Действительно, это была первая мысль, которая пришла в голову Кики, хотя они с Тимом ни разу не заговаривали о женитьбе. Однако то, каким тоном он говорил, подсказало ей, что если он хочет сделать ей предложение, то это серьезно.

– Не знаю. – Забыв о бюстгальтере, она надела через голову майку. – Просто я не могу представить, что он прямо сейчас сделает мне предложение. – Желала ли она его? Она не была уверена.

– Ты и так уже практически его жена, – сказала Ронни. – Боже мой, ты стираешь ему белье. Может быть, он думает, что ты должна это делать на законных основаниях.

Наклонившись пониже, чтобы увидеть свое отражение в зеркале над комодом, Кики пригладила щеткой волосы.

– Может быть, это что-то другое.

– Спорим, что нет. – Ронни села в постели, подогнув колени. – Что ты ответишь, если он попросит тебя выйти за него замуж?

Обдумывая вопрос, Кики в последний раз прошлась щеткой по волосам.

– Я бы сказала «нет», – наконец ответила она. – То есть я знаю, что он порядочный, но я, прежде чем выйти замуж, хочу окончить колледж и быть в состоянии самой содержать себя. Я не хочу зависеть от него.

Ронни держала в руках номер журнала «Cosmopolitan», который она читала.

– Ты должна взглянуть на эту статью, – сказала она. – Он богат. Пусть он содержит тебя.

Открыв дверь, Кики с улыбкой отвернулась от подруги.

– Когда-нибудь, – сказала она. – Но не сегодня.

Запрыгнув в фургон Тима, она наклонилась, чтобы поцеловать его, и сразу же поняла, что он нервничает. Улыбка была скупой и фальшивой, и он смотрел на нее не так пристально, как обычно. Он сразу завел машину.

– Что случилось? – спросила Кики.

– Ничего. Просто я не хочу разговаривать напротив твоего дома.

Вероятно, он подумал, что из окна за ними будет наблюдать Ронни.

– Мы поедем к тебе домой?

Он отрицательно помотал головой и свернул за угол на парковку у старой баптистской церкви.

– Там Марти, – сказал он, – а я хочу поговорить с тобой наедине.

О боже! Он собирался сделать ей предложение.

Тим выключил зажигание.

– На улице довольно прохладно. Ты не возражаешь, если мы просто немного посидим здесь?

– Отлично, – сказала она.

Огни парковки освещали салон машины, и в их отсвете Тим выглядел бледным и почти печальным.

– Мне нужно сказать тебе нечто неприятное, – сказал он.

Кики продолжала улыбаться, не в силах ничего поделать с собой.

– Ладно.

Увидев, насколько он подавлен, ей захотелось казаться очень доброй, очень любящей. Кики хотела, чтобы Тим понял, что дело не в предложении, а в том, что оно несвоевременно.

Тим потер ладони одна о другую, как будто хотел согреться.

– Я понял, как ты можешь помочь Энди, – сказал он.

Она так удивилась, что слова, готовые сорваться с ее губ, застряли в горле. Он не собирался просить ее выйти за него замуж. Она не понимала, что чувствует – облегчение или разочарование.

– Как? – спросила она.

Впервые с тех пор, как она села в машину, он посмотрел ей в лицо.

– Не знаю, как сказать, – произнес он, сжимая руки. – Думаю, что сначала я должен сказать тебе, что мы с Марти разрабатывали план. Но это незаконно. – Он посмотрел ей в лицо, чтобы понять, как она реагирует. – И опасно, – добавил он.

Кики схватила его за руку.

– О чем ты?

Она вспомнила официантку Бетс, которая говорила, что Тим – опасный человек, и ощутила внезапный, мучительный страх оттого, что может потерять его. Его могут арестовать и отправить в тюрьму, как Энди.

– Ничего не говори, просто сделай то, о чем я прошу. Хорошо? – Он накрыл ее ладонь своей. – Понимаешь, малышка, я люблю тебя. Я буду любить тебя независимо от того, поможешь ты мне или нет. Тебе ясно?

– Да, – сказал она, – но…

– Ты хочешь, чтобы я рассказал тебе о нашем плане, или ты предпочитаешь не знать?

– Ну, я должна знать, на что соглашаюсь или от чего отказываюсь, разве не так?

– Если я скажу тебе, ты должна поклясться, что ни слова никому не скажешь. Ни Ронни, никому другому. Итак, если ты думаешь, что, возможно, не справишься с этим, пожалуйста, скажи мне теперь, тогда я не…