарными усами. Я даже попыталась засмеяться, но вышло что-то несуразное.

– Сейчас, девочка. – Моих губ коснулось стекло стакана, и я жадно припала к жидкости.

– Спасибо, - хрипло поблагодарила я. Попыталась пошевелить правой рукой, но мне это не удалось. С удивлением перевела взгляд со старичка и увидела, как на моей руке, крепко обхватив своей, спит Токарев, сидя на каком-то хлипком стуле. Он явно устал, под ресницами залегли глубокие тени.

– Вашему мужу сложно отказать, когда ему что-то нужно. – Негромко проговорил доктор. – Даже в операционной вас за руку держал. – Я в недоумении уставилась на старичка. Он тут же поспешил пояснить, - Вы попросили его не уходить, когда вам анестезию вводили. Вот и не отпускает до сих пор.

Я еще раз посмотрела на якобы супруга, и тут же пожалела его:

– Может ему лучше кушетку или хотя бы раскладушку сюда?

– Не положено, - ответил врач. – Кстати, меня зовут Геннадий Семенович, я ваш лечащий врач. Алевтина Анатольевна, вы не хотите спросить, как ваше здоровье?