Тем не менее трое его спутников жаждали большего. Хотя с грузом сокровищ передвигаться было обременительно, они втроем энергично возражали против возвращения. Сингара казалась преодолимым препятствием. Когда выяснилось, что кровопийцы боятся огня, ничего не стоило придумать нехитрую тактику нападения на их гнездилище. Расправившись с двумя десятками смертоносных противников, поистине можно было считать себя героями.

Нламинер, однако, был настроен скептически. В конце концов договорились, что если в течение нескольких часов не удастся обнаружить что-либо стоящее, они повернут назад.

Нескольких часов не потребовалось. Спустя полчаса один из его спутников заметил предмет, спрятанный в трещине в нескольких футах над землей. Прежде чем Нламинер успел его окрикнуть, он полез в расщелину и извлек красивый золотой браслет, инкрустированный крохотными рубинами.

— Странный способ прятать ценности, — усмехнулся он, опуская добычу в мешок. — Никогда бы не подумал…

Договорить он не успел. Мощный удар гонга раздался над их головами, и все инстинктивно присели, озираясь. Мигом позже непроницаемый мрак опустился на коридор и послышалось глухое ворчание невдалеке.

Нламинер успел заметить, что ворчание доносилось из-за спины. Он приготовился зажечь магический свет и извлек своего «Покровителя» из ножен, но перепуганные приятели не стали его слушать. Не сговариваясь, наощупь они ринулись вперед, в совершенно незнакомый проход. Только чудом Нламинер не попал ни под один из ударов: в панике они беспорядочно отмахивались.

Нламинер, наоборот, побежал назад. Там, в десятке футов от него, была пустая кладовка, в которой можно было забаррикадироваться. Он заметил быстро приближающуюся пару горящих огоньков и бросился наземь. Вовремя: струя пламени пронеслась над ним, опаляя спину.

Нырнув в кладовку, он успел погрузить меч в несущегося мимо противника. Попал. Что-то со стоном рухнуло на пол. Нламинер едва успел подхватить оружие, как второе полотно пламени скользнуло мимо лица.

Откуда-то доносились вопли и лязг оружия. Некогда было обращать на это внимание: второе существо едва не вломилось в ту же кладовку. Сила его была чудовищной; Нламинер не смог опустить засов и старался, сдерживая скрежещущую дверь, перехватить меч поудобнее.

Сквозь щель внутрь ворвалась струя пламени, и «Покровитель» немедленно нагрелся так, что Нламинер выронил его. Оставался только кинжал. Если он не уложит противника с первого попадания, тогда конец, подумал Нламинер, уворачиваясь от очередного горячего приветствия.

В этот момент вновь что-то сместилось в голове, и время потекло быстрее. Нламинер заметил, как косматое, напоминающее низкорослого волка создание собралось, чтобы вновь всей массой обрушиться на едва державшуюся дверь. Он присел, повинуясь безмолвной подсказке, перебросил кинжал в левую руку и бросился вперед и в сторону в тот момент, когда противник с рычанием устремился внутрь.

Струя огня обволокла его руку, но он успел вонзить клинок по рукоять в глаз противника и перекатиться через него. Захлопнув за собой дверь, он выскочил в коридор. Левая кисть страшно болела, от запаха паленой шерсти мутило, но бой еще продолжался.

Впрочем, он ошибался. Бой был завершен. Судя по всему, противников было трое. Третий лежал чуть дальше, зарубленный, среди останков двух растерзанных им людей. Следы третьего человека — судя по всему, серьезно раненого — исчезали в одном из боковых проходов. Нламинер хотел было броситься следом, но услышал знакомое попискивание крылатых кровопийц и передумал.

Он едва успел вернуться в кладовку и опустить засов, как снаружи послышались шорох крыльев и воинственные крики птиц. Трясущиеся ноги плохо держали его. Опустившись в угол комнаты, подальше от трупа хищника (жар его тела чувствовался даже на расстоянии), он принялся бинтовать пострадавшую руку.

Почти сразу же после этого он погрузился в тяжелый сон без сновидений.

Рмаир, некогда младший жрец Нааты и — в далеком прошлом — воспитатель Риссы, умирал.

Шестьсот тридцать лет иссушили его телесную оболочку. Теперь он витал где-то в других мирах, время от времени возвращаясь в свое уставшее тело, что покоилось на груде высохших ароматных трав.

Где-то рядом продолжалась жизнь. Смутно, словно сквозь толщу камня, он слышал разговоры своих соплеменников. Жизнь продолжалась. Планировались спасательные экспедиции, собирались отряды для ликвидации очагов распространения нежити и многое другое — за свою жизнь Рмаир успел увидеть с десяток войн, боролся с загадочными эпидемиями и посланцами Хаоса, служил посредником при заключении мира и был наставником в магических и культовых дисциплинах.

Однако что-то тревожило старого хансса. Что-то несоразмерно огромное вторглось в смежные области астральной проекции — что-то, ускользающее от пристального внимания. Словно зыбкие пятна-призраки, что мерещатся в темноте, — стоит подойти поближе, и они исчезнут.

В его теперешнем состоянии любой дальний прыжок в астральном теле мог навсегда оборвать уже очень слабые связи с телом физическим. Не то чтобы Рмаир боялся или не торопился умирать: страж Моста уже пристально следил за ним, приближающимся к границе двух миров. Ощущение незавершенности своей жизни, ощущение опасности — вот что не давало ему покоя. Судя по всему, никто более не замечал очень тонкого изменения, которое открывалось его глазам. И это тоже было скверно.