— Интересная теория, — он улыбнулся. — Проверим, — после чего быстро просмотрел меню, и через секунду, когда к нам подошел официант, сделал заказ. — Расскажи мне о себе, — я удивленно приподняла брови. — Можешь начать с детства…

Хотела отшутиться или промолчать, но передумала. Не знаю, может обстановка повиляла.

— Рассказываю в обмен на информацию о страшном и опасном Алексе Шторме, — мамочки, я кокетничаю! Что со мной, может, это заразно?

Он весело рассмеялся.

— Договорились. И не такой уж я и страшный, и опасный. Это все образ, который мне навязывают.

— Ты это скажи всем, кто хоть немного виноват перед Империей. Тобой же детей пугают, а все парни мечтают работать в твоем отделе. А уж работа в твоей непосредственной команде, это заветная мечта миллионов.

— Приятно, когда ты ко мне обращаешься на Ты, а то я уже и не надеялся, и если для этого надо пугать всех вокруг я согласен. — Я абсолютно не специально так сказала, и даже не заметила.

— Расскажи мне про своих родителей?

— Разведка работает очень хорошо, поэтому я уверена, о том, что мой отец человек, всем известно, мама ведьма, и любят они друг друга до безумия. В детстве часто мечтала найти 'своего человека', а мама, смеясь, говорила, что неважно, человек или нет, а вот то, что 'свой' — это крайне необходимо. Папа хоть и был за Гранью, но регулярно связывался с нами, — сказала и испуганно посмотрела. Вообще то, это запрещено, и мы хранили это в секрете.

— Сейчас я просто парень, а не начальник СБ, про это мы потом поговорим, — и хитро подмигнул. Я насупилась. Лучше молча есть, чем потом будут какие-то последствия от моих слов. Он видимо понял мой настрой. — Ева, расслабься, о том, что твоя семья регулярно общается с человеком из-за Грани, моим парням давно известно. Просто в этом не было ничего секретного, да и повод, все-таки ты единственный общий ребенок на две Грани, так что все было с молчаливого согласия спецслужб. Расскажи, пожалуйста, дальше. Мне, правда, интересно.

Наверняка все так и было. Ну, раз так, можно и продолжить.

— Папа читал мне сказки, смотрел записи моих полетов, он был номинально все время рядом, но это не то. Очень хотелось забраться к нему на колени и рассказать, как прошел день. Иногда я представляла: вот в нашем городке появился папа, человек, и все эти фанаты людей от него в восторге, и эта симпатия достается и мне, — я замолчала.

— Часто доставалась за то, что не похожа на всех?

— Постоянно, — он хотел что-то сказать, явно пожалеть, но я не дала. — Но сейчас все в прошлом, у меня есть друзья, и я больше не изгой, так что все, что ни делается, все к лучшему. У меня вопреки всему было отличное детство, любящие родители, бабушка с дедушкой, наставник. А мои проказы — это отдельная история, все скачки магии. Меня до сих пор с содроганием вспоминают учителя, да и обычные жители. Теперь ты, какое у тебя было детство? — нам уже принесли еду, и я пробовала, что мне заказали.

Салат был волшебный, легкий, из овощей. Я распробовала там капусту, помидор, красный перец и грибы. Именно им я уделила внимание, они были свежие, только чуть промаринованные в горчице и соевом соусе, вкуснотень, да и заправка у салата легкая, масло. Мне очень понравилось, но есть надо быстро, чтобы не стек.

К салату принесли мелко нарезанное мясо в соусе с сыром и грибами, но уже тушеными. Не знаю, как, но Алекс четко знал, что я очень люблю грибы. Был и гарнир, картошечка в кожуре с травками, из духовки. Вкусно, как у бабушки, пальчики оближешь. Я уже не хотела говорить, а собиралась молча уничтожать всю пищу. Все мое! Не отдам, я жадная и очень голодная.

А если вспомнить, что я толком и не ем уже очень долгое время, то сейчас это праздник желудка.

— Ты так аппетитно ешь, прямо хочется ускориться, чтобы тоже все попробовать. И вот еще что: если не будешь нормально питаться, накажу, нет, заставлю есть со мной каждый день. Так я буду знать, что хоть один прием пищи у тебя нормальный. — Хорошо, что уже глотнула, иначе подавилась бы. Что еще за разговоры?

— Это поймут неправильно, — тихо проговорила, ведь если мужчина каждый день проводит с девушкой, все начнут считать, что они пара, а я уже пыталась быть с одним из родственников Императора, мне четко дали понять, что я птица не того полета.

— Это поймут правильно, — я все это время рассматривала свою тарелку, даже аппетит пропал, а на его слова подняла взгляд, пытаясь понять, что он имел в виду.

— У нас давно другое общество, но я все же скажу, как раньше. Ева, позволь мне ухаживать за тобой. — Вот, меня можно поджигать, я пылаю. Это что значит? Нет, что это значит, я понимаю, но как это понимать? Тьфу ты, запуталась. А оно мне надо? Посмотрела в глаза сидящего мужчины, на то, как он сосредоточен, и что сжал сильно вилку с ножом, и пытается улыбаться, но так крокодилы улыбаются, жутко.

Но вопреки всему, мой язык (честно, он сам, я не имею к нему никакого отношения), проговорил:

— Позволяю. — Он чуть приподнял бровь, пытаясь сдержать улыбку, натуральную. — В смысле, ухаживайте, если хотите, и вам… — замолчала. Что же я несу?!

— Попробуй эту рыбу. Ее маринуют по особому рецепту, потом замораживают и только после этого подают, — спасибо, он сделал вид, что все нормально. Золотой демон.

— А историю из детства Алекса Шторма?

— Да, точно. — Он наполнил бокалы соком и начал рассказ. — У меня было очень скучное детство, постоянные балы, приемы, уроки этикета и всей мишуры, и честно, много свободного времени. Отец все время работал на благо Империи, я его почти не видел, и проводил все свое свободное время в библиотеке, так было лет до тринадцати, я был совсем необщителен. Да и не с кем было общаться, тогда принц и принцесса дружили с Криссом, а я не был в компании. Один раз подслушал, как отец говорил, что, если бы у него был помощник, он смог бы больше времени проводить со мной, ведь матери у меня не было. — Мне стало жалко его, жить без мамы очень плохо, просто невероятно. — С этого времени в моей, тогда еще подростковой голове, появился план. Я стал изучать все, до чего смог дотянуться, законы, экономические отношения, политические, и к шестнадцати годам предложил помощь отцу. Он если и удивился, виду не подал, и я стал понемногу работать у него в отделе. После окончания моей учебы в Академии отец, сославшись на свой возраст и что нужно уступать дорогу молодым, отошел от дел, отдав все в мои руки. Только мне уже давно эта работа не приносит того пьянящего удовольствия, как раньше, хотя сейчас у меня в отделе появилась банда, за которой все сотрудники следят с диким восторгом.